Что есть тотальное человеческое безумие? Тотальное доверие собственному разуму. Априори ограниченная операционная система, имеющая дело с информацией, получаемой посредством органов чувств ее носителя – нелепого трехмерного истукана – замурованного в заданной и непреодолимой системе координат. При этом, ловушка в том, что какие-бы «высокоточные» и «дальнозоркие» приборы ни изобретались, невозможно вытянуть самого себя за волосы из болота своей трехмерности, невозможно с помощью разума бежать из концлагеря «человеческого слишком человеческого» восприятия. Еще старина Кант сказал вам: «наш рассудок сам же и предписывает природе её законы». Но вы верите в «реальность»?
За много веков до Канта сам Господь обращается к Иову, отвечая на его вопрошания, и разрушая на корню саму претензию человека понять «ПОЧЕМУ».
Человек – это «ходячая катастрофа». Таково его наиболее адекватное определение. Он сам есть продукт катастрофы – первородного греха – ухода в автономное плавание, оторвавшихся от Первого и Последнего источника жизни и информации Адама и Евы. И они же транслирует во все творение катастрофу, действуя согласно своему «разумному» произволу.
«Господь отвечал Иову из бури и сказал:
кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла?
Препояшь ныне чресла твои, как муж: Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне:
где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь.
Кто положил меру ей, если знаешь? или кто протягивал по ней вервь?
На чем утверждены основания ее, или кто положил краеугольный камень ее,
при общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости?».
Человек НИКОГДА не даст ответа на эти вопросы. Он НИКОГДА не будет обладать полнотой информации. Потому, тысячу раз прав был Мартин Лютер:
"Верящий и доверяющий Слову Божьему, как
это сделал Авраам, праведен перед Богом; ибо у него есть такая вера, которая воздает Богу подобающую Ему славу, то есть он дает Богу то, что он Ему должен и чем Ему обязан. Ибо так говорит оправдывающая вера: Боже мой, я охотно верю во все, что Ты говоришь. Но что говорит Бог?
Если здесь отвечает только разум, то он скажет: Бог говорит абсолютно невозможные, ложные, глупые, слабые и незначительные, нелепые, даже мерзкие, еретические и дьявольские вещи. Ибо для разума так смешно, глупо и невозможно то, что Бог говорит Аврааму... Поэтому все истины нашей христианской веры, как Бог открыл их нам через свое Слово, для разума абсолютно невозможны, нелепы, лживы...
Однако вера настолько искусна, что она сворачивает шею разуму и удушает хищника, которого весь мир со всеми своими созданиями не может задушить иным образом. Как же? Она держится за Слово Божье, рассматривает его как правильное и истинное, хотя оно звучит так глупо и невозможно. Итак, Авраам заточил свой разум...
Так поступают и все остальные верующие, вместе с Авраамом входя в темноту и скрытый мрак веры, удушая разум и говоря: слышишь, ты, разум? Ты всего лишь безумный, слепой глупец, ты ничего не понимаешь в вещах Божьих, поэтому не производи пустого шума своим тявканьем, но умолкни, закрой рот и молчи! Не смей быть судьей над Словом Божьим, но сядь, послушай, что оно говорит тебе, и веруй ему!
Так душат верующие этого хищника, которого не может удушить весь мир, и совершают тем самым Господу Богу нашему наиблагоприятнейшее богослужение, которое должно совершаться Ему всегда. По сравнению с этой жертвой и богослужением верующих все жертвы и богослужения, бывшие у всех язычников вместе со всеми делами всех монахов и
святых на земле, – суетное ничто».
Протест первых протестантов был направлен не только и не столько против злоупотреблений церкви в материальной сфере, но прежде всего против нечестивых по сути своей и абсурдных попыток схоластов «объяснить» и «описать» Бога. Но следствие никогда не сможет понять причину. Находясь на своей позиции. Но только, непосредственно, лицом к лицу столкнувшись с самой Причиной, сможет ее принять. Или не принять…
Иов и Авраам приняли и это «вменилось им в праведность».
Но вот, уже две тысячи лет любой и каждый может увидеть ее в Евангелии. В Откровении Иоанна Христос говорит: «Я Первый и Последний и тот, кто живёт».
