После капельницы Ивану резко полегчало. Прекратилось головокружение и тошнота, перестала болеть голова и пересохшее небо наполнилось влагой. Было такое ощущение, как будто он только что выпил самой мягкой чистой и свежей колодезной воды. Организм ощущал подъём.
Стройная, красивая медсестричка принесла ему вещи, они оказались постиранными и аккуратно отглаженными. Еще через какое-то время подали чай с небольшими круглыми свежеиспеченными булочками.
Ивану после живительной капельницы очень хотелось есть, аромат свежей выпечки и цветочного настоя мгновенно наполнил комнату благоуханием, перебивая больничный запах. Иван решил, что переоденется позже и решил позавтракать. Он с жадностью набросился на содержимое подноса. Иван был готов поклясться, что этот напиток самый удивительный какой он пивал на своем веку, а хрустящие булочки были просто божественны.
Его трапезу прервала все та же медсестра, которая вошла через открытую настежь дверь палаты. Она обратилась к Ивану:
- Иван Николаевич, простите, что отвлекаю от приема пищи. Мы подготовили выписку, но нам нужно удостоверение, подтверждающее личность. Вы нам его не представили, а среди ваших вещей мы его не нашли.
Тут позади нее появился высокий складный мужчина с длинными вьющимися волосами в одной руке он держал шляпу, прижимая к своей груди.
- Не извольте беспокоится, это мой давний друг Иван Николаевич Дуссат, так и запишите. Его сиятельство вчера прибыли в первый раз в наш прекрасный город и перебрали в одной из местных таверн. А документы, сущая глупость, вы же знаете какое жулье порой на Котельническом вьется, вот и обчистили. Милушка, мы очень вам признательны, вы не позволите нам с другом немножко побеседовать перед отбытием наедине?!
Винк соблазнительно и лукаво улыбнулся медсестре, его глаза блеснули неестественным серебристым светом, из прохода он не вышел, а лишь немного развернулся, отняв шляпу от груди. Девушка хихикнула и протиснулась в образовавшийся проем между косяком и высоким статным мужчиной. Он бросил ей вслед взгляд и легонько поклонился, как бы благодаря ее.
Карл неспешно вошел в палату, положил черную шляпу с красными полями на подоконник, заглянул в зарешеченное окно, вздохнул и подошел к кровати.
- Здравствуй Иван!
Винк подал ему широкую, крепкую ладонь с множеством диковинного вида перстней. Иван пожал руку и посмотрел в лицо незнакомца, оно было довольно приятным, зеленые глаза всматривались и изучали его, при этом человек широко улыбался. На нем был антикварный черный костюм с золотыми пуговицами, которые были украшены гербом в виде грифона, белоснежная рубашка и начищенные до зеркального блеска остроносые ботинки. От его жакета к внутреннему карману пиджака тянулась цепочка карманных часов.
Человек выглядел очень странно, с одной стороны, эта диковинная шляпа никак не гармонировала с изящным нарядом, а также перстни на его руках, они были не золотые и не серебряные, а сделаны из какого-то черного материала, не отражающего свет. Винк смотрел взглядом мастера-вора вкрадчиво, подмечая каждую деталь, но при этом чуть бледное лицо его светилось искренней улыбкой. Иван понял, что видел этого человека несколько раз в тот злополучный день, перед тем как проснулся на набережной Фюрха.
- Здравствуйте! Мне кажется, я вас уже видел. Где я сейчас нахожусь? Вы можете отвезти меня домой?
- Хорошие вопросы, но быстрых и простых ответов у меня на них нет. Есть предложение убраться поскорее от сюда, я не переношу больничного запаха. Может прогуляемся и обсудим все на свежем воздухе?
Иван оделся и вышел из палаты. Винк ждал его у выхода и напевал какую-то замысловатую мелодию, рассматривая шелковую подкладку шляпы. Когда они проходили через пост медсестра, недвусмысленно улыбаясь подошла к Карлу и вложив ему что-то в руку томным голосом произнесла
- Господин Винк, мы были очень рады вашему визиту, если Вам еще что-либо потребуется...
Он не дал ей договорить, властным жестом он отстранил девушку и выкинул скомканный листок бумаги в урну. Уверенным шагом цокающих по кафельному коридору ботинок, он прошел к выходу, через огромные арочные двери с внушительной решёткой, за которыми солнце заливало светом шумные улицы и маленькие спрятанные внутри уютные дворики с садиками и качелями.
