Еремеев Петр Васильевич родился 11 июня 1911 года в деревне Бердина Поляна Иглинского района Башкирии. После окончания семилетки он из Башкирии с родителями переехал в Ашу, работал молотобойцем в клепальном цехе Ашинского медзавода.
Как ударника труда его отправили в Златоустовский металлургический техникум, а в 1933 году по спецнабору Еремеев стал курсантом 3-й военной школы в Оренбурге. В 1936-м его отправили в научно-исследовательский институт ВВС, на базе которого позже был создан 27-й истребительный авиационный полк.
А потом война...
— Семнадцать месяцев я летал на разных фронтах Западной Европы, но не имел ни одного боевого столкновения. Первая же встреча в воздухе на Восточном фронте прервала всю мою летную работу...
— так чистосердечно признался один германский летчик с солидным стажем, сбитый в воздушном бою над нашей территорией.
Умение вести воздушный бой является серьезным преимуществом советской авиации, с которым неизменно приходится считаться самолетам с паучьей свастикой. Решительность и выдержка, порыв в сочетании с осторожностью и упорство — с благоразумием, полная самоотверженность и чуткость в отношении к своим боевым товарищам — этими качествами в полной мере наделены сталинские соколы...
...На подступах к Москве воздушная оборона испытывала весьма интенсивное наступление со стороны фашистской авиации. И здесь наши герои-истребители шли в воздушных боях на самые решительные маневры.
Первый таран недалеко от Москвы был применен 25 июля 1941 г. лейтенантом Васильевым. Через несколько дней после него старший лейтенант П. В. Еремеев таким же приемом сразил германский бомбардировщик. В беседе с военным корреспондентом Еремеев так описывает свой бой.
— Первого противника я увидел в луче прожектора. Развернулся и вижу — по нему кто-то поверх меня стреляет трассирующими пулями. Пристроился, дал несколько очередей. Хотел было вторично зайти, но далеко мелькнул силуэт второго гада, шедшего обратным курсом для второй бомбежки. Он был на моей высоте, и я начал преследование. Чорт его знает, негодяй шел какими-то пьяными короткими зигзагами, не предусмотренными теорией полета. Я развернулся, а пристроиться никак не могу. На другой машине сразу удалось бы, а у этой скоростенка порядочная — сунешься под пулемет стрелка, а еще хуже — врежешься в машину. Начал я сразу длинными очередями из боковых. Нижний стрелок «Юнкерса» умолк, верхний же продолжал огонь из крупнокалиберного пулемета, правда, довольно бестолково.
Но мне удалось занять положение под стабилизатором «Юнкерса» в наивыгоднейшей позиции. Правда, меня очень качало потоками воздуха и выхлопными газами.
После короткой очереди пулеметы заклинило, а в большом — я знал — патронов не было. Жарко мне стало от злобы: вроде я экспортирую гада. Думаю: как же рубят хвосты? Дал скоростенку и рубанул винтом. От удара посыпались искры, и «Юнкерс-88» пошел к земле.
Кое-как выравнял свой самолет. Но началась такая тряска, что нельзя было ручку удержать. Вижу — с «конем» надо расставаться. Отыскал колодку шлемофона и разъединил шнур. Подобрал ноги, сунул ручку от себя, и меня выбросило из кабины. Только бедром стукнулся — должно быть о стабилизатор. Сразу стало тихо. Внизу горел самолет, не знаю чей. Опустился хорошо, мягко, на опушке леса. Собрал парашют, лег на него, закурил. Потом минут за 30 дошел до сельской усадьбы. По пути догнала машина секретаря райкома. Приехали в райком. А туда уже привезли руль высоты «Юнкерса-88».
Летчики Красной Армии!
Перехватывайте фашистских стервятников на пути,
навязывайте им бой,
громите в воздухе,
вгоняйте в землю.
Не давайте житья воздушным
пиратам!
К. Е. Вейгелин (1942)
☆ ☆ ☆
Последний полет летчика состоялся 2 октября 1941 года. Тогда 28-й истребительный авиаполк прикрывал действия штурмовиков в районе Филипповой Горы, Залесья и Селигера. Послы выполнения боевого задания, на обратном пути шесть немецких истребителей неожиданно атаковали из-за облаков звено «МиГов». Завязался упорный бой — последний для Еремеева...
Звание Героя Российской Федерации получил в 1995 году (посмертно).