Мы не живем. Мы находимся в процессе умирания. Это можно понять даже с помощью разума…
Мы имеем шанс обрести Жизнь только, приняв Его. Для этого Он и воплотился. Не для того, чтобы нечто «объяснить» (мы не можем понять), не для того, чтобы облегчить страдания (они неизбежное следствие катастрофы, которой мы являемся и которую творим), не для того, чтобы дать нам «моральные нормы» (они не спасут).
В Евангелии от Иоанна Он говорит зачем:
«Я открыл имя Твоё человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твоё.
Ныне уразумели они, что все, что Ты дал Мне, от Тебя есть,
ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли, и уразумели истинно, что Я исшёл от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня.
Я о них молю: не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои.
И всё Моё – Твоё, и Твоё – Моё; и Я прославился в них.
Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святой! соблюди их во имя Твоё, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы».
Кальвин так объясняет эти слова:
«Христос прямо отрицает, что молится за мир. Ведь Он заботится лишь о Собственном стаде, которое принял из рук Отца. Однако это может показаться глупым. Ведь самая лучшая форма молитвы – следовать примеру, показанному Христом. Однако нам велено молиться за всех. Кроме того, впоследствии Христос также без различия молился за всех, говоря «Отче! прости им, ибо не знают, что делают». Отвечаю: молитвы, которые мы возносим за всех, все же ограничены избранными Божиими. Мы должны желать спасения тому или иному человеку, и даже каждому в отдельности. Таким образом, сюда включается весь человеческий род, ибо мы не можем отличать избранных от отверженных. Между тем, мы одновременно молимся о наступлении царствия Божия, когда Он истребит Своих врагов. Различие в следующем: мы молимся о спасении всех тех, о ком знаем: они сотворены по образу Божию и имеют одинаковую с нами природу. Погибель же некоторых мы оставляем суду Божию. Тех, кого Он сам считает отверженными».
Христос приходит, чтобы те, кто Его, больше не задавались вопросами о смысле. Он сам есть ответ. Апостол Иоанн говорит: «мы теперь дети Божии; но ещё не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть».
Это никак не значит, что те, кто «узнали» (опознали) Его «успокоились» и приняли мир «без всяких почему». Нет, напротив, они отвергли его «без всяких почему».
Авва Исайя говорит: «Кто утверждается на собственном своем разуме и держит свою волю, тот привлекает к себе толпы бесов и не может быть от Духа Божия, приносящего сердцу сокрушение.
Кто, видя словеса Писания, творит их по собственному своему разуму, и на нем утверждаясь, полагает, что так должно понимать слова те, — таковой не знает славы Божией и богатства Его; а кто, видя, говорит: не знаю, — человек есмь, и воздает славу Богу, — в таковом обитает богатство Божие, по силе его и по помыслу его».
То, что мы не можем смириться, принять смерть и страдание, которыми мир переполнен, отказываемся оправдать их каким-то смыслом - это и есть христианство.
Ведь мы не приемлем мир, который во зле лежит, и будет лежать. До Конца…
И наше единственное упование - Христос, который не от мира. Упование, которое не может быть обосновано рационально.
И больше того, попытка такого обоснования - богохульство. Историческая церковь стремится объяснить необъяснимое, стремится так или иначе "успокоить" (какая успокоенность на Голгофе?), тогда, как Единственный ответ на все вопрошания - это сам Христос
И никто от впадения в сей грех не застрахован. Ведь, последователи обличителей бессильного «рацио», протестанты последующих веков, так же, как и их оппоненты вновь поработили себя его власти. Но если человек слаб и неверен, то Бог верен своим обетованиям.
Христос пришёл принять все наше страдание. Пришел плакать вместе с нами, как некогда перед гробом Лазаря. Но Он не приходил, чтобы объяснять. Не приходил, чтоб избавить нас от страдания и ужаса. Он пришёл явить смысл вопреки бессмыслице и тотальному абсурду нашей жизни. Мы не можем понять ее и принять. А тот, кто может, тому, зачем Христос?
Свои, взорвавшие «христианский мир» «95 тезисов» Лютер завершает так:
«Надлежит призывать христиан, чтобы они с радостью стремились следовать за своим главой Христом через наказания, смерть и ад.
И более уповали многими скорбями войти на небо, нежели безмятежным спокойствием».