Храмовый город Фюрх был весь в цвету, он дышал всеми распустившимися бутонами цветов, зеленой листвой деревьев, полуденный теплый ветерок разгонял жару неся с собой живительную прохладу. То тут, то там, на самых оживленных улицах стояли лавочники, одетые в белые смешные поварские колпачки. Они зазывали покупателей:
- Молодое вино! Виноградники Болохова! Нет лучше средства утолить жажду! Подходите, покупайте!
- Жарко? Хочется пить? Холодное вишневое пиво, только у нас!
- Свежевыжатые соки, минеральные воды! ...
В домах же, на первых этажах кирпичных зданий с наборными фасадами и пологими скатами крыш располагались магазинчики с большими окнами-витринами и броскими большими деревянными вывесками "Ресторация Ришаль", "Ателье Де Кобро", "Антиквар". Этажом выше квартиры с открытыми от жары ставнями узких высоких окон, на одном из небольших фигурных балкончиков, на тумбочке играл патефон, наполняя всю улицу звуками оркестра и голосом тенора.
В конце широкой улицы возвышалось высокое, построенное из больших серых блоков здание. С большим количеством колонн, по краям парадного входа стояла пара бронзовых, начищенных до блеска быков. На фасаде скульптурная композиция из белого камня, изображающая крылатых полунагих людей, играющих на маленьких арфах, в центре два щитодержателя, один с мечом, другой с палицей. На самом щите изображение подзорной трубы и секстанта. Ниже надпись: "Гольфштейн банк".
Иван и Винк расположились в парке на лавочке в полном одиночестве под пышными кронами деревьев через пару кварталов от шумной суеты Котельнического.
- Позволь представиться Иван, - я Карл Винк! Знаю, у тебя много вопросов, попробую как смогу на них ответить. Начну с последнего, самый важный для тебя вопрос, как я полагаю. Можешь ли ты вернуться домой, в свой город?
- Да! Почему и где я черт возьми нахожусь?
- Дело в том Иван, так получилось, что мне потребуется твоя помощь. После того, как мы закончим я верну тебя домой.
- Да как Вы смеете?! Я не давал своего согласия на участие в чем-либо и совершенно не хочу вам помогать!
- К сожалению Иван, судьба не всегда спрашивает нас, согласны мы или нет.
- В чем же будет заключаться моя помощь?
- Все очень просто, мы с тобой должны исправить то, что случилось тридцать лет назад, когда твой друг Антон попал сюда. Потребуется много сил, знаний и времени. Будет непросто, поэтому ты должен стать моим учеником. Когда все будет сделано, ты вернешься домой. Даю тебе слово!
Иван, все еще не веря в реальность всего происходящего спросил
- Антон?! Тридцать лет назад?! Мы же буквально несколько дней назад с ним виделись.
- Именно так, поэтому не беспокойся, когда все будет сделано ты вернешься в тот же бар, в то же самое время из которого мы с тобой переместились.
- Как такое вообще возможно?
Винк посмотрел Ивану прямо в глаза и улыбнулся, затем окинул взглядом парк и вдохнул полной грудью воздух
- Все остальное я расскажу тебе позже. Значит так, ты находишься в моем родном городе Фюрх, в Вольской губернии.
- Какая еще губерния? Что за чертовщина?
- Ну ты же должен знать где ты сейчас находишься, чтобы снова не пришлось тебя вытаскивать из дома скорби.
- А если у меня спросят документы?
Винк, улыбнулся и вытащил из кармана пиджака бумажный сверток, по виду напоминающий письмо в плотной дорогой желтой бумаге, затем снял с руки перстень с выгравированной головой собаки и приложил к руке Ивана чуть пониже локтя. Ивана пронзила резкая обжигающая боль, он вскочил
- Что вы делаете?!
Иван закатал рукав, чтобы посмотреть на ожог. Но его там не было, на том месте, где его пронзила боль красовалась маленькая вытатуированная завитушка.
- Что это?
- Я сам когда-то создал его, тебе пригодится.
Иван определенно ничего не понимал, к тому же Винк явно очень много не договаривал и не собирался выкладывать все карты на стол. Он закатал рукав и застегнул пуговицу, посмотрел на Карла со злостью.
