Как ни скуп был Бессмертный, ему следовало признать – на шатер он разорился не зря. Сейчас, например, они с Хароном расположились под разноцветным куполом с большим удобством – от холодного ветерка подальше, к скромной снеди и питью поближе. А главное – надежно укрылись от любопытных глаз, и никто не мог видеть расцвеченный багровым череп паромщика и озадаченное лицо Кощея.
Рассказ пострадавшего был недолгим. Весьма порадовал чародея тот факт, что Харон, судя по всему, ни в чем не подозревал своего гостя, а напротив, чествовал его, как своего спасителя. Бессмертный вздохнул с облегчением и, дабы не вносить в мысли паромщика ненужную сумятицу, скромно умолчал о том, где именно его обнаружил.
На этом, собственно, хорошие новости и заканчивались. Харонова история не только не привнесла в происходящее никакой ясности, но и напустила еще больше тумана.
День у Харона сегодня шел своим обычным чередом. Паромщик покормил медовыми лепешками своего любимца, переправился на другой берег, помахал рукой своему гостю, который уже отправлялся в библиотеку, и принялся за работу. Несколько Теней уже ждали переправы; старик принял от них плату, внимательно разглядев каждую монетку, махнул рукой, пропуская пассажиров, кивнул их провожатому и пустился в неспешное плавание. Обычно он с удовольствием прислушивался к беседам Теней между собой – слух у паромщика, несмотря на преклонные лета, был отменный, а интерес к происходившим вокруг событиям – неугасаемый. При всем этом Харон умудрялся на протяжении поездки сохранять абсолютно бесстрастный вид, благодаря чему за ним закрепилась слава существа кто всему, кроме денег, равнодушного и безучастного. Сколько пикантных новостей из Верхнего мира узнал паромщик благодаря этой своей репутации, было известно только ему.
Сегодня, однако, он был неподдельно рассеян – Харона отвлекали мысли о запланированном по возвращении Кощея путешествии. Сам он, понятное дело, не мог составить компанию гостю, но рассказы о дальних краях его очень развлекали. Бессмертный никогда не интересовался, кем был этот дряхлый с виду старик в прошлом; но чародею было очевидно, что он многое повидал на своем долгом, как сама бесконечность, веку. Речи Харона лились плавно и неспешно, и перед взглядом Бессмертного, как живые, вставали высокие горы, зловещие трясины, дрожащие на ветру рощицы. Лицо же паромщика в это время становилось удивительно похожим на лицо самого обычного человека из Верхнего мира – то задумчивое, то взволнованное, то мечтательное, оно было до неприличия живым.
В то утро Харон так погрузился в воспоминания, что не сразу заметил Тень, ожидавшую паром на другом берегу, и замершего чуть поодаль Цербера. Подобные случаи были редки – в Подземном мире было не принято торжественно встречать приезжающих. Старик посмотрел на Тень с любопытством, однако она проигнорировала вновь прибывших и устремилась к паромщику. Трехглавый сторож негромко зарычал. Харон успокаивающе помахал псу рукой, а Тень с учтивым поклоном передала перевозчику небольшой свиток. Он содержал краткое послание:
«Многих веков тебе, о бесконечно живущий!
Насобирай аконитов мне, будь так любезен.
Зелье варю, и при нем нахожусь неотлучно.
Буду весьма благодарна за помощь,
Геката»
- Что за акониты? – уточнил Кощей. Про Гекату уточнять не требовалось. Женщину-оборотня, дочку Аида, он видел всего пару раз издалека, но успел составить о ней определенное мнение, суть которого сводилась к тому, что дамочка эта может из Харона веревки вить. Мысли свои Бессмертный не озвучил, но, очевидно, они явственно читались у него на лбу, так как Харон смутился и сбивчиво пояснил, что аконит – суть цветок сугубо ядовитый и потребный для изготовления множества зелий и для прочего колдовства.
- Цербер посеял цветок сей среди асфоделей, - улыбнулся вдруг Харон. – Капнул слюною случайно – и вышла оказия эта... Странные вещи творятся порой в этом мире! Сколь ни красив и не мил этот пес, а его порожденье опасно...
Харон обычно не уходил далеко от парома, однако в этот раз акониты пришлось поискать. В какой-то момент переправа скрылась у него из виду. Нападение произошло сразу после этого.
- Разумно, - заключил Кощей. – Даже если бы прибыли Тени с их провожатым, они не увидели бы ничего подозрительного.
Он хотел было добавить, что записка с просьбой насобирать цветочков подоспела на удивление своевременно, но осекся, увидев выражение лица собеседника. Бедняга Харон – ждать ему теперь неприятностей на службе, а главное, любимец паромщика снова исчез, и где искать его – непонятно. Не стоит огорчать старика еще больше, подозрения свои Бессмертный оставит при себе.
- Я предлагаю теперь возвратиться к парому, - предложил он вместо этого. – Там, у воды, мы подумаем, что нужно делать.
© Анна Липовенко
Начало сказки здесь.
Продолжение следует.
Короткие сказки про Тридесятый лес: