«Ты что? - одернул его князь. – Ты что мелешь-то?»
Эверан промолчал, переглянувшись с Ассамом. На лице далламарийца читалось неодобрение.
«Набу здесь ни при чем, - проговорил Эмариэль. – Это просто от переживаний».
Но Келеборн, неожиданно для себя ощутил, что Эверан прав. Ведь все, что от тебя исходит, к тебе же и возвращается. А что, если Предвечная мышь настолько могущественна, что, услышав слова Келеборна, немедля вернула их обратно? Включая всю ярость и боль, вложенные в них. Испугавшись, эльф зарекся проклинать это существо. Вдруг эти его слова могли стать последними?
Родные и друзья еще немного побыли у его постели и постепенно разошлись. Жизнь эльфа была вне опасности (отец его был весьма искусным целителем), и теперь он лежал, закрыв глаза и думал.
«Как же странно все происходит». - Старался связать свои ощущения с мыслями Келеборн. «И этот голос опять».
Тот самый голос, что появился, когда отец благодарил Бельтегира за возвращение сына. Тогда он был не особо громким, а сегодня… Сегодня это было жуткое шипение, отвратительное и режущее слух. Он и сейчас еще звенит в ушах, запрещая проклинать Предвечную мышь.
«Что же происходит-то?» - Застонал эльф, ворочаясь в постели. «Не иначе как это вражеское лиходейство. А тут еще предательство Мориан.… Что ж дальше-то будет?»
Неведомо ему будущее. Словно стал он незрячим и больным стариком в молодом, полном жизни, теле. Не видится ему ничего. Все исчезло в один миг. Все пропало в бездонных шахтах Железных Гор. А зеркало жизни покрылось таким толстым слоем пыли, что через нее не то, что будущее, настоящее и то не проглядывает. Вместо чувства любви в нем поселился страх, и лицо Мориан стало безжизненным и далеким. Словно с картин их совместной жизни кто-то безжалостно вывел все краски. Больше никогда он не полюбит вновь. Эти
83