- Стёпа, сиди смирно, - сказала Варя, придерживая Степашку за хвост и тщательно расчёсывая ему усы и бороду.
Маленький скотч-терьер всячески изворачивался, закатывал глаза, печально вздыхал, но девочка была неумолима, и расчёска продолжала подниматься и опускаться, пока усы у Степашки не стали топорщиться, как у бравого гренадера.
- Всё, - сказала Варя. – Беги.
Стёпа пулей промчался по комнате, запрыгнул на диван, где сидел папа, и принялся вытирать морду о покрывало, стремясь вернуть себе первозданный вид. Он елозил по дивану так, будто у него в бороде сидел целый рой разгневанных пчёл, и Степашка спешил поскорее от него избавиться.
- Папочка, - спросила Варя, убирая расчёску и присаживаясь рядом. – А зачем у Степашки борода и усы?
- Борода и усы, - переспросил папа. – Хм-хм... Дай-ка мне подумать немного... Кажется, я читал что-то касательно этого вопроса в одном очень научном журнале...
Папа снял очки, безуспешно попытался отобрать свой носовой платок у Счастливчика, потом протёр их о свою рубашку и, водрузив их обратно на нос, хлопнул себя по лбу.
- Ну конечно, - воскликнул он. – Борода и усы! Как я мог забыть! Это же напрямую связанно с очень известной двухсотлетней войной, что разразилась много лет назад между двумя очень большими и очень богатыми королевствами, также известной как Война Бород и Усов.
- А почему началась эта война? - полюбопытствовала Варя.
- Из-за сущего пустяка, - ответил папа, - как обычно. Дело в том, что в каждом из этих королевств была своя собственная мода. В одном все мужчины щеголяли роскошными усами, иногда такими длинными, что в них вставляли специальные каркасы, позволяющие усам топорщиться на полметра в каждую сторону. Усы красились, заплетались, холились и лелеялись с необычайной заботой и любовью. Все улицы были полны вывесок, рассказывающих о том, что только в этом заведении и нигде больше ваши усы получат настоящий уход и невероятный лоск. Все мальчики с детства мечтали о больших усах и уже в школе начинали пририсовывать их себе углём и чернилами. На любом самом маленьком деревенском базаре обязательно был целый ряд, где продавались средства для ухода за усами. Сотни шампуней, душистые мыла, ароматические масла, пряные травы, бальзамы, лосьоны, притирки, припарки, примочки и ополаскиватели всех цветов и мастей стояли там и пользовались огромным спросом у местного населения. Самыми богатыми людьми были фабриканты, производящие подобную продукцию, а самыми уважаемыми - цирюльники, специализирующиеся на стрижке и завивке усов. Каждый год, помимо тысяч местных конкурсов и фестивалей, в столице королевства проходил шумный и торжественный Парад Усов, в конце которого выбирался победитель, чьи усы были наиболее великолепны и необычны. Вся знать собиралась на этот праздник, и каждый маркиз или барон, мечтавший победить в этом соревновании, был окружён дюжиной слуг и парикмахеров, которые без устали суетились вокруг него, трудясь над усами, точно над произведением искусства. Иногда усы были настолько длинными и сложно завитыми, что их владелец не мог двигаться без посторонней помощи, и несколько помощников везли его на маленькой тележке, в то время как он приветливо махал публике, мало что видя вокруг. Конкурс был очень строгим, и сам король, чьи усы были недосягаемо хороши и длинны, был в нём судьёй. Если кто-то пытался смошенничать и нарастить себе усы, такого человека безжалостно снимали с соревнований. В качестве наказания его подвергали публичному сбриванию усов, после чего несчастный под смех и улюлюканье толпы покидал город, а иногда и страну, потому что жить в ней без усов было практически немыслимо, а отрастить новые в короткий срок невозможно. Конечно, в королевстве было полно шарлатанов, обещающих за огромные деньги всяческие чудодейственные средства и настойки для быстрого роста великолепных усов. Сам король втайне рассылал секретных агентов по всему королевству, и те скупали для него все новинки. Правда в последний раз, когда он намазал свои драгоценные усы мазью из помёта парагвайских летучих мышей, которая обещала «невероятный рост, густоту и энергию волос», его усы поблёкли и едва не отвалились вовсе. Королю даже пришлось носить два месяца усы-парик, а свои усы каждую ночь отмачивать в молоке и пиве, чтобы вернуть им утраченную силу. С той поры он всегда держал подле себя несколько «дегустаторов», которые пробовали все волшебные снадобья на своих собственных усах, прежде чем это делал король. Ажиотаж вокруг усов был настолько сильным, что порой даже женщины не могли сдержаться и не примерить их на себя. Был даже известен случай, когда одна юная леди, переодевшись мужчиной и сделав себе усы-парик из своих собственных роскошных волос, участвовала в подобном конкурсе и выиграла главный приз. Авантюристка уже взошла на трибуну, чтобы получить награду – золотые усы - из рук мэра города, когда внезапный порыв ветра сорвал парик, и обман раскрылся. Скандал был ужасающий, и дело дошло до самого короля, но тот был милостив (виновница переполоха была весьма недурна собой) и простил её, но издал специальный указ, который обещал, что впредь дамы, уличённые в подобных махинациях, будут изгнаны из королевства, «дабы не вносить смуту и раздор в сердца доброжелательных подданных». К слову сказать, похождения молодой леди не закончились после этого эпизода. Напротив, она открыла в себе талант к перевоплощению и много лет блистала лучших театрах мира, часто путешествовала и написала