Пока шахты принадлежали Польше, короли этой страны получали от них большие доходы. В течение двух-трех столетий этот доход был достаточно большим для содержания монастырей и приданого членов королевской семьи. Правительство Австрии получило значительный доход от этих шахт, но из-за современной конкуренции с солью из других источников, оно не может сравниться с прибылью польских королей.
За исключением тех случаев, когда происходит уменьшение в результате несчастных случаев или по другим причинам, ежегодное производство соли в этих шахтах составляет около двухсот миллионов фунтов стерлингов, или сто тысяч тонн.
Известно, что месторождение простирается на большие расстояния, и правительство может при желании увеличить добычу до любой желаемой величины. Однако оно не считает это целесообразным и довольствуется той величиной, которую они добывали с начала века. Соль поставляется на значительную территорию страны, большое количество, как правило, более низкого качества, отправляется в Россию, а более высокое качество поставляется в различные части Австрийской империи.
Мы спросили, живут ли рабочие в шахтах, как сообщалось в настоящее время, и нам сказали, что нет. "Им не разрешат это делать, даже если они того пожелают", - сказал наш гид. По правилам руководства мужчины делятся на бригады, работающие по восемь часов каждый, и все они должны выходить на поверхность, когда не дежурят.
В древние времена мужчины, несомненно, жили здесь со своими семьями. В свое время в шахтах работали заключенные, которые месяцами не видели дневного света, но ничего подобного не происходило, по крайней мере, более века.
Несколько раз на нашей прогулке мы натыкались на небольшие группы людей, работавшие в галереях; и, конечно, им было не завидно. Иногда они рубили кирками по перпендикулярным стенам, другие в это время лежали ровно на спине, копаясь на крыше не более чем на пару футов над головой. Лохматые фонарщики - как правило, пожилые люди, не способные выполнять тяжелую работу, - стояли рядом, и блики света, падающего на мигающие кристаллы соли, летящие в воздухе и покрывающие полуголые тела потных рабочих, сделали картину, которую я не могу адекватно описать. Я не знаю, смотрел ли я когда-либо на более странное зрелище, чем это.
Мы ожидали увидеть мужчин в больших бригадах, но обнаружили, что они почти всегда были разделены на маленькие группы. Можно было бы подумать, что они предпочли бы любую другую профессию, кроме этой, но наш гид сказал, что рабочие совершенно свободно могут уйти в любое время, как будто они работают в частном заведении.
Было много мужчин, которые с удовольствием заняли бы их место, и часто они подавали заявления за годы до этой возможности. Как и в Австрии, зарплата очень хорошая, мужчины получают в среднем от двадцати до пятидесяти центов в день. Насколько это возможно, они оплачиваются по частям, а не по времени, как в подавляющем большинстве шахт по всему миру.
Но к лошадям, которые заменяют вагоны на подземных железных дорогах, не относятся так же осторожно, как к мужчинам. Они никогда не возвращаются к дневному свету после того, как однажды были опущены в шахту. Через несколько недель после прибытия катаракта застилает глаза, и зрение исчезает. Кто-то приписывает этот результат вечной темноте, а кто-то - действию соли. Вероятно, это связано с первым, так как рабочие, похоже, страдают по-разному. Неизвестно, ослепли ли бы они, если бы постоянно там находились, и следует надеяться, что ни один жестокий надзиратель не будет пытаться установить это с помощью практического судебного разбирательства.
Каждый раз, когда мы натыкались на группу рабочих, они останавливали свою работу и умоляли о деньгах. Мы обеспечили себя большим количеством медных монет, прежде чем спуститься в шахту, и хорошо, что мы это сделали, так как работяги обычно сильно шумели, пока не получали то, что хотели. К счастью, они остались довольны маленькой монеткой и не раздражали нас после того, как однажды им заплатили.
Я не могу назвать названия всех залов, галерей и проходов, через которые мы проходили, и если бы я это сделал, было бы утомительно. Мы блуждали вверх и вниз, вниз и вверх, вперед и назад, пока не казалось, что этому пути нет конца. И подумать только, что мы могли бы быть там три недели, не повторив ни разу свои шаги! Я случайно упомяну некоторые из наиболее интересных вещей, которые мы видели. Рассказать всю историю и дать полное описание этой прекраснейшей в мире соледобывающей шахты потребовало бы много времени.
Камера Мишелевича была первым из больших залов, в которые мы вошли, и была достигнута после долгого путешествия по извилистым проходам и по пешеходным дорожкам. Иногда их невозможно было разглядеть, с помощью только света ламп, чтобы установить глубину шахты внизу. В некоторых опасных местах был рельс, чтобы предотвратить падение, но это не всегда было так, и вы можете быть уверены, что мы были на безопасной стороне и рядом со стеной.