Романтики – третья разновидность неудачников. Они мало отличаются от неудачников-интеллектуалов. Беспокойный разум заносит их на такие высоты, с которых обывателя сильно тошнит.
Фундамент мечтаний не выдерживает нагрузки и регулярно осыпается. Они мало знают жизнь и воодушевлены идеей осчастливить всех.
Хотя чуть более приземленный человек знает - преодоление трудностей требует любое предприятие. И чем более значимо предприятие, тем больших усилий требуется. Тщательного заделывания стыков, подгонки и шлифовки деталей, чтобы механизм работал безупречно.
Романтичный неудачник этого не понимает. И потому легко берется за грандиознейшие предприятия. Как правило, когда они лопаются, треск и шум слышны далеко.
Неудачник-невротик может быть активен и деятелен. Но его нервная энергия бьет через край и забрызгивает самое благое и удачливое в предприятии.
Постоянные сомнения и тревожные ожидания, чрезмерная старательность и прочая суета, особенно вокруг дела, которое ее не терпит, гарантированно сводят на нет все его усилия.
Делал бы все спокойно и не спеша – больше пользы. Одна из разновидностей таких неудачников – чудаки, стремящиеся быстро разбогатеть.
Это навязчивое нервное стремление застилает глаза и они не могут охватить дело, в которое ввязываются, в комплексе. Взявшийся за разведение кроликов отец Федор из "Двенадцати стульев" тому пример.
Неудачниками являются те, кто не верит, не знает или не хочет знать то, что подняться после неудач нужно столько раз, сколько раз тебя свалили.
А не разом меньше. Их жизненная позиция и философия проста и незатейлива. Боролся, преодолевал, но - увы! - такова воля богов.
Преодоление трудностей для них уже лишено смысла. Рассуждения и оправдания лягушек-утопленниц, не сумевших взбить масло в крынке молока, чтобы выпрыгнуть.
Зато более понятна и проста позиция неудачников, которых такими сделала элементарная нехватка серого вещества.
Они, как правило, вялы и тупы от природы, и потому склонны объявить все с ними случающееся непреодолимыми обстоятельствами.
Хотя эта неудачливость присуща в той или иной степени практически всем.
Поскольку на дне жизненной лунки, где уже плохо, хуже все равно быть не может. А потому можно в ней спокойно находиться. Лишь бы ничего делать.
