Рядом с развалинами основного здания находятся два многоярусных отвала, а между ними когда-то пролегала узкоколейка. А теперь вспомните историю. В начале 20 века из всех современных на то время возможностей по разработке месторождений были только динамит, крики, ломы, лопаты, телеги, тачки, то есть всё делалось, можно сказать, руками. Это был, на мой взгляд, адский труд.
Работы на руднике начинались в 5 утра. Рабочие взрывами, а также молотом и киркой выламывали породу, нагружали её в вагонетки, которые с помощью лошадей перемещали по рельсам, расположенным вокруг горы по спирали. К каждым двум вагонам прикреплялись по шесть человек. Трое из них отправлялись для сопровождения вагона, трое оставшихся продолжали готовить руду для погрузки. Один из сопровождавших задерживал тормоза, а двое других на случай остановки вагона направляли его вновь на путь. На этой линии работали 18 человек. Всего на руднике и фабрике трудились 246 человек вахтовым методом.
За прошедшие сто лет, к сожалению, мало что сохранилось. Здания в большей своей части либо полностью разрушены, либо сохранились фрагменты. Рудники затоплены. На их месте теперь карьеры. От узкоколейки не осталось ничего, кроме ровной дороги, прорубленной в горной породе.
И тем не менее. Место удивительно красивое, таинственное, немного зловещее в своей осенней наготе, пасмурности и тишине. Но именно эта атмосфера помогала максимально погрузиться в историю, поиграть в воображении "а как это могло быть", послушать тишину.
Знаете, когда в таких местах долго созерцаешь в абсолютном молчании, тишине и покое, то пространство как будто оживает, начинает рассказывать свою историю. Ты начинаешь её не только видеть, но буквально ощущать каждой своей клеткой. Всю эту прошлую величественность, масштабность, смелость, дерзость, азарт. И вместе с тем боль, тяжесть, горечь.
Для меня это была очень познавательная, трансформационная и немного философская поездка. Через метафоры этого удивительного места я увидела для себя ещё раз, что в этом мире нет ничего вечного, что время, действительно, сглаживает, а иногда стирает многие фрагменты истории, жизни.
Всему своё время, так говорят. Здесь мной это чётко и ясно ощутилось.
И если остановить свой пытливый ум от желания достроить, допредставить, дорисовать, замедлиться, не торопиться, просто стать наблюдателем, то всё покажется само, всё чудным образом встанет на свои места.
А ещё, чтобы понять масштабность, размеры, высоту происходящего иногда необходимо остановиться и подойти к краю, чтобы взглянуть вниз или подняться на верх, чтобы оттуда увидеть и осознать, что же было сделано.
В такие моменты вспоминается Сергей Есенин: "Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье."
И это касается не только "Французской горки", истории. Это, в первую очередь, про собственный путь.