В 1595 году посадский человек из села Верх-Усолка Артемий Софронович Бабинов предложил вместо длинной Чердынской дороги короткий путь через Урал от Камы до реки Туры. По указу царя Фёдора Иоанновича он же и руководил строительством новой дороги протяженностью около 280 километров.
11 января 1598 года царской грамотой повелевается закрыть дорогу через Лозьвинский городок и учредить таможню в Верхотурье. Эта дата и является датой открытия дороги, которую народ помнит до сих пор как Бабиновскую. В течении 165 лет (с 1598 по 1763) государева Бабиновская дорога была единственным разрешённым путём в Сибирь, т.к. специальным указом предписывалось с её открытием устроить на всех иных известных дорогах и тропах засеки, чтоб не было возможности ни пешему пройти, ни конному проехать.
Дорога просуществовала до 1960-х годов несмотря на то, что после открытия более короткого пути из Перми в Екатеринбург стала приходить в упадок. Ещё в годы Гражданской войны по ней в обе стороны шли войска, а в окрестностях действовал красный партизанский отряд.
И вот в июле 2003 года, спустя 405 лет после открытия Государевой дороге, должна была стартовать любительская экспедиция по розыску оставшихся от неё следов и документов, связанных с её постройкой и эксплуатацией. Так получилось, что ехать собирались двумя "уазиками", но люди, с которыми договаривались об этих машинах, подвели в самый последний момент, и пришлось ехать на моей "Волге".
Ты помнишь, как всё начиналось?
Итак, 09 июля 2003 года в 16:40 местного времени трое в "Волге" (не считая водителя-руководителя) отправилась в дальние края. Я, Горохов Александр Викторович, планировавший быть руководителем, в силу обстоятельств совместил ещё и должность водителя. Виктор Павлович Шестаков занял место по правую руку от меня, обозвавшись штурманом, а расположившимся на заднем сиденье москвичам Денису Загороднову и Сергею Доле пришлось довольствоваться почётным званием участников.
По давным-давно накатанной и привычной дорожке мы быстренько одолели 52 километра от Миасса через Златоуст до вершины перевала Уреньга, на которой сделали первую остановку, чтобы снять открывшийся вид на высочайшие вершины окрестностей - хребет Таганай (высота более 1000 метров).
После короткой остановки на Уреньге наш путь пролегал по трассе М5 Москва-Челябинск до поворота на г. Сатка, в центре которого, разменяв первую сотню км, остановились в 18:30 ещё раз, чтобы осмотреть любопытный новодел - часовенку, сочетающую в себе совершенно несовместимые по церковным канонам стили: здесь и православные кресты, и скульптуры евангелистов. Именно с неё начиналось тогда то, что известно жителям Сатки как парк "Сонькина лагуна".
Промышленные пейзажи АО "Магнезит", конечно, заинтересовали московских гостей, но эстетика безобразного спасовала перед природной красотой: в посёлке Межевой за Саткой, по сути, начинается красивейший участок течения реки Ай с названием "Айские притёсы".
А в 19:10 на 135-м километре пути пришла пора покидать Челябинскую область.
Кигинский, Мечетлинский и Дуванский районы Башкортостана мы одолели с тремя остановками, две из которых сделали для съёмок, а третью - чтобы перекусить в небольшом придорожном кафе возле санатория "Карагай" на окраине села Большеустьикинское. Случилось это в 21:40, и одометр показывал на том момент 236 километров. Приятным открытием для меня была отличная природная минеральная вода "Карагай", разливаемая в санатории. Девушки-продавцы сообщили, что нередок у них и кумыс. Правда, бывает его мало и проезжие очень быстро раскупают.
Северо-восточный угол Башкортостана мы пересекли не торопясь: по моему опыту, местные сотрудники ГАИ очень любят караулить наглеющих иногородних водителей в укромных уголках с радаром в руке. Тем не менее, достаточно быстро мы оказались в Свердловской области, куда Виктор Павлович въехал на "лихом скакуне"
Остановку в старинном казачьем городе Красноуфимске сделали в 22:45 ради съёмки местного храма, одолев 244 версты. Солнышко уже зашло, и фотографии показались мне не совсем удачными. Поэтому я привожу снимок, сделанный с того же места двумя неделями ранее.
В девятнадцати километрах от Красноуфимска в 23:20 мы выехали на трассу Пермь-Екатеринбург. Именно ту, которая в 1763 году заменила Бабиновскую дорогу. Правда, современная дорога в основном идёт параллельно старой, но местами с ней совпадает. Кроме того, на донельзя разбитых участках современной дороги шёл ремонт, и нам пришлось ехать между сёлами по старому пути, праздновавшему в 2003 году своё 240-летие.
Уже в темноте мы съехали с большака на убитый грейдер, чтобы попасть в точку нашей первой запланированной остановки, село Нижнеиргинское. Выруливая между колдобинами, я обратил внимание на то, что куда-то пропала зарядка аккумулятора, а стрелки остальных приборов машины скачут, будто резвые жеребята. Но в темноте на малопроезжей дороге разбираться было лень. Да и время от времени всё нормализовывалось. Так и дотянули до хорошей асфальтированной дороги Красноуфимск-Нижнеиргинск, о котором мы ранее не подозревали.
Заночевать решили на природе. Поэтому проехали всё село насквозь и за его околицей полезли в гору по первому попавшемуся просёлку.
И тут наша "Волга" встала...
Без каких-либо признаков жизни...
Как оказалось, не выдержала тряски изготовленная по технологии порошковой металлургии "плюсовая" клемма, крепящаяся к аккумулятору. Она просто обломилась.
Кое-как соединив её обломки, ровно в полночь мы забрались-таки в горку и устроили отбой на краю большого луга, пройдя за день 395 км.
Родина русского самовара
Широко известный миф о чисто тульском изобретении под звучным названием САМОВАР не является исключением из правил. Добрая треть наших представлений об истории основана на мифах, не имеющих ничего общего с действительностью.
Впервые самовары начали производиться в 1741 году артелью медников на верхнем Иргинском медеплавильном заводе, основанном в 1729 году купцами Осокиными на слиянии рек Иргина и Шуртан. Но вскоре управляющий заводом сбежал к Демидовым на Суксунский завод, где тоже наладил выпуск самоваров в 1742-м году. А ещё через полгода эта продукция появилась и в списке тульских товаров. Да так там и укоренилась, став визитной карточкой города наряду с оружием и пряниками.
Но вернёмся к нашей поездке.
Рано утром не петух прокукарекал...
Я, Денис и Сергей ночевали в палатке, предоставив Виктору Павловичу для ночлега машину. Не берусь судить, кому было удобнее спать: ему на мягком заднем сиденье с подогнутыми коленками или нам на земле, но вытянувшись во весь рост. У нас всё же было преимущество: грешным делом с вечера напустили в салон "Волги" комаров. Видимо, они-то и разбудили Палыча. А Палыч - нас.
Пока народ собирал и укладывал вещи, я сумел-таки "на живую нитку" перецепить плюсовые провода с обломившегося куска клеммы на тот, что ещё держался за аккумулятор. Так что двигаться дальше было можно, и вскоре мы уже фотографировали старинный пруд на противоположном краю посёлка.
Рядом с прудом, под плотиной которого когда-то стоял Иргинский завод, располагается местная школа. За неделю до этого Виктор Павлович случайно встретился в одной из своих поездок с местной учительницей, на помощь которой мы рассчитывали. Но она уехала на свадьбу к родственникам, и нашим гидом по посёлку стала директор школы, тоже уже приготовившаяся завтра уйти в отпуск.
Именно Ольга Николаевна рассказала нам о местных достопримечательностях: филиале обувной фабрики "Уралобувь" (в которую преобразовался старейший кустарный промысел нижнеиргинцев) и памятнике в честь отмены крепостного права.
Здесь мы столкнулись ещё с одним мифом. По мнению нижнеиргинцев (и не только) этот памятник - единственный сохранившийся в России. Незадолго до нашего приезда ради его съёмок в Нижнеиргинск одна за другой наведывались две съёмочных группы, с НТВ и РТР. Могу подсказать охотникам за сенсациями: ещё один памятник, посвящённый отмене крепостного права, имеется также в селе Вознесенка Учалинского района Башкортостана.
Восстановив историческую справедливость, мы неприменули снять старинный пожарный колокол на горе рядом с памятником.
Пока мы штурмовали на машине гору ради осмотра достопримечательностей, к местному крошечному музею подошёл вызванный Ольгой Николаевной его смотритель, Степан Асафович Шмелёв.
Несмотря на ремонт в здании музея (в одной из двух комнат отсутствовал пол), мы сумели заснять всё, что нас интересовало, а Виктор Павлович со Степаном Асафовичем (на снимке стоит) даже побеседовать за столиком с иргинским самоваром.
