...Я не буду говорить, что моя жизнь — тяжелый, горький труд и несчастья. Нет!.. Моя жизнь для меня лично — это красивая сказка!
Из письма Г.Гуркина внукам. «Письмо от дедушки: Мише, Тане, Гале, Паше. Алтай. — Онос. 1935 г., янв. 7-го.
Если быть более точным, то художник называл себя не иначе, как Чорос-Гуркин. Григорий Иванович родом был из села Улала Бийского уезда, из семьи кустаря-седельника. Происхождение его было из древнего алтайского рода "чорос".
Он был самоучка, хотя учился этому в мастерских "богомазов". От образов на иконах быстро перешел к образу природы диковинного горного Алтая.
В 27 лет деревенский парень попал в Петербург, познать настоящее искусство. Академия художеств его не разглядела.
Но еще был жив, и кстати, очень болен, Иван Иванович Шишкин. Он увидел работы Гуркина, и взял его в свою мастерскую. Учителю и ученику Бог дал провести всего одну зиму - зиму 1898 года.
Великий учитель научил ученика не только умению подмечать характерные детали жизни природы, не только горные долины, хребты, старые ели, россыпи цветов - он научил его быть провидцем своей судьбы.
8 марта 1898 года Иван Иванович окончит свою жизнь за мольбертом. Голова его беспомощно опустится на грудь, его подхватят заботливые руки ученика. Но нельзя помочь, когда смерть приходит от разрыва сердца.
Григорий Гуркин уедет на Алтай, но там не сможет найти покоя - вернется обратно, в Петербург, на учебу. И неустанно будет повторять первые слова, сказанные мастером при встрече:
"Зачем вам Академия?.. Вот вам мастерская, мольберт, краски, полотно, приходите сюда и пишите со мной".
И потом навсегда уедет на Алтай - будет стремиться чувствовать лес, как Шишкин, и смотреть на лесное царство снизу, с уважением.
Чтобы это написать и отдать дань великому Шишкину, в 1903 году, у подножия горы Ит-Кая, на левом живописном берегу Катуни - Гуркин построит дом и мастерскую. Посадит березки.
"Всё вокруг первобытно, грандиозно и величаво: могучим кольцом раскинулись и ушли в беспредельную даль горы. Мягкие линии сдвинулись одна за другую, смешались в лабиринте очертаний и замкнулись в неуловимой дали воздушной лазури". Г.Гуркин
А еще этот чудо-мужик напишет более пяти тысяч произведений, отыщет и перенесет на полотно могущество тайги и контрасты суровой природы. Он доберется до самых дремучих уголков своего края, где тоже есть прорывы света на дальних планах. В волнении от прекрасного, в желании наполниться этим великолепием, он начнет собирать народный эпос, сказания, легенды, песни, и изделия народного творчества.
"По понятиям алтайцев, Алтай не просто горы, леса, реки, водопады, а дух, щедрый, богатый исполин великан. Для живущего здесь народа Алтай живой. Сказочно красив он своей многоцветной одеждой лесов, трав, туманы, его прозрачные мысли, бегут во все страны мира. Озеро его глаз, смотрящие во Вселенную. Водопады и реки - его речь и песни о жизни, о красоте земли, гор". Г.Гуркин
Но есть и духовный подвиг Григория Гуркина.
Знал он все. Знал, что за ним придут в юрту, в 37-м, в сапогах, с насмешкой на устах. И поведут как японского шпиона. Ну и что, что написал 5000 произведений, не разгибая спины. Ну и что, что жил в юрте, на краю деревни. Ну и что, что не знал японский язык. Ну и что, что в Японии никогда не был. Высказывал же в первые годы Советской власти разные вольные мысли. Жил в Монголии несколько лет, знался со странными личностями.
"Не удается мне воспроизвести Алтай в ненастную погоду... Тут он какой-то более сильный и величественный в красках и формах".
Г.Гуркин
Это он написал о своем мощном замысле картины "Хан Алтай", а еще написал о поиске своего пути, когда беснуется лихолетье.
Теперь вернемся к картинам художника.
Первая картина - "Хан-Алтай".
"Я как бы вижу первый день мироздания! Когда после векового мрака ты, Хан-Алтай, впервые был освещен восходящим солнцем, как загорелись тогда твои причудливые скалы и как заблистали тогда твои изумрудные ледники! Как зацвело и затрепетало все вокруг, сливаясь в одну сплошную музыку, в один нескончаемый чудный аккорд природа ликовала… Божья песнь, как волосяная струна, прозвучала тогда и наполнила тебя музыкой природы грохотом водопадов и шумом бурных рек. И полилась та музыка через горы и стремнины, через цветущие и благовонные долины. Взбивая пену о громадные камни, неслась бурливая красавица Катунь. Шумели водопады, окрашиваясь радугой и серебряными нитями обвивая уступы скал твоих, Хан-Алтай!" Г.Гуркин
Величественная панорама горных хребтов предстает перед нами первозданном и грозном виде. Но есть что-то тревожное в царстве скал и ущелий. На переднем плане, в центре, чернеет старый камень, и орел сидит над добычей.
Вторая картина - "Озеро горных духов".
Как пишут искусствоведы, "художник отобразил в своем полотне местность, связанную у алтайцев с обитанием злых духов". Эта версия подсказана рассказом И.А. Ефремова "Озеро горных духов".
Третья картина - "Река Куюм".
Река Куюм несет свои воды. Приютились березка, трава и цветы. Но всегда на пути будут каменные пороги, через которые и не всякая рыба пройдет. Сколько сил хватит у реки преодолевать их?
Четвертая картина - "Озеро Каракол".
И снова в центре камень, на нем ненасытные хищники собрали свою свару.
Пятая картина - "Пейзаж с орлами"
Даже на таком беспредельном просторе кому-то уготовано погибнуть. Дерево высохло и сломалось. И лишь ненасытным орлам оно еще может пригодиться.
Все предвидел художник Гуркин, знал, какой ему уготован конец, и потому работал как каторжанин, и потому на его светлых картинах мы находим то, что он предчувствовал, как провидец.
В центре пейзажа оно появляется - грязное и мерзкое существо... Как назвать его?
Тленность жизни? Обиталище насилия? Неизбежность конца?
Еще в 1935 году художник напишет внукам письмо. Там будут такие строки:
"Вы знаете, меня обвинили, судили в разных злодеяниях против политики Советской власти больше по кляузам и доносам (злых духов). Меня два-три раза доставляли на Красный суд. На суде много было народу и много обвинений против меня. Говорили, что я получаю письма из Японии (читал их Николаю Козлову и Амыр-Сане), что умышленно не пишу картины, не уважаю, не признаю Советской власти и многое другое, и все некрасивое, грязное, и бессмысленное, ничем необоснованное. На суде я, благодаря своему прямому характеру, сказал в защиту себя речь, в которой открыто и красочно рассказал много о своей работе в Каракоруме, об аресте моем при Колчаке два раза, про тюрьму, и как из тюрьмы я уехал в Монголию, спасая свой художественный материал, в Танна-Тува с двумя сыновьями, оставив на произвол судьбы жену и дочь, как я вернулся обратно на Родину — Алтай... Суд закончился и вынес мне оправдание..."
Тогда, в 1935-м у него, в его юрте, еще был лучик надежды...
Одно утешает. Сибирь-матушка знает, как сын умел ее любить. Вот и хранит любовь Григория Гуркина. В своих скромных музеях.
А должен ли весь мир узнать о нем? Пока никто об этом не подумал.
P.S. На эту публикацию пришло много откликов.
Юлия Лиморенко просто заинтриговала одной записью: "Кто ещё не бывал в музее в Горно-Алтайске, при возможности зайдите, найдите залы Гуркина, это впечатление на всю жизнь".
Потом поделилась впечатлением: "Пейзажи Чорос-Гуркина - это почти всегда неподвижность, замерший во времени портрет могучей, спокойной природы. Даже бегущая река смотрится стремительной по контрасту с замершими вокруг деревьями и травами. Неподвижные горы, неподвижный лес, застывшее в вечном покое озеро...
Рисунки и картины, изображающие людей, напротив, передают живое, непосредственное движение. Люди говорят, тянут руки к огню, улыбаются, усаживаются или готовятся вскочить на ноги, они пойманы в движении. И эти рисунки - просто справочник по этнографии: каждая деталь точна, поэтому рисунками Гуркина, бывает, иллюстрируют научные труды".
Огромное спасибо! Но главное, письма из музеев, где хранятся работы Григория Гуркина. Вот скрин!