На Никольском кладбище Александро-Невской лавры совсем рядом с храмом расположена небольшая белая часовенка. Высоко на берегу пруда стоит она, осененная ветвями старого дерева, отражается в пруду и невольно притягивает к себе взгляд своей белизной. Чью же судьбу укрывает она? Попробуем подойти поближе.
Часовня-склеп из белого камня расположена на гранитном подиуме, оформлена резными полуколоннами, увенчана главкой с крестом. Дверь закрыта и забрана решеткой, в решетку вплетены искусственные цветы. Над дверью — 4 херувимчика и надпись: «Анастасии Дмитриевне Бискупской-Вяльцевой. 4 февраля 1913 года».
Анастасия Вяльцева была популярнейшей певицей конца XIX — начала XX века. Она обладала потрясающим меццо-сопрано и исполняла салонно-эстрадные «цыганские романсы».
Вяльцева родилась в Орловской губернии, в бедной крестьянской семье. После смерти отца мать с детьми перебралась в Киев. Маленькой Насте тоже пришлось работать: сначала таскала помойные ведра и мыла полы в швейной мастерской, потом мать договорилась, что ее возьмут в подгорничные в одесскую гостиницу, расположенную напротив театра. В гостинице часто останавливались гастролирующие труппы, и, по слухам, на чай давали больше, чем где-либо. Там девочка трудилась, выполняя подсобную работу: принеси-подай, убери-вымети.
Однажды Настя убирала номер, в котором в то время жила примадонна Серафима Бельская, и напевала песенку. Бельская услышала пение и воскликнула: «Дитя мое, да ведь у тебя есть голос, тебе обязательно нужно петь». И Анастасия пошла покорять сцену. Она служила в двух театрах в Киеве, ездила на гастроли в Москву, где была принята очень тепло, потом поехала в искать счастья в столицу — Петербург.
Сначала выступать с песнями ей не давали, ставили только в танцевальные номера, но она не отчаивалась, переходила от одного антрепренера к другому, училась как могла, тренируя голос, — и наконец ее мечта сбылась. Ей дали маленькую роль молоденькой цыганки, и Настя спела в самом финале оперетты небольшим еще голоском наивную песенку со словами:
Захочу — полюблю,
Захочу — разлюблю,
Я над сердцем вольна,
Жизнь на радость мне дана...
Девушка улыбалась, пока пела, и публике понравилась и ее пение, и улыбка, которую потом прозвали «Вяльцевской». Петербург принял молодую певицу. Она все чаще появлялась на сцене.
Вскоре Анастасию приметил богатый и знаменитый адвокат, один из директоров Литературно-артистического кружка Н.И. Холева, влюбился по уши и стал, как сейчас сказали бы, ее спонсором: устроил ее в обучение к известному педагогу С.М. Сонки, потом к оперному певцу И.В. Тартакову, и в заключение — организовал ей обучение в Италии.
Анастасия не была дурой, старательно училась искусству пения и вскоре достигла вершины мастерства. Ее меццо-сопрано буквально сводило с ума. На ее выступления собирались полные залы, люди платили бешеные деньги, чтобы послушать Вяльцеву, и иначе, чем «несравненная», ее не называли.
В 1901 году братья Елисеевы строили свой знаменитый магазин на Невском проспекте и специально просили архитектора запланировать зал для концертов Вяльцевой. За каждое выступление у Елисеевых актриса получала по полторы тысячи рублей.
Вяльцева ездила на гастроли, выступала в разных городах России. Одевалась она в красивые бело-розовые наряды, украшала их живыми цветами, чаще всего гортензиями, пела всегда только про любовь. В репертуаре Анастасии не было песен со словами «тоска», «горе», «мука», «разлука», «утрата». Обладая прекрасной памятью, актриса знала, что в каком городе пришлось по вкусу публике, и начинала свои выступления именно с этих песен. На «бис» ее вызывали до тридцати раз, и она все пела и пела, желая угодить своим слушателям. Однажды в Петербурге за одну ночь Анастасия Вяльцева выходила на бис 53 раза!
Публика не чаяла души в актрисе, называла ее "несравненной", "чайкой" и "русской Золушкой", памятуя об ее крестьянском происхождении
Гонорары от своих выступления Вяльцева вкладывала в недвижимость — приобрела имение в Витебской губернии, три доходных дома в Петербурге. Управляющим домами назначила своего брата, Анания Дмитриевича. Не забыла и о себе: купила и обустроила собственный железнодорожный вагон, в котором ездила по России. Вагон был обставлен в стиле ампир, внутренняя отделка — из карельской березы и голубого шелка. Совершенно неприхотливая в еде, актриса предъявляла высокие требования к имиджу: обстановке и одежде для выступлений.
А еще Анастасия Вяльцева щедро помогала нуждающимся. На ее деньги содержались и воспитывались несколько сирот. Вместе с Федором Шаляпиным и Леонидом Собиновым Вяльцева устроила ряд сборных концертов, доходы от которых пошли на снаряжение экспедиции Георгия Седова к Северному полюсу. Организовала родильный дом в своей деревне. К ней нескончаемым потоком шли просители, и когда Вяльцева была не на гастролях, принимала и старалась помочь каждому.