Узнали мы, что через Нижнеиргинск, бывший некогда кержацким поселением, проходил Пугачёв. Жители встретили его с почётом: на руках пронесли по плотине и помыли ему ноги водой из пруда. Несколько десятков нижнеиргинцев ушли с ним воевать за лучшую долю. А вот задержавшиеся после ухода Емельки пугачёвцы поступили дурно: разрушили плотину и спустили пруд, из-за чего завод стоял целых два года, пока всё не было восстановлено. Так что Пугачёва в Нижнеиргинске до сих пор поминают недобрым словом...
Как ни интересно слушать старого хранителя, но пора было в путь. На прощание снова заехали в школу попить кофейку. Ольга Николаевна всё сетовала, что не может нам показать школьный музей. Но пообещала это сделать в следующий наш приезд. Обменявшись адресами и телефонами, мы поехали дальше.
Суксун
Лет за шесть до экспедиции мне доводилось бывать на Суксунском заводе электроприборов, но как проехать к нему с главной улицы посёлка я уже подзабыл. Пришлось останавливаться, чтобы спросить проезд у двух проходивших мимо женщин. И задремавший было Денис оглянуться не успел, как рядом с ним на заднем сиденье оказалась очаровательнейшая Светлана, работница отдела снабжения завода.
Хотя суксунские самовары теперь греют воду при помощи электричества, а не углей, но сохранили славу своих предшественников, на коллекцию которых мы натолкнулись в Соликамском историческом музее.
Старые суксунские самовары удивляют своими оригинальными техническими решениями. Например, такой экземпляр для разогрева двух напитков одновременно.
Гостеприимные женщины из отдела снабжения, узнав о цели посещения их предприятия, устроили нам небольшую экскурсию. Оказывается, завод теперь выпускает не только самовары, но и наборы металлической посуды, расписные подносы из стали и латуни. К слову сказать, вся суксунская посуда расписывается вручную выпускниками местного художественного училища, и любое их изделие - индивидуально.
Предприятие на тот момент переживало трудные времена: проблемы с отоплением, водой, электроэнергией. Зарплата выплачивалась нерегулярно, что вовсе не прибавляло оптимизма мастерам-художникам. Но какими улыбками расцвели лица молоденьких девчонок, когда я пообещал им поместить фотографию их мастерской в Интернете!
К сожалению, Суксунский завод электроприборов, прямой наследник второго в России, где начинали изготавливать самовары, сейчас уничтожен купившим его "эффективным собственником".
От новых знакомых мы узнали ещё об одной местной достопримечательности. Оказывается, всего в девяти километрах от Суксуна, на берегу реки Сылва находятся несколько родников, почитаемых святыми. Выбившись из скалы, они шумно пересекают дорожку и обрушиваются на речной берег шестиметровым водопадом.
Не посетить такое место было бы грешно, и мы, имея за спиной уже более 450 километров, в 11:45 стартовали от заводской проходной.
Плакун
Местным жителям всегда легко объяснять, на какую именно улицу нужно повернуть, чтобы попасть туда, куда требуется. Жаль, указатели с названием улиц, установленные ещё до перекрёстка, - привилегия очень немногих крупных городов. А уж посёлок Суксун таким градостроительными излишествами вообще никогда не страдал. Поэтому пришлось чуть-чуть поплутать, прежде чем довольно плохонький асфальт суксунской улочки вывел на отличную грейдерную дорогу.
Ещё пара вопросов бабушке, не спеша идущей по улице деревеньки Сасыково, и мы аккуратно пробираемся по прибрежному лугу к стометровому подвесному мосту через реку Сылва.
Тут же у моста разговорились с пенсионером, караулящим деревенское стадо. Для него было в новинку встретить чудаков, интересующихся не только местными красотами природы, но и историей здешних мест. Найдя благодарных слушателей, он поведал нам, что совсем рядом с деревней находится поле, именуемое Сеча. По местным преданиям, на нём частенько встречались рати русских воинов и сибирских татар. Да и сам он лично, распахивая на Сече землю, нашёл как-то ржавый наконечник копья. Про то, чтобы археологи что-нибудь искали на поле, он никогда не слышал.
Водопад Плакун, который почитается местными жителями как святой источник, находится всего в сотне метров от моста на крутом правом берегу Сылвы. Прямо из склона горы бьют рядышком несколько ключей, стекаясь в бурный ручеёк.
