Вероломно, по-разбойничьи напав на Советский Союз, гитлеровская Германия рассчитывала на быструю, «молниеносную» победу. Наглые, самоувереннее, избалованные своими военными успехами в Европе, гитлеровцы не только не скрывали, а всячески рекламировали свой план «молниеносной» войны против СССР.
Героическое сопротивление Красной Армии и всего народа, поднявшегося на отечественную войну против немецко-фашистских захватчиков, сорвало их планы, показало всю легкомысленность и беспочвенность расчётов немцев на «молниеносную» победу в войне против Советской страны. После провала плана «разделаться» с Советским Союзом в полтора-два месяца гитлеровцы выступили с планом «покончить» с Советским Союзом до наступления зимы. В начале октября 1941 года Гитлер в приказе по немецко-фашистской армии хвастливо заявил, что созданы все условия для нанесения «последнего удара, который ещё до наступления зимы должен привести к уничтожению врага».
Когда октябрьское наступление немцев захлебнулось, германское командование мобилизовало все свои наличные силы и средства для нового наступления, начатого 16 ноября 1941 года. На этот раз Гитлер приказывает «любой ценой разделаться со столицей Москвой».
Немецкое командование рассчитывало на разгром советских войск под Москвой, на капитуляцию Красной Армии, на захват советской столицы и обеспечение тёплыми квартирами своей разбойничьей армии. Гитлеровская преступная шайка надеялась, захватив Москву, добиться окончания войны на Востоке в 1941 году.
Этими иллюзиями кормили гитлеровцы своих солдат. Оболваненные фашистской пропагандой немецкие солдаты в ноябре 1941 года яростно рвались к Москве; они поверили гитлеровским посулам и в письмах к родным уже делились своими корыстными планами личной поживы в советской столице. В германском тылу также имелось немало немцев, веривших в успех «последнего, решающего сражения».
Но немцы жестоко просчитались. Красная Армия, отбивая наступление немецко-фашистской армии, обескровила её, подготовив тем самым разгром её на подступах к Москве.
~~~
«...Учитывая важность назревающих событий, особенно зиму, плохое материальное обеспечение армии, приказываю в ближайшее время любой ценой разделаться со столицей Москвой»
- Из приказа Гитлера войскам Восточного фронта. Ноябрь 1941 г.
«...Германское командование будет рассматривать Москву как свою основную цель даже в том случае, если Сталин попытается перенести центр тяжести военных операций в другое место. Германские круги заявляют, что германское наступление на столицу большевиков продвинулось так далеко, что уж можно рассмотреть внутреннюю часть города Москвы через хороший бинокль»
- Из сообщения германского информбюро. Декабрь 1941 г.
«...Солдаты! Перед вами Москва! За два года войны все столицы континента склонились перед вами, вы прошагали по улицам лучших городов. Вам осталась Москва. Заставьте её склониться, покажите ей силу вашего оружия, пройдите по её площадям. Москва — это конец войны. Москва — это отдых. Вперёд!»
- Из обращения немецкого военного командования к солдатам Восточного фронта.
~~~
«...Несмотря на холод, снег и лёд, наш поход продолжается дальше по указанному пути. Мы, пехотинцы, находимся сегодня на расстоянии 35 километров от Москвы. Ещё немного времени, и последнее сопротивление русских будет преодолено. Нас ждет окончательная победа. Русские заплатят нам тогда за все!..»
- Из письма обер-ефрейтера Адольфа Губера жене. 30 Ноября 1941 г.
«...В настоящее время мы находимся в тридцати километрах от Москвы. Можно видеть издали некоторые башни Москвы. Скоро кольцо сомкнётся, тогда мы займем роскошные зимние квартиры, и я пришлю тебе такие московские подарки, что тетка Минна лопнет от зависти»
- Из письма эсэсовца Ксимана жене в Мюнхен. 3 декабря 1941 г.
«...Борьба немецких солдат на Востоке увенчалась необозримым ещё в своих последствиях политическим, военным и экономическим успехом. Таинственная мощь Советского Союза сломлена, ударные дивизии Красной Армии уничтожены...»
- Из циркулярного письма гаулейтера Южного Ганновера-Брауншвейга, Мантербахера к солдатам на Востоке. 8 декабря 1941 г.
«...Мы надеемся, что ты очень скоро вернёшься домой, так как сегодня сообщили, что под Москвой мы разбили врага...»
- Из письма Рихарда Брукнера (владельца мебельной фабрики в Кенингсварте) ефрейтору Максу Дирлу. 26 ноября 1911 г.