В 1902 сердце певицы похитил бравый офицер Василий Викторович Бискупский. Он был отпрыском старинного польского дворянского рода. Отец Василия, Виктор Бискупский, был генерал, а мать происходила из семьи Римских-Корсаковых. Однако Вяльцева и Бискупский свою связь держали в секрете: для офицера лейб-гвардии, коим являлся Василий Бискупский, серьезные отношения с певичкой крестьянского происхождения считались зазорными. Бискупский ездил за Вяльцевой по стране, устраивал "сюрпризы", появляясь на ее концертах, встречал после концертов, и парочка проводила все время вместе.
В 1904 году началась Русско-японская война. Бискупский отправился на фронт. Анастасия продолжала концерты и часть заработанных денег отдавала на лечение раненых. Когда пришла весть о том, что Василий ранен, популярнейшая актриса отменила запланированные концерты, на имевшиеся у нее средства собрала и снарядила санитарный поезд и вместе с этим поездом в качестве сестры милосердия отправилась туда, где воевал жених. Вяльцева сама ухаживала за ним, и вскоре Василий поправился, а Анастасия вернулась к своему делу.
В 1910 году они обвенчались, и Василий был вынужден уйти в отставку: его выбор в полку резко осудили. Жили супруги в Петербурге, на Мойке, 84.
В это счастливое время Анастасия записывала пластинки с романсами, их продавали огромными тиражами. Огромными тиражами разлетались и открытки с фотографиями певицы.
В 1912 году Анастасия почувствовала себя нехорошо, упала в обморок на одном из гастрольных концертов. Да и до этого уже публика шепталась: как будто поет хуже, чем раньше, глуше, сил меньше, стареет, что ли, или болеет... После обморока стало ясно: бoлезнь, причем серьезная. Концерт она кое-как допела, на одном упрямстве продержалась еще несколько выступлений, но все-таки гастроли пришлось отменить и вернуться в Петербург. Родственники созвали врачей, те поставили диагноз: рак крови. Неизлечимо. До конца года Вяльцева еще кое-как выступала, но потом совсем не стало сил. Вяльцевой выписывали врачей из-за границы, пытались переливать донорскую крoвь, Василий отдал ей свою, но болезнь не уходила.
Анастасия чувствовала близкую смeрть, и готовилась к ней достойно: заказала наряд для погребeния — белое атласное платье, пригласила парикмахера, чтобы сделал прическу, проверила завещания, попрощалась с родными и близкими.
4 февраля 1913 года Анастасия Вяльцева умeрла. С нее сняли посмeртную маску, грoб украсили белыми цветами.
Хoронил Вяльцеву весь Петербург: трaурная процессия двигалась от ее дома на Мойке до Александро-Невской лавры по Невскому проспекту. За грoбом актрисы шли не менее 150 тысяч человек.
Отпевали актрису в церкви Святого духа, служил архиепископ Нарвский Никандр. Пел митрополичий хор. Похоронили Вяльцеву на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, на берегу кладбищенского пруда, рядом с могилой Веры Комиссаржевской. В том же 1913 году умерла мать Анастасии, Мария Тихоновна Вяльцева, ее похоронили там же.
В 1915 году над семейным захoронением возвели ту самую часовню-усыпальницу в стиле модерн по проекту архитектора Льва Ильина.
Часовню в то время венчал золотой купол-луковка и крест, украшала фигурная решетка. Стены часовни были облицованы мрамором, к гробам Анастасии Дмитриевны и Марии Тихоновны вела мраморная лестница. Над могилой стоял небольшой столик с фигурой ангела. Планировали установить над могилой мраморную статую актрисы, изваянную скульптором Серафимом Судьбининым. Однако в годы Первой мировой войны статуя пропала бесследно.
За дорогими могилами ухаживал брат певицы, Ананий Дмитриевич. Он же хлопотал и о выполнении завещания сестры. Свои доходные дома Анастасия завещала городу с тем, чтобы в них устроили приют и больницу для детей, а если это нельзя — тогда чтобы дома продали и учредили стипендию имени Вяльцевой в Петербургском университете.
Дума приняла завещание, и все бы шло хорошо, но вмешалась революция. Имущество тут же признали народным, в доме Вяльцевой устроили политический клуб. Куда ушли деньги Анастасии, коих было немало, — до сих пор неизвестно. Собственный ее вагон после событий 1917 года достался Колчаку, а потом в нем ездил Василий Блюхер. (Кроме того, именно в этом вагоне начался роман Иосифа Сталина и Надежды Аллилуевой — но это история совсем другой статьи.)
Ананий Дмитриевич пережил и революцию, и блокаду и всю жизнь ухаживал за часовенкой и мoгилами сестры и матери. Незадолго до своей смерти он наглухо замуровал вход в склеп. Склеп остается закрытым по сей день, поэтому почитатели таланта Анастасии Вяльцевой и вплетают принесеннные цветы в решетку, украшающую часовню...
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
- Послушать романсы в исполнении Анастасии Вяльцевой можно здесь
- О знаменитейшем актере Александринского театра, царе русского смеха - здесь
- О том, как прощаются перед долгой разлукой - здесь
- Об офицере, спящем вечным сном и исполняющем желания, - здесь