В следующем году, уже во время детской экспедиции "Золотое кольцо Урала", мы узнали, что роднички берут начало в пещерах крупного карстового поля, а их вода богата фтором.
Ручеёк, распавшись на две чистейшие струи, будто слёзы из глаз, падает вниз с шестиметровой высоты на берег Сылвы.
Видимо, красота природы не может существовать не отображённой на полотне художника. Особенно, первозданная, навевающая мысли об античности. Вдохновила же красота Плакуна на создание местным художником акварели "Купающийся Сатир". :-))))
Девять километров от Сылвы до Суксуна пролетели незаметно, а свежести после купания в ледяных струях водопада хватило до самого Кунгура.
Кунгур
Для тех, кто запамятовал, я напомню, что город Кунгур известен с 1668 года и находится на бывших землях Строгановых. Как о любом старинном городе, о Кунгуре можно говорить долго, перечисляя знаковые в его судьбе события и знаменитых людей, связанных с ним. Меня же поразил ошеломляющей красоты храм, ещё недавно располагавшийся на территории местной тюрьмы.
Но всему миру Кунгур известен ледяной пещерой, самой первой в мире пещерой, которая была открыта для организованных экскурсий публики. Случилось это в 1914 году.
С тех пор многое изменилось. Воизбежание таяния подземных ледников летом, природный вход превратили в бетонированный тоннель с несколькими дверями. Проложили бетонные дорожки по маршруту туристской тропы, расширили некоторые узкие проходы, оборудовали опасные места ступеньками и поручнями. Ну, и наконец, пробили в скале выходной тоннель.
Не знаю, ведётся ли статистика посещения пещеры, но знаменитостей регистрируют обязательно. В последнем зале пещеры имеются их фотографии. Среди известных людей, спускавшихся под землю в Кунгуре, и германские принцессы, и Г.К. Жуков, и советские космонавты, и даже идол всех российских женщин времён перестройки мексиканка Виктория Руффо.
Видимо, необычность этого природного объекта привлекла их точно также как и нас. Да и что может быть необычнее ледников в жаркий летний день?
Ледники занимают всего три грота пещеры, два на входе и один на выходе. Нарастают они зимой, а летом потихоньку тают. Естественно, не полностью. Но ледяные сталактиты и сталагмиты лучше всего смотрятся, по единодушному мнению посетителей и экскурсоводов, в феврале-марте.
Чем глубже проходишь в пещеру, тем становится теплее. Причём, смена температуры чётко ощущается. В глубине она держится круглый год примерно на одном уровне, примерно +4 градуса. Поэтому в жесточайшие сорокоградусные морозы в пещере можно греться.
С этой особенностью пещерного климата связана местная легенда. Якобы Ермак, отправившись покорять Сибирское царство, промахнулся и перепутал Сылву с Чусовой. Когда стал возвращаться, ударили морозы, и его войско зазимовало в Кунгурской пещере. Некоторые разночтения в летописях относительно года начала похода играют на руку этой легенде.
Не уверен, что войско в несколько сот человек сумело бы прожить без горы провизии в пещере несколько месяцев. А вот обломки икон и оброненные христианские культовые принадлежности в гроте "Крестовый" находили.
Кроме гротов, галерей, "органных труб" (так называются вертикальные колодцы в кровле) в пещере имеется несколько озёр с прозрачной, чуть голубоватой от минерализации водой. Велико было искушение искупаться в каком-нибудь из них, но останавливала температура: всё те же +4. И всё же эта преграда не смогла остановить мужчину из нашей экскурсионной группы.
Когда-то люди спускались в пещеру исключительно с факелами. Но требования безопасности внесли свои коррективы, и по всему пятикилометровому подземному маршруту было проведено электрическое освещение. Возможно, при этом пропал ореол романтичности, но применение электроламп позволило полюбоваться необычной игрой света и тени.
Находясь в пещере, мы как-то незаметно привыкли к её холоду и когда оказались на поверхности земли, нас ждало новое потрясение: невыносимое двадцатипятиградусное пекло...
Именно такой нам показалась в первые несколько секунд вполне комфортная летняя температура.
Не ходивший с нами Виктор Павлович (ему нужно было встретиться со знакомым, чтобы договориться об очередной детской экскурсии в Кунгур) уже скучал возле машины, и в 16:00 мы покинули отметку 534 км от Миасса, направляясь в сторону Соликамска.
Продолжение следует
