Исследователи! Ау! Напишите кто-нибудь о Василии Шкваркине! Прекрасный писатель, драматург, автор комедий - и честный человек, что немаловажно для эпохи, когда писатели дерибанили жилье и имущество расстрелянных коллег, подписывали письма, призывающие к расстрелам, и прочая, и прочая.
Взять хотя бы его пьесу "Лира напрокат", которую можно найти в сборнике "Забытые пьесы 20х-30х годов" - ведь прелесть же! Фейерверк остроумия, а какой там подтекст!
"Лира напрокат" - злая сатира под видом безобидного водевиля, причем (как нередко случается у Шкваркина) здесь приходится разделять мнимый и подлинный объекты осмеяния. Мнимый объект - театр с его интригами, в гущу которых попадает монтер Митя, который решил стать драматургом. Директору театра, его жене - ведущей актрисе - и любовнице даны почеркнуто условные или гротескные имена: Сатурн, Юнона, Грааль-Гаремная. Более реалистичны завлит Саша Быстрый и жена героя Люба, которая оказывается старой знакомой завлита. Диалоги искрометны - я привожу только некоторые из них:
Сатурн. Пойми, наконец: ты подростков играть не можешь.
Юнона. Двадцать лет играла, а теперь не могу.
Грааль. Я всегда считала вас способным человеком.
Саша. О нет, я просто талантливый.
Люба. А что такое псевдоним?
Саша. Псевдоним?.. Это вроде фальшивого паспорта.
Митя. Что же в газете веселого?
Люба. Там вся жизнь, как в зеркале, наоборот отражена.
Автор (передавая рукопись). Я написал сатиру.
Саша. Сатиру? В таком случае вам придется посидеть.
Автор. Помилуйте, за что же?
Саша (указывая на стул). Вы меня не поняли. Садитесь.
Митя. Люба, наша жизнь кончилась, и началась биография.
Как только пьеса монтера-драматурга принята, дирекция начинает требовать переделок:
Сатурн. У вас выведен отрицательный тип. Он грабит свою тетку и скрывается. Этого мало. Уступая вкусам публики, мне бы хотелось эту тетку, например, убить, изнасиловать…
Митя. Уж очень… все сразу.
Галунов. Зачем сразу. Изнасиловать можно во втором акте, а убить в четвертом.
Митя. Хорошо, попробую.
Но, несмотря на то, что мир театра выведен автором довольно-таки иронически, истинный объект насмешек Шкваркина - не театр, а р-революционная драматургия со всеми ее бездарными авторами, их бодро-лживыми штампами и чудовищным языком.
Саша. Кроме того, скажу по секрету, я уже пьесу сочиняю.
Люба. Революционную?
Саша. До того революционную, что, когда пишу, даже сам краснею.
Саша (Второму автору — даме.) А у вас что?
Дама (бойко). Мелодрама в пяти актах из жизни самоедов с северным сиянием, психологией и танцами.
Саша. Ну и что?
Дама. На далекий приморский берег, где предрассудки и темнота освещаются одним северным сиянием, выбросило бурею…
Саша. Русского революционера Гаврилу.
Дама. Откуда вы знаете?
Саша (как урок, выученный наизусть). Он разоблачает шамана, старики хотят его убить, Гаврилу спасает молодая самоедка… Они бегут на оленях… На них нападают белые медведи… Гаврила говорит им речь, и медведи из белых становятся красными.
Дама (удивленно). Совершенно верно…
Саша. Ну, так это у нас уже шло.
Главный герой тоже сочинил р-революционную пьесу, и именно ее по ходу действия разыгрывают актеры:
Грааль. Вы уезжаете в деревню?
Любовник (бодро). Да, еду строить новую жизнь.
Грааль. Что же вы будете делать?
Любовник. Прежде всего я наметил сломать колокольню, и вообще предстоит большая стройка.
Пьеса написана в 20-е - в 30-х цензура уже не пропустила бы ни пассаж о колокольне, ни насмешки над драматургами-приспособленцами, ни вот такой поразительный обмен репликами:
Саша. Вас совершенно не задело Октябрем.
Галунов. Бог миловал.
И хотя эта реплика передана, в сущности, современному шуту - недалекому театральному швейцару - ее смысл более чем прозрачен. Водевильная мишура в пьесе Шкваркина маскирует живой протест автора против действительности - и, кстати, в контексте этого протеста ищущий славы Митя оказывается, если вдуматься, не таким уж положительным героем. Тут, впрочем, можно еще поспорить, а вот в пьесе "Кто идет?" имеет место очень любопытное превращение - все симпатии автора оказываются на стороне главного "злодея", в то время как главный положительный герой и его друг выведены как хамы, ничтожества и полная мразь - при всем сохранении внешних атрибутов "хороших" героев.
В 50-е и 60-е годы вышли два сборника пьес Шкваркина, но он в то время был уже болен, и над текстами кто-то поработал, убрав оттуда отдельные шутки и острые моменты. Архив Шкваркина хранится в Бахрушинском музее. Было бы замечательно, если бы удалось вернуть наследие Шкваркина в русскую литературу - он вполне это заслужил.
(Оригинал поста - в моем жж verbinina.livejournal.com, на фото - Василий Шкваркин в зрелом возрасте и в детстве).