- Что вы несете Винк? На какие средства я буду здесь существовать, у меня нет даже ночлега?! Меня будут искать, мои родители, родственники... Сколько я пробуду здесь?
Винк снова улыбнулся и посмотрел на Ивана
- О, не печалься, тебя никто не будет искать. Как я и говорил, время в твоем мире замерло, относительно моего конечно. Второе - ты мой гость, и я обеспечу тебе крышу над головой. Деньги заработаешь сам, мне нужно чтобы ты влился в жизнь Фюрха, это твое первое задание.
Винк достал из кармана брюк серебряный портсигар, с золотой отделкой и предложил. Иван взял плотно скрученную сигарету и задымил, откинувшись на спинку. Мимо их лавочки прошла молодая пара Винк снял шляпу в приветственном жесте, как только они отошли он продолжил:
- Как я и говорил, о ночлеге не изволь беспокоится, недавно мое заведение на окраине города закрыли из-за одного неприятного инцидента. Мне пришлось заявить его как загородную гостиницу, пусть это место будет твоим домом Иван. Там тебя будут ждать. Возьмешь экипаж, скажешь: "Лунный свет".
- Я могу встретиться с Антоном?
- Да
- Организуй нам встречу
- Все не так просто мой друг, он здесь очень давно и сильно изменился. Этот город меняет людей.
Винк помрачнел, посмотрел на свое отражение в лаковых ботинках и произнес с неохотой:
- Я постараюсь что ни будь придумать.
Он встал, достал из кармана круглые золотые часы на цепочке и взглянул, затем протянул Ивану несколько денежных купюр.
- Будем прощаться Иван, у меня назначено несколько мероприятий. Прошу, не провожай. О следующей нашей встрече я сообщу заранее.
Найти возницу было не очень-то трудно, на выходе из парка стояло несколько конных экипажей. Иван назвал адрес и уселся в карету с открытым верхом. С ветерком поехали они по каменным мостовым вдоль высоких закопчённых пылью вековых стен, прочь из храмового города Фюрх.
Они неслись по крутому склону поднимая клубы желтой пыли, по левую руку вдали уже виднелось озеро и одиноко стоящий особняк. По правую же широкая река, из-за синей ленты которой ржавыми крышами халуп выглядывали трущобы. Они закончили спуск со склона, и карета замедлила ход. Повернувшись к Ивану, седой изрубленный шрамами морщин возница старик спросил
- В нумера путь держите? Дак их ведь закрыли недавно!
- Там теперь гостиница отец
У возницы приподнялась бровь
- Вы, наверное, не местный, господин хороший?
- Почему вы так решили?
От удивления у старика округлились глаза
- Вот, вот! Про то и говорю! Неужто у нас какой господин так с возницей разговаривать будет? Чудно, право слово!
- А как у вас принято?
Для поддержания беседы спросил Иван. Старик дернулся и отвернулся, продолжая править экипажем, спустя некоторое время вновь заговорил:
- Господин хороший, в наших краях совсем житья нет простому люду, не ценится жизнь человеческая, если ты не из сословий. Хуже, чем к скотине относятся к нашему брату. Мне еще повезло повозкой править, а вот брата моего Никишку хозяин насмерть кнутом на заводе запорол.
Повисло молчание, колеса повозки скрипели, а лошади отмахивались от налетевшей мошкары изредка храпя. Иван смотрел на возницу с удивлением, а тот продолжал:
- Вы не подумайте господин, что я жалуюсь. Испокон веков уж повелось, служил простой люд и будет служить на благо хозяина, только вот так-то зачем? У него двое детишек осталось сиротами. Давно на свете живу, а в последние годы все хуже и хуже становится, ну да недолго и мне осталось.
Иван, ошарашенный рассказом, достал из кармана денежные знаки и подсел поближе к старику.
- Отец, на вот! Возьми! Помоги сиротам.
По сморщенному желтому заросшему бородой лицу старика предательски потекла, скупая слеза.
- Да что ты, милый!? Как можно! Премного благодарствую батюшка, заступник, кормилец!
Возница кинулся целовать ему руки, но Иван спешно отстранился.
- Отец, ты это брось. Все в порядке.
- Добрый господин, не знаю, как отблагодарить то тебя любушка! Возьми хоть табачку закурить, только сегодня на рынке взял. Не бог весть, но все же.
