Наиболее многочисленной группой в составе населения Латинской Америки были индейцы. Главная роль их в обществе заключалась в том, что они были производителями продовольственных продуктов. Именно по этой причине индейцы не были согнаны с земли.
Напротив, ряд специальных законов запрещал испанцам (за исключением духовенства) вступать на территорию индейских городов. Индейцы продолжали возделывать землю на основе своих, издревле сложившихся общинных порядков. Вместе с тем на основе энкомьендарной системы они были обязаны обрабатывать земли испанцев, которым принадлежал весь урожай; последние имели также право взыскивать подушную подать, которой были обложены индейцы.
Отмена энкомьенды в конце XVIII столетия почти не отразилась на собственнических правах на землю индейских городов, расположенных в энкомьендарных областях. В этом отношении ликвидация энкомьенды оказала весьма малое влияние на индейцев.
Если разобраться по существу, то их положение как рабочих не претерпело никаких изменений, так как они попали в долговое рабство. За свой труд индейцы получали такую грошовую плату (по оценке некоторых авторитетных исследователей — десять песо в год), что они были не в состоянии поддерживать свое существование, не залезая в долги. А пока долги эти не были выплачены, они не могли вырваться на свободу, ибо законы прикрепляли их к земле.
Помимо указанной системы принудительного труда, существовала и другая форма трудовой повинности индейцев — репартимьенто. По этой системе туземцы распределялись между государственными чиновниками, духовенством и частными лицами для выполнения особых работ — строительства церквей и правительственных зданий, рытья каналов, работы на рудниках, промышленных предприятиях и постоялых дворах, домашней работы и сотен других обременительных повинностей.
Одна из самых тягостных ферм принудительного груда существовала на так называемых "обрахес", или промышленных предприятиях, куда посылали тех индейцев, которые совершили какой-либо пустячный проступок или не смогли выплатить свои подати. Порядки на этих предприятиях были тюремные:
трудовой день длился от зари до сумерек, заработная плата была такой ничтожной, что рабочий не мог выпутаться из долгов, да еще в случае невыполнения дневного урока их часто подвергали наказаниям.
Однако самой ужасающей системой принудительного труда являлась "мита". Она покоилась на соглашениях, заключавшихся между владельцами рудников и коррехидорами, правителями индейских округов; последние при посредстве индейских вождей направляли из индейских деревень необходимые квоты рабочих на рудники.
Для обеспечения рабочей силой рудников Потоси вице-король Перу Толедо выделил шестнадцать близлежащих провинций, которые поставляли свыше 13 тысяч рабочих. Мита уносила громадное число жизней индейцев вследствие продолжительного рабочего дня, непосильного труда, отвратительного питания, отсутствия вентиляции в рудниках, взрывов и обвалов. С целью спастись от всех этих форм труда, индейцы часто бежали.
Попытки облегчить рабское существование индейцев
"Новые законы", провозглашенные в 1542 году, вызвали взрыв восстания в Перу и вскоре были изменены, так что энкомьенды можно было передавать по наследству. Делались попытки регулировать королевскими предписаниями труд индейцев на рудниках и промышленных предприятиях, но предписания эти в значительной мере оказались бесплодными.
По своему положению резко отделены были от массы индейского населения те представители правящей касты индейцев, которых Испания признавала, как своего рода знать.
- Именно по этой причине им давали образование, земли и энкомьенды: они занимали равное положение с креольскими землевладельцами.
- Они стояли во главе индейских городов и на этом посту показали себя такими же жестокими господами индейцев, как и сами испанцы.
Благодаря этому индейские касики играли важную роль в системе, при помощи которой держалось в узде колоссальное колониальное индейское население Испании.
Несколько факторов объясняют, почему касики оказались такими "дурными защитниками обездоленных индейцев". Многочисленные смешанные браки между представителями индейской аристократии и членами родовитых испанских семейств привели к тому, что индейские вожди, за малыми исключениями, восприняли мысли и взгляды завоевателей.
Далее, благодаря тому, что испанцы разрешали касикам сохранять все регалии своего ранга и предоставляли им особые привилегии, вроде освобождения от податей и личных повинностей, они были отделены непроходимой стеной от собственного народа.
Немаловажное значение имела и испанская политика изоляции индейских поселений от испанских. Диффи замечает, что эта сегрегация "отдавала рабочих в руки своих хозяев и ставила индейские предприятия в более привилегированное положение, чем предприятия, принадлежавшие испанским владельцам".
Таким образом, в действительности испанцы нисколько не обуздывали жестокость и алчность касиков, которые издавна привыкли к покорности со стороны собственного народа
