Нобелевский лауреат Светлана Алексиевич порадовала интервью. На «Эхо Москвы». Понятен формат диалога на сей радиостанции, но, все-таки, Алексиевич – не Латынина и не Сванидзе с Шендеровичем. Женщина: а – талантливая («У войны не женское лицо» –- яркое тому свидетельство), б – интересная, в – искренняя (очевидно, что выражает свою позицию, а не транслирует забугорные установки).
Вот Новодворская тоже была интересной. Осталась Алексиевич. А больше из либералов – современно-медийных имею ввиду – и поспорить-то не с кем. За пределы штампованного мышления они не выходят.
Ну что, давайте разберем разговор на «Эхе»? Хотя бы вкратце. Сегодня только начнем. Продолжим в следующий раз – интервью-то большое.
Вот корреспондент спрашивает (да, собственно, и определяет стилистику интервью либеральными сентенциями, типа «совок» и пр.): «А что вас не устраивает? Например, в сегодняшней власти?». Светлана Александровна отвечает: «Тут не знаешь, с чего начать. Ну, во-первых, она несправедливая — очень, я даже сказала бы, страшная. Это и то, что происходит у вас, и то, что у нас. У нас как бы и был социализм этот — такой колхозный социализм. И есть сейчас».
Понятно: «у вас-у нас» – это в Белоруссии (буду называть ее так по старинке) и России. Но любая власть по своему страшна и цинична; для кого-то, по крайне мере. В силу самой своей природы, как институт диктатуры правящего класса (партии, социальной страты, этнической или конфессиональной группы – словом, неважно). За сорок веков человеческой истории иных примеров нет и в будущем не предвидится. Собственно, само наличие власти уже apriori формирует контрэлиту, которая, через доступ к оппозиционным СМИ, в свою очередь, формирует негативный образ существующей власти, дабы самой стать оной. Все до банальности просто.
Но опять же: в той же нашей России страшна ведь не столько сама нынешняя власть, сколько легализованные криминальные структуры, порожденные переделом собственности в начале девяностых, то есть объективными причинами, дополненными (точнее – усугубленными) ролью известной личности истории. А в наступившем тысячелетии эти самые структуры, скинув с плеч пропахшие «Амаретто» малиновые пиджаки, пытаются втиснуться во властные структуры хотя бы на региональном уровне.
Но вот с чем лично я согласен, так это со словами писательницы: «Я очень редко встречала людей, которые приняли капитализм Люди как-то не готовы к нему. Это постоянный вопрос: неужели мы в 90-е хотели капитализма?»
Пожалуй, люди хотели реализации своего потенциала и использования вдруг открывшегося окна возможностей при сохранении столь привычных для них социальных гарантий и уверенности в завтрашнем дне. Беда в том, что у России не оказалось своего Дэн Сяопина, а вот у Белоруссии…
Согласитесь, уже за то, что Лукашенко не допустил сползания своей страны в хаос гражданской войны (реализации украинского сценария), не допустил криминальных войн и, в общем, сохранил социально-экономическую стабильность – уже за это он заслуживает уважения. Все те бесспорные и серьезные проблемы, порожденные системой управления нынешним Минском, в любом случае лучше, нежели война. Ведь так?
Да, «Батька» не светлый эльф и Алексиевич его активно не любит, но альтернативы не предлагает. И случись в стране социальный взрыв (исключать его в постлукашеновской Белоруссии нельзя) – останется ли она в стране? Хотя победившие – не приведи Бог – либералы вполне могут использовать ее имя в своих интересах – скажем, предложить пост министра культуры.
«Почему вы уехали из Белоруссии?» – спрашивает корреспондент.
«Уехала я и Василь Быков. Когда к власти пришел Лукашенко (9 сентября 2001 года Лукашенко был избран во второй раз президентом Белоруссии. — «МБХ медиа»). Это был знак протеста, поскольку сразу было понятно, что будет авторитарная власть. Это был наш протест».
Странный аргумент, ибо власть всегда и везде авторитарна. И не нравится она не только Алексиевич. Не нравится она и тем, кто мечтает о воплощении в жизнь некогда сформулированной Стивеном Манном теории управляемого хаоса на российских границах. С Украиной получилось, с Белоруссией – пока нет.
Но Светлана Александровна – умная женщина, я не верю, что она хочет крови. Неужто не понимает, что та прольется как только – да авторитарный, да не идеальный – режим Лукашенко даст трещину?
Что ж, об этом погорим в следующий раз.
Если Вам понравилась статья — подписывайтесь на мой канал.
Игорь Ходаков