В декабре дебютный роман ростовского журналиста и сценариста Лизы Лосевой стал победителем в номинации «Открытие года» литературной премии «Русский детектив». Вышедший в острый весенний период пандемии, ретро детектив «Черный чемоданчик Егора Лисицы», несмотря на сложности, нашел своего читателя. О том, как родилась идея написать роман, как он создавался и ждать ли продолжения приключений Егора Лисицы «Городскому репортеру» рассказала Лиза Лосева.
— Лиза, почему именно судебный врач стал главным героем романа?
— Это такая странная история… Чем чаще я ее рассказываю, тем меньше сама нахожу какие-то объяснения. Я не думала никогда написать детектив или нечто подобное. Вот Довлатов говорил, что каждый журналист мечтает написать роман. Нет. У меня не было желания писать какие-то крупные формы.
Я работала журналистом, писала статьи и прикладные книги. Это очень помогло при поиске фактуры: у меня был опыт написания литературы, которая даже не нон-фикшн, это ближе к каким-то справочникам и тому подобным вещам.
И вдруг мне на рабочую почту, не знаю зачем и почему, от конгресса врачей приходит пресс-релиз с приглашением на открытие мемориальной доски. Эта памятная доска посвящается ростовскому врачу Александру Игнатьевичу Шибкову, который в 20-е годы ХХ века, в период грандиозной разрухи в стране, организовал на юге судебно-медицинский кабинет: ту самую лабораторию, которую мы часто видим в сериалах, где проводится исследования ДНК и тому подобное. При этом Шибков организовал лабораторию с небывалым размахом, она потом стала краевой.
Я читала этот релиз, и мне он показался очень интересным, как человеку, но не было понятно для чего он мне. Я ведь не врач, не писала ни для каких медицинских изданий. Почитала письмо, закрыла. Но не забыла.
И вот я стала думать: а что, если вот такой герой жил. Естественно, должны были сохраниться его воспоминания и письма. И когда искала письма судебных врачей того периода и начала читать о криминалистике, то выяснила поразительную вещь: судебные врачи — это люди, которые кардинально изменили мир, а мы этого не заметили.
— Чем вас так заинтересовали судебные врачи?
— Понимаете, именно благодаря судебным врачам мы имеем огромное количество оправданных людей, огромное количество людей, схваченных за руку. Лет 150 назад мышьяк, например, называли порошком наследования. Потому что им было очень просто отравить человека: купи его в Лилле, затем подмешай порошок своему свекру в Париже — и получи наследство. Никто и не узнает, что ты убил человека: ведь раньше не умели распознавать следы ядов в теле. И только в начале XX века, во время технического прогресса, криминалистика начала идти огромными шагами.
Опять же, мы привыкли видеть в сериале, что сыщик наклоняется и говорит: «Ой, смотрите, коллега, отпечатки пальцев. Сейчас мы их возьмем и вычислим подозреваемых». Но на самом деле в российских судах отпечатки пальцев стали принимать как доказательства только в 1913 или 1916 году, то есть не так давно. А вот волосы под микроскопом начали изучать задолго до этого.
И вот эта куча фактов меня поражала. Я начала читать книги на эту тему, много почерпнула, например, в самой знаменитой книге Юргена Торвальда «Сто лет криминалистики», где он рассказывает о криминалистике по этапам, повествует о громких делах.
— Почему именно детектив?
— Когда только родился замысел написать историю об этом враче, то какой жанр выбрать я еще не знала. Возможно, это некий байопик, возможно, стоит предложить медикам что-то издать в его память… А потом я подумала, что это такая классная эпоха — бурные 20-е на юге России. Это же очень интересное время: у нас гражданская война поздно завершилась, долго держалось белое движение.
И мне захотелось дать историю и эпохи тоже как соединение с историей моего героя. И в результате получился детективный роман. Книжка тонкая, потому что я выкинула огромную массу лишнего: и по быту, и по работе Егора как криминалиста, и кучу подробностей. Изначально это был дневники врача, записки врача, которые он ведет в феврале 20-го года.
— Как ваш герой обрел такую звучную фамилию и почему решили вести повествование от первого лица?
— Меня очень ругала Ольга Славникова. Говорила: «Не надо писать от первого лица. Вы ставите себя в ужасное положение». Получается, что у автора очень маленькое пространство для маневра, когда он говорит от первого лица.
Но с самого начала две главы — первую и финальную — я написала от первого лица и менять этого не хотела. Все фамилии, кстати, у героев были изначально такими, кроме главного.
В качестве реверанса прототипу моего героя — Александру Игнатьевичу Шибкову — Егор первоначально носил фамилию Игнатьев. Потом уже в Москве на курсах я решила, что ему нужна фамилия поярче — Егор Игнатьев как-то не звучит. В книгах имя и фамилию главному герою автор подбирает обычно по принципу созвучия: Шерлок Холмс, Эраст Фандорин. Что-то вот такое красиво звучащее.
В итоге я написала список, в котором было 56 -58 фамилий, имевших отношение к югу России или просто какие-то говорящие фамилии. И выбрали фамилию Лисица.
Факты и вымысел переплетаются в романе. Ростов в книге — это Ростов, проявляющийся под нашим настоящим городом, в котором сейчас живем. Это не настоящий город, а все- таки выдуманный.
И даже больше того — мы с издателем до последнего решали оставлять ли название или это будет некий южный город без названия.
Но потом стало понятно, что если название убрать, то потеряется очень много классных топонимов географии города. И Ростов решили оставить.
— Помните тот день, когда начали писать?
— Конечно. Однажды в обеденный перерыв я поднимались вверх от Дона с моим другом, и он обратил мое внимание на бока у домов — странные и пористые. Оказывается, это потому, что они построены из ракушечника: Ростов стоит на месте древнего моря и много такого камня использовалось раньше для строительства домов.
Это - не полная публикация. Продолжение читайте на сайте "Городской репортер"