До деревни мы доехали спокойно, дружинники по расспрашивали местных о нападениях на дороге и собрались домой.
Уже стемнело. Стрела вылетела откуда-то из леса, Храпь, ехавший на лошади, чуть впереди меня, начал сползать на землю.
Вот так начался первый в моей жизни бой. Сколько их было в том лесу? Одичавших, голодных, готовых, даже на княжескую дружину напасть, ради куска хлеба.
На меня кинулся высокий мужик, с длинными русыми волосами, заплетенными в косы, меча у него не было, зато он держал два длинных ножа, против таких нас биться не учили. Краем глаза я видела, что старшие дружинники стараются встать в кольцо, загнав, мальчишек внутрь, но пока это не удается.
Сражение становилось, все яростнее, Лютый содрал кольчугу, несмотря на мороз от разгоряченного тела шёл пар, размахнувшись рассек голову ближайшего противника наискось от уха до плеча. Кровь попала на оголенное тело, раскрасив его страшным узором.
Он оглянулся яростный оскалом, отпугнул кинувшегося к нему разбойника, Взгляд Лютого был страшен, заметив, что я еле справляюсь с русоволосым гигантом, он широкими шагами, пошёл в нашу сторону.
Лютый ударил моего со спины, в бою нет правил. Удар пришелся по касательной, задев голову и разрубив плечо. Великан покачнулся, наверное, он так и не понял, что произошло и начал заваливаться на меня.
Кровь из его раны попала мне не лицо. Я отскочила назад, чувствуя вкус чужой крови у себя на губах. Яростно рукавом вытираю рот. Страха в душе нет, только какая-то легкость, словно головокружение, словно все это не по настоящему.
Варяги не бояться смерти на поле битвы, погибнув здесь, они прямиком отправятся на пир к Одину. Но здесь не только варяги. Похоже это банда из опустившихся матросов с разных судов. Не понятно, как они сплотились в одну стаю.
Разбойники, поняв, что не выиграют в этом сражение попытались отступить и рассеяться по лесу.
Их догоняли, добивали, в плен брать никого не собирались. Выкуп они князю не принесут.
Кто-то все-таки ушел.
***
После боя все отроки, впервые участвовавшие в бою, были словно не приказные. Или я просто думала, что это так, опираясь на собственные чувства. Кто-то из них обсуждал бой, стараясь за громкой речью и смехом, скрыть пережитый страх. Кто-то ходил от одного трупа к другому, стараясь рассмотреть лица убитых. Кто-то, как я сидел на одном месте, стараясь не о чем не думать.
В какой-то момент я поняла, что что-то в глубине сердца дрогнуло и я начала ощущать, окружающий меня мир. Я сидела у костра и смотрела , как Лютый лечил наших раненых, их крик и привел меня в чувства. Я все большим уважением проникалась к Мстиславе, она казалась медицинским светилом на фоне лечения Лютого. Понятно, что ни о какой дезинфекции речи не шло. Обезболивание производилось с помощью наверное браги или, что у него было налито в его странной «фляге».
Большая часть ран, которые посчитали легкими, просто перематывали сами пострадавшие. Только те, кто не мог сопротивляться попадали к Лютому в руки. И тут в дело шло прижигание, что бы остановить кровотечение и ампутация в походных условиях, того что восстановлению не подлежало. Я старалась не смотреть, понимая, что я могла оказаться там среди них.