У каждого предмета найдутся сторонники и защитники. И всё же... есть такой, который в школе, в общем, бесполезен. Трата времени. При том, что интересен, и знать всё же крайне желательно, но не в форме: "Откройте... запишите... заучите... нарисуйте..." Это - КРАЕВЕДЕНИЕ.
Вот это эссе «ЛИШНИЙ ПРЕДМЕТ» я написала, просто глядя в окно. О том, что любопытного, примечательного, достойного памяти можно вспомнить и узнать, просто погуляв по Гатчине. Провинции сразу за окраиной Петербурга, в которой черты столицы и маленького городка перемешаны неожиданно и причудливо.
***
«Все эти риторики – краеведения – этики – рисования вымести поганой метлой!» - это фраза журналиста. Не экстремиста, а человека, очень неглупого. В том виде, в каком обычно ведётся их преподавание – это да, просто лишние часы в душном классе за опостылевшей партой. И всё же…
Когда известный писатель, побывав в селе Спас, что под Костромой, спросил ребят: «Про деда Мазая все читали?», он услышал ожидаемое «Конечно!»
- А где жил дед Мазай? Как не знаете? В соседнем селе Малые Вежи, в двух километрах от вас. Теперь села уже нет – затопило Горьковское водохранилище.
- Разве он не выдуман?! Что это за имя – «Мазай»?
- Это прозвище. Старого охотника звали Иван Саввич Мазайхин.
- А почему нам в школе об этом не рассказали?!
В самом деле, почему? Оправдаем учителя загруженностью, низкой зарплатой и отсутствием «краеведения» в сетке школьного расписания? Или согласимся, что он просто равнодушный урокодатель?
Для чего, в конце концов, мы учим историю и литературу, как всемирную, так и российскую? Чтобы примерить на себя чужой опыт, и избежать ошибок, совершённых до нас. А может быть, и «взять себе в образец героя». Но попробуйте спросить гатчинских школьников:
- Ваша школа стоит на улице М. Слепнёва. А как этого Слепнёва звали по имени?
- М-м-м-… Михаил?
Маврикием его звали. Спрашивать, за что увековечен, уже точно не стоит. Стоит просто рассказать о лётчике, который в условиях нулевой видимости – в Ледовитом океане – спас десятки людей с дрейфующей льдины. Челюскинцев.
Рядом улица Авиатриссы Зверевой. А не «Зверева», как её упорно называют. Лидия Зверева – русская лётчица, авиаконструктор времён Первой Мировой. Общественное положение вполне позволяло этой юной женщине блистать на балах – но ей было интересно Небо.
А слово "авиатрисса" исчезло из языка, не успев и прижиться. Ему на смену пришло привычное "лётчица".
Ну хорошо, не всем быть героями. А в музее художника – карикатуриста Павла Щербова многие школьники восклицали: «Пожалуй, так и я могу»!
«Так» - это рисовать в манере, далёкой от академизма. И ведь берутся за карандаш, пытаются!
И за перо некоторые взялись, узнав, что Куприн вернулся сюда из эмиграции: «Без Гатчины жить нельзя»!
А в загородном царском дворце, рассматривая чудеса искусства, почти завидуя тем, кто жил здесь двести лет назад,
всё же поражаются тому, что школа, основанная императрицей Марией Фёдоровной, супругой Павла Первого, работает в Гатчине до сих пор. Да, названия меняла, но учить в ней не переставали.
И разве только школа? Дом инвалидов, интернат для глухонемых детей, воспитательный дом для сирот – всем этим императрица занималась по велению души, с немецкой методичностью – сама входила во все мелочи. Её собственные карманные деньги были – 2 миллиона рублей, из них на себя Мария Фёдоровна тратила 17 тысяч. Всё остальное – на тех, кто без поддержки не выживет.
Многие ли из нас, ворочая миллионами, станут думать о ближних? Если честно?
А супруг Марии Фёдоровны, Павел Первый, оставался большим ребёнком, и увлеченно играл в ... рыцарей. Его "игру - ролёвку" поддержал архитектор Николай Львов, выстроив маленький, но самый настоящий "рыцарский замок" - Приоратский дворец, ставший символом Гатчины:
Затраты на строительство оказались просто символическими: замок выстроен из... ЗЕМЛИ! Блоки спрессованной земли, залитые известью. "Землебиту" предрекали очень краткий век, уверяли, что простоит он лет пять - а он разменял уже третье столетие. Устоял и под бомбёжками.
И если уж в таком месте сделать солнечные часы - то с размахом! Вот это - стрелка часов. Называется "Коннетабль" ("генерал" по-французски), а высота этого "генерала" - 32 метра.
Вот только "работают" эти часы лишь несколько дней в году - несколько солнечных дней...
Так надо ли об этом знать? Кажется, двух мнений тут быть не может и, тем не менее, только и слышишь, что «дети перегружены, и не нужно им то, что не поможет поступить»!
«И не оспаривай глупца», Важнее объяснить самой себе, почему согласиться с оппонентами я не могу.
Дети не «перегружены», а катастрофически недогружены всем, что образует личность. А образует её та самая «гуманитарщина, за которую не платят».
Поможет ли «лишний» урок? Нет, вряд ли всё же его стоит делать обязательным. Экскурсия, фильм о знаменитом земляке, книга о прошлом твоего города, или даже просто рассказ "при случае" – всё это будет воспринято, не как обязаловка, а как личное открытие.
В конце концов, какими мы хотим видеть наших детей? Неужели жлобами, для которых интересно только то, что полезно для личного брюха?
А если нет – как же не ценить, не воспитывать любознательность, способность восхищаться тем, что восхищения достойно? Ведь даже не знания, а способность примерить чужую судьбу на себя – главнейшее качество русского интеллигента.
Получается, «лишние уроки» - действительно лишние? Если учитель - не талантище, то – да.
Но знания лишними не бывают, не так ли?