«Пока мое письмо дойдёт до тебя, уже настанет рождество. Я надеюсь, что вы уже будете в Москве и сможете опрокинуть представление, что Наполеон шёл по этому пути и плохо кончил»
- Из письма Альфреда Графа (владельца издательства в Эттингене) унтер-офицеру Виктору Граф, п.п. 26129 Е.
«...Когда вы получите это письмо, русские будут разбиты, мы будем уже в Москве, промаршируем по Красной площади. Мне и во сне не снилось, что я увижу столько стран. Надеюсь, что буду присутствовать также и на параде наших войск в Англии!..»
- Из письма эсэсовца Христиана Хельцера Георгу Хельцеру в Альтенгронау.
~~~
«...За последние четырнадцать дней у нас почти такие же потери, как за все первые четырнадцать недель наступления. Мы находимся в семидесяти километрах от Москвы. В приказе войскам было сказано, что взятие столицы будет нашим последним боевым заданием, но русские собрали все силы, чтобы удержать Москву»
- Из письма ефрейтора Якоба Шелля, п.п. 34175, жене Бабетте в Клейнгейм. 5 декабри 1941 г.
«...До Москвы осталось очень немного. И всё-таки мне кажется, что мы бесконечно далеки от неё... Мы уже свыше месяца топчемся на одном месте. Сколько за это время легло наших солдат! Если собрать трупы всех убитых немцев в этой войне и положить их плечом к плечу, то эта бесконечная лента протянется, может быть, до самого Берлина. Мы шагаем по немецким трупам и оставляем в снежных сугробах своих раненых. О них никто не думает. Раненый — это балласт. Сегодня мы шагаем по трупам тех, кто пал впереди, завтра мы станем трупами, и нас также раздавят орудия и гусеницы»
- Из письма ефрейтора Отто Залфингера родителям.
«...В последних боях под Москвой 67-й пехотный полк понёс исключительно большие потери. В ротах осталось не более двадцати-двадцати пяти человек. Солдаты голодают и рыщут по деревням, силой отбирая продукты у населения»
- Из показаний пленного солдата Эдмунда Шифке.
«...106-я дивизия потеряла шестьдесят процентов личного состава. Она дважды получала большие пополнения — в августе и в октябре. Штабной батальон, в котором я служил, потерял половину солдат и командира батальона...»
- Из показаний пленного обер-ефрейтора Л. Ноберта.
«...Наша рота потеряла сто двадцать человек. Каждый из нас, оставшихся в живых, стоит одной ногой в могиле...»
- Из письма Г. Лерпта семье.
«...В З-й роте из двухсот двадцати солдат осталось всего лишь пятьдесят. В полку много семнадцатилетних юнцов и сорокапятилетних резервистов. В других ротах встречаются и пятидесятилетние»
- Из показаний пленного ефрейтора Эльбермана. Западный фронт.
«...34-я дивизия сейчас стала мало боеспособной. Наша часть понесла крупные потери от русской артиллерии и танков. Недавно советские танки разбили и рассеяли 80-й немецкий пехотный полк. После этого четыре дня собирали его остатки и приводили их в порядок. Третий батальон полностью уничтожен. Сейчас 80-й полк состоит из двух батальонов, причем в каждом батальоне вместо трех рот имеются только две. В 7-й роте было сто восемьдесят солдат, потом прибыло пополнение — двадцать человек. А сейчас в этой роте осталось сорок восемь человек. В последнем бою русские танки и пушки уничтожили наш обоз»
- Из показаний пленного ефрейтора 7-й роты 80-го полка 34-й немецкой пехотной дивизии Михаэля Гаста.
«...Я был бы доволен, если бы мне удалось вырваться из этого ада. Наша рота понесла под Москвой такие потери, что от нас осталась только жалкая горсточка бойцов. Я не узнаю своего прежнего соединения. Из стариков почти никого не осталось»
- Из письма ефрейтора Эриха Кинта, п.п. 32007, жене в Берлин. Декабрь 1941 г.
«...Вторая дивизия Рейхенау прибыла обратно в весьма уменьшенном виде... Здесь мы также кое-что знаем, что происходит на фронте, ибо в общем до нас, хотя и медленно, доходят сведения о том, как разыгрываются действия... Во всяком случае, как писал даже «Шварце Кор», получилось так, что мы влипли, а на это мы ни в коем случае не рассчитывали...»
- Из письма Ирмгард Герстле из Карлсруэ.