-Не откажусь.
- Покури-ка, отведи душу.
Старик подал ему сверток. Иван взял в руки полукилограммовый запечатанный в желтую хрустящую бумагу брикет с надписью: "Курительный табак", чуть ниже синий немного расплывшийся овальный штамп: "Монастырская артель"
- Отец, бумажки не найдется завернуть табачок то?
- Господин привык к папиросам? Давайте сюда, я вам трубочку набью, как раз есть новая не пользованная.
Старик достал из дорожного мешка трубку и приспособление, напоминающее крючок, поколдовав некоторое время он с чувством достоинства подал набитую табаком трубку Ивану.
Он под курился, сделал первую затяжку и закашлялся, табак был очень крепким и горьким.
- Эх, хорош табачок!
Воскликнул возница, затем замолчал и ждал пока Иван докурит.
- Странное место вы добрый господин для постоя выбрали!
- Это еще почему?
- А бордель там был, на днях закрыли его. Говорят, что человека там убили, да не простого - штабс-капитана конного полка. Сын епископа Лазорича горло ему куском стекла перерезал. Друг его - кадет пытался остановить, да не смог. Арестовали обоих, а заведение закрыли.
- Да, дела. А сейчас кто там проживает?
- Местные рыбачки говорят, что там теперь заправляет Лара, дочь графа Льва Соминского. Та еще история господин! Говорят, будто разорился он и продал свою дочь бригадиру кавалеристского корпуса за большую сумму. А она, Лара то, на весь город красотой известна была. В общем поигрался он с ней, а когда надоела отдал ее офицерам, уж что они с ней творили не известно, но выцвела, как смерть с косой стала. Однажды к бригадиру пришел человек и выкупил у него Лару. С тех пор и работала она в борделе том, но только не девицей, а танцевала и пела. Винк не продавал ее. Вот и говорят, будто оставил он ее управляющей там.
- Винк?
- Вы господин точно не местный! Карл Винк владелец сети антикварных магазинов! Один из самых известных и влиятельных людей в городе. Говорят, вхож в дом к самому губернатору.
Тем временем повозка подкатила к небольшому, но красивому белому особнячку с покатой крышей, фасад которого был обнесен кованой фигурной железной оградой, оплетённой зеленеющим вьюнком.
- Приехали господин
Иван вылез из повозки, пожал руку старику и попрощался. Как только он это сделал, повозка развернулась и быстро скрылась из виду подняв столб пыли. Из дверей дома вышла красивая молодая девушка в простом платье и оценивающе посмотрела на Ивана. Она поправила шаль легким, едва заметным движением и открыла перед ним дверь.
- Добрый день Иван Николаевич! Прошу проходи, нечего стоять на пороге, я как раз обед приготовила.
Иван вошел в просторную прихожую, где находилась раздевалка с номерками на вешалках и несколько добротных кожаных кресел.
- Проходи, проходи. Разденешься в зале.
Девушка открыла перед ним тяжелую дубовую створку двери. За ней располагался большой зал с двумя сценами, около десятка столиков и бар, заставленный бутылками. Тяжелые темные шторы с балдахинами на окнах были приоткрыты, лучи солнца разрезали полутемное пространство. За одним из столиков сидел длинноволосый, бородатый человек средних лет. Он был похож на монаха-послушника. Крепко сложенный высокий и сильный мужчина, его каштановые волосы опускались ниже плеч. Одет он был в серую рубаху и черный жилет. Увидев гостя, монах немедленно встал, подошел и подал руку
- Разрешите представиться, ритор Яков Шварц! Настоящим отлученный от церкви. Очень рад знакомству с Вами Иван Николаевич! Надеюсь, что мы будем соседями, моя комната на первом этаже слева.
- Дай человека разместить, пристал тут.
Беззлобно проворчала хорошенькая черноволосая девушка на Якова.
Они прошли зал и вошли в небольшую, закрытую занавесками дверь. Перед ними оказался небольшой коридор с ковровым покрытием и бардовыми вульгарными стенами с картинами, и гипсовыми статуями, на которых были изображены голые женщины и мужчины. Девушка обратила внимание на Ивана, который рассматривал местную галерею.
- Эту мерзость мы вскоре уберем, пока что руки не дошли. Можешь поселится в этой комнате, по соседству с нашим ритором или в одном из четырех свободных номеров на втором этаже. Выбор за тобой.
- Пожалуй этот номер подойдет
- Хорошо, держи свои ключики. Белье, чистый комплект на три дня. Ванная комната на цокольном этаже. К вечеру нагреем воды, можно будет помыться.
Иван взял ключи и поблагодарил девушку. Комната оказалась небольшая, двуспальная кровать занимала в ней почти все место, тумбочка со стоящим на ней подсвечником и пепельницей, трюмо с небольшим зеркальцем и кресло. За окном был выход на небольшой балкончик с прекрасным видом на озеро.
Иван сел в кресло, ему предстояло обстоятельно все обдумать. События последних дней не укладывались в голове и было совершенно не ясно как быть и что делать дальше. Винк не сказал ему ничего, по существу. В голове крутились мысли об Антоне.
Иван задумался о странной татуировке, выполненной странным образом. Вдруг он почувствовал, как в голове ударил колокол, что-то загудело и наступила полная тишина, а потом его кто-то спросил, непонятно мужским или женским, ломающимся подростковым голосом.
- Хозяин! Хозяин ты меня слышишь?
Ивану стало не по себе, его сердце бешено стучало, он тряхнул головой и голос немедленно исчез из его головы.
Тут в дверь постучали, и девушка позвала его
- Иван Николаевич! Обед подан, пожалуйста спускайтесь.
На одном из столов была расстелена белая расшитая цветами скатерть, на большом блюде дымился кусок мяса, на другой тарелке соленые огурцы, тут же стояла кастрюля с вареной картошкой. Запах разносился по всему залу, перебивая устоявшийся ранее аромат вина, сигар и парфюма. За столом уже сидел, потирая руки Яков Шварц, Лара же суетилась у барной стойки наливая в графин красноватый напиток.
- Ларочка, милая! Оставь ты, сами себе нальем. Присаживайся скорее, уже слюнки текут, такой твоя стряпня аромат дает.
Девушка принесла графин, разлила содержимое по бокалам и поправив подол платья уселась за стол.
- В общем так мальчики, нам нужно как-то выживать в сложившихся обстоятельствах. Запасов еды у нас с вами где-то на неделю, постоянно Винк помогать нам деньгами и провизией не будет, это надо понимать.
Яков закивал, отрезал себе ломоть сочного мяса, положил в тарелку несколько картошин, сказал
- В будущем можно будет использовать землю особняка под огород, но это только на следующий год. Как гостиницу мы использовать дом не сможем, расположение не очень выгодное.
Лара, разрезала ножом небольшой кусочек мяса, положила в рот и запила его глотком вишневого сока, затем ответила
- Абсолютно, верно, поэтому вам нужно будет найти работу. Скорее всего на одном из заводов. Завтра вы отправитесь в город и посмотрите, что с работой, а заодно купите несколько больших катушек с тонкой тесьмой, я сделаю рыболовные сети.
Яков почесал затылок и произнес
- Да, конечно. Нам бы еще лошадку прикупить, хоть старую. Очень помогла бы в хозяйстве.
Лара украдкой, еле уловимым вопросительным взглядом посмотрела на Ивана, подождав немного обратилась к Якову.
- Винк обещал подъёмную сумму, видимо пришлет чуть позже, тогда и купим. Стойла есть, сарай тоже, сена накосим на зиму. Земли у нас много.
Иван покраснел, положил вилку и сказал
- Прошу прощения, но видимо я потратил весь наш стартовый капитал.
Яков поперхнулся и приподнял глаза от тарелки с едой
- Как? На что?
- Ну... Я отдал их вознице...
Яков снова спросил
- А сколько было то?
- Пять бумажек, каждая по двадцать
У Якова сначала округлились глаза, а затем он засмеялся как ребенок, схватившись за живот.
- Ты небось на губернаторской карете сюда ехал. Это же целое состояние, мы как минимум двух рабочих лошадей смогли бы купить, да и пару жеребят в придачу.
Иван еще сильнее покраснел и потупил голову
- У старика брат погиб, племянники сиротами остались...
Лара не дала ему договорить, она погладила его по руке и сказала
- Ничего, не переживай. Правильно и сделал, наживем добро потихоньку, не велика потеря.