Хотя, с тех пор как землю столкнули с трех китов и она, размеченная градусной сеткой, приняла круглую форму, вид такого безмаршрутного плавания имеет шансы на благополучный исход — ведь все океаны имеют береговые границы, куда — нибудь принесет.
Мои же усилия подчинены одной цели — продвижению вперед.
К полудню по генкурсу было пройдено 250 миль и осталось 1000 миль плавания до ближайшего порта Датч-Харбора.
За десять суток в среднем по генкурсу яхта проходила 25 миль в сутки!
Двое суток потеряно на дрейф к югу с поломанной краспицей, пару суток-ночные штили... слабое утешение.
Пусть даже не с такими слабыми ходами, но в Датч-Харборе я появлюсь не скоро.
За себя я не волнуюсь; в сорок лет по-настоящему дорожишь друзьями.
Человек одинок тогда, когда у него не звонит телефон и никто ему не пишет, за мной же следят семья, друзья и все маленькое население нашего острова.
Эта мысль-украденный цветок,
Ну а рифма ей не повредит;
Человек совсем не одинок,
Кто-нибудь всегда за ним следит,
- отличные слова одного талантливого поэта, подмочившего, на мой взгляд, свое творчество несколькими непристойными словами.
Написать книгу или, на худой конец, заказать на могилку камень побольше-одни из наиболее надежных вариантов оставить память о себе, они доступны даже негодяям, но каждое намеренно написанное грязное слово, - это есть убранная подальше от детей книга и ложка дегтя на весь творческий багаж автора.
По 166 В.Д. весь день прохожу о. Беринга, он навис в 90 милях севернее меня. Остров стоит в стороне от судоходных путей, определяется
при подходе облачностью и не имеет защищенных якорных стоянок.
На нем сейчас живет 700 жителей, половина из них - алеуты.
В форточку каждого дома, как тиканье хронометра, врывается шум Тихого океана, обрушивающегося на Входной риф, и каждый житель в душе чувствует себя моряком.
На острове пренебрегают матерщиной в общественных местах, и это выгодно разнит его с духовным городским развратом.
Там раз в несколько лет под хмурым небом расцветает девушка, с которой можно пойти в Большой театр и раз в несколько лет совершается убийство, там самые дорогие в области продукты питания и самые дешевые похороны.
На Новый год все население острова, от юнцов до почтенных граждан, пляшет до утра под завезенной с Камчатки настоящей елкой - в центре такого возрастного союза давно уж нет.
В самую вечную в мире повесть, без которой жизнь теряет вкус, продолжают вписываться новые странички.
В городе внешние признаки любви, несмотря на более подходящий для косметики и демонстрации мод климат, не так заметны, как в маленьком селении.
Если городская девушка едет на свидание к любимому на банальном автобусе, то наши малышки могут в любое время года, в любую погоду, в любое время суток бежать к избраннику на тонких каблучках по тундре двадцать пять километров через весь остров - поверьте, мы не раз видели такие следы!
Я помню, как молодая женщина, способная превратить жизнь любого мужчины в сплошное желание, пошла еще дальше: от безответной любви травилась уксусом (как и все мудрые дамы, несильно), а русоволосый парень, не найдя понимания у величественной мадонны-алеутки, на УАЗике с разгона прыгнул с пирса в разгневанную декабрьскую бухту.
Меня всегда ставил в тупик невинный, на первый взгляд, вопрос: чем на острове занимаются люди?
С таким же успехом можно спросить, чем занимаются люди в Москве, Нью-Йорке и в Усть-Большерецке.
Видя мою растерянность, собеседник тактично бросал спасательный круг в виде подсказки, - забивают морского котика, промышляют песцов, ловят нерку...
Это правда, но истина другая - всеми этими промыслами, не толкаясь локтями, сезонно заняты всего 25 человек - 3,5% населения.
И столько же их было на закате социализма, когда Алеутский район, состоящий из одного села, насчитывал полторы тысячи жителей.
Когда-то Командоры были Меккой для туристов - острова буквально кишели ими, угарный газ не успевал рассеиваться от снующих по берегам вездеходов.
С туристами боролись: в МВД и облисполкоме избранным выписывали пропуска вместо того, чтобы поставить паломничество на поток и за несколько лет отстроить под пасмурным небом маленький процветающий тайланд, - ни местные, ни областные власти не хотели понять, что этот “нерестовый лосось" на островах никогда не переведется.
Ненужный острову людской аппендицит в период развала и неразберихи безболезненно отвалился сам - все, у кого было жилье на Большой земле, покинули Командоры.
А острова хороши - они похожи на корабли, стоящие на мертвом якоре и с них, вдали от нескончаемой бесцельности земных дел, хорошо следить за миром.
Весь день - “старая колыбельная песня" - нудный дождь; ветер 6- 7 метров от 180.
Растравил паруса, скорость - 4 узла.
Чтобы не рвать хондрозную спину, Г рота-фал выбирал способом, которым обтягивают груз на нартах - нажатием ноги на ходовой конец фала, наброшенный на пару шлагов на мачтовую лебедку.
Навел порядок под банкой в кокпите, разложил аккуратно все швартовые и якорные концы, плавучие якоря и адмиралтейцы и убрал под банку спасательный круг, болтающийся без надобности на релинге.
Осторожно обтянул ослабленные проволочные ванты с обоих бортов и заменил батарейки в фонариках, приемнике и GPS’e “Магеллан” - портативном компьютере, показывающем мое местоположение с помощью спутников.
Им я пользуюсь только в конце суток, чтобы подрихтовать свою позицию и почти всегда мои счисления совпадают с его показаниями.
Батарейки, купленные в городе, кончились, но в НЗ есть еще штук 40, которые дала мне в обмен на редкую книгу о Командорах одна старая канадская леди, гостившая на острове.
(Продолжение в следующей части)