Я уже писала о Списке 100 Лучших книг за всё время, в котором увидела много новых для себя книг, в частности - «предысторию» Джен Эйр:
И саму «Джен Эйр», которую внимательно после этого перечитала:
А поставив себе цель прочитать ВСЕ 100 книг из этого списка, довольно быстро сделала открытие, которым и хочу сегодня с вами поделиться.
Литература ясно показывает, что общество России «отстает» где-то на полвека от Европы и США
И объяснение у этого вполне простое — и для Запада нелестное: литература - отражение реальности, а в реальности капитализма у человека совершенно определенные проблемы.
То, что «наболело» у советского гражданина, было бы непонятно на Западе и наоборот. И только после триумфа культа Потребления мы наконец-таки сровнялись.
Глобализация, судари мои и сударыни.
А вот и те книги, благодаря которым я пришла к этому пониманию.
Номер 90 Списка 100 Лучших - роман Айрис Мердок "Под сетью" (1954).
Номер 89 в том же списке: роман Дорис Лессинг "Золотая тетрадь" (1962). Кстати, несколько цитат из книг Дорис Лессинг меня весьма впечатлили, я уже писала о них в дааавнем материале:
А раскопала я его и репостнула буквально вот на днях, в день рождения Дорис Лессинг.
Ни одна из этих двух книг не экранизирована и в статье будут ссылки только на книги (причем читать их я не рекомендую, ибо особой художественной ценности в них не вижу). Но если вы интересуетесь именно историей литературы, приглашаю обменяться мнениями!
Айрис Мердок. «Под сетью»
Что характерно, роман был переведен на русский меньше чем через 10 лет после выхода. Видимо, потому, что в СССР там увидели очередную трагедию «лишнего человека» при капитализме, а не «философско-комедийную историю о писателе-неудачнике», как писали в одной из западных рецензий.
Перевод был сделан в 1966 году и, скажу я вам, роману очень повезло с русским переводчиком. Меня впечатлили некоторые чисто пейзажные зарисовки:
Редкие фонари то выхватывали из мрака кусок обвалившейся кирпичной стены, то отбрасывали на тротуар тень кошки. Наконец какая-то улица, темная и глубокая, как колодец, уперлась в каменный парапет, а за ним, у подножия нескольких ступеней, опять была луна, теперь расплескавшаяся по реке.
Но их так мало, что я предполагаю, что в оригинале это звучало далеко не так изящно. Неудивительно, ведь у Айрис Мердок, в конце концов, это первый литературный опыт.
Почему мысль о «лишнем человеке» лежит на поверхности? А вот как описывает себя сам главный герой:
Сам я в некотором роде профессиональное «постороннее лицо»; ни одного представителя английской интеллигенции не выгоняли из стольких мест, как меня.
При этом он совершенно лишен обаяния наших, русскоязычных лишних людей - того же Онегина или Печорина. Довольно мерзенький человечишко - поскуливает, перед тем как сделать нееблаговидный поступок (то есть понимает, чтО делает), но всегда находит себе оправдание.
Очень показателен в этом плане эпизод, когда главный герой обращается к пёселю (!), которого сам же и украл:
Ты меня втравил в эту историю. Теперь выручай.
Украл собаку. Попал в неприятности. И перекладывает вину за них — с себя на... собаку.
Почему главным героем автор сделала такого типчика? Только к 8 главе это начинает проясняться:
Когда-то я состоял в Союзе молодых коммунистов. Сейчас — член лейбористской партии.
Да, эта книга - тоже по «повесточке», только той, которая перестала для Запада быть актуальной. В 1950-х годах в моде было литературное течение «Сердитые молодые люди», к которому и относится «Под сетью» Мердок.
Суть этого течения - непонимание, что же делать пылкой молодежи в этом уютном сытом мире обывателей. Молодежь-то хотела свободы, а не уюта. По крайней мере, в Западной Европе и США. Повзрослело первое послевоенное поколение, которому некуда было слить энергию (СССР только-только восстанавливался после разрухи Великой Отечественной, в которую попал, только оправившись от голода масштаба страны, да еще и на фоне бурления в новоприсоединенных республиках - в общем, с жиру не бесились).
Ну и теперь - вот оно, повзрослевшее первое поколение после дефолта 1998 и Оранжевой революции 2004, ищет себя, винит всех вокруг в своих проблемах, а главным своим достижением считает свободу нравов (прежде всего в вопросах пола).
Догнали мы Америку, короче.
Ссылка на книгу , если захотите прочитать.
Роман Дорис Лессинг "Золотая тетрадь" (1962)
Вторая книга о тех самых проблемах, которые были остроактуальны на Западе на момент написания и стали понятны нам совсем недавно.
Своего переводчика книга нашла в 2009 году (а расцвет феминизма?..).
На самом деле, жизнь Дорис показалась мне интереснее, чем роман. Ее личное повествование - книга, не написанная, а прожитая - вот что ценно. Такое было возможно лишь тогда (год рождения 1919, Британия - владычица половины мира, детство маленькой английской девочки проходит в Персии и Зимбабве).
Начальное образование - в католической школе, дальше - курсы телефонисток и замуж.
Первый брак - развод, дети с отцом (так надо, на дворе самое начало 40-х), второй брак - развод, но ребенок остается теперь уже с матерью, к началу 50-х на горизонте замаячили идеи позволить разведенкам такой поворот.
Куда податься с такой репутацией? Конечно, к коммунистам. Правда, в Африке коммунистов пока еще нет - только их критика в привозных газетах - зато они есть в Лондоне. Отлично, едем в Лондон! Так и оказывается 30-летняя Дорис с 3-летним сыном в метрополии. Что характерно, тем же путем в то же время последовал ее второй муж. Правда, там еврей немецкого происхождения не смог найти себе работу — и по призыву своей давней любовницы уехал... в ГДР. Там ему пришлось принести покаянные жертвы сестре, чтобы устроиться на службу (она заставила его отучиться в Высшей партийной школе имени К.Маркса), но это совсем другая история.
А у Дорис тем временем выходили в печать книги. Сначала роман «Трава поёт» о том, как общество вынуждает девушек надевать ярмо брака, потом - полуавтобиографические «Марта Квест» (1952), «Подходящий брак» (1954) и «Зыбь после шторма» (1958). И наконец в 1962 - классика феминистской литературы, «Золотая тетрадь».
Больше замуж она не выходила и отношений с детьми от первого брака не поддерживала (они, вместе с отцом, так и оставались в Африке). Остается только еще добавить, что во время второго брака у нее тоже была интрижка на стороне (правда, громкого скандала не было, да и вообще никто свечку не держал, может и роман-то был в письмах.. переписка между влюбленными сохранилась, не вырубишь топором).
Ну а те темы, которые подняты в «Золотой тетради», можно уяснить уже из многословного авторского предисловия, где всё как на ладони:
Мужские темы:
- Я свободен, потому что везде я только гость
- Я сумасшедший, потому что так обо мне говорят
- Я революционер, значит я существую
Женские:
- У меня должны быть счастье и любовь
- Смысл жизни - всё испытать
С бонусом для замужних женщин: «Я просто обязана быть безупречной во всем что делаю». И для супружеских пар, то есть для самых зрелых людей: «Если мы очень хорошо справимся с этой маленькой проблемой, то, возможно, сможем забыть, что мы боимся смотреть на большие».
Правда же, очень напоминает нынешнее российское общество? Тут и одинокие волки, и гражданские жены, и ипотечники, которым посчастливилось создать ячейку общества.
Не говоря уж о «Куда подевались настоящие женщины» и «Куда подевались настоящие мужчины». Актуалочка, которая тоже пришла к нам со всеми прелестями капитализма (полки забиты товаром, а женщины и мужчины равны в своем праве на кредит, чтобы этот товар приобрести).
Ссылка на книгу онлайн (LibreBook).
Вот такое исследование на стыке экономики, социологии и литературы у меня получилось.
А знаете, в чем самый смак? Ведь мы можем и спрогнозировать свое ближайшее будущее - условную Америку, которую мы догнали, перегнать мы не сможем, но мы повторим ее путь. А значит... в западных книгах 1960-1970-х точно можно найти описание того, к чему приведет такое »общество сытости» и молодежный бунт против него.
И ходить далеко не надо: на канале были перечни самых важных книг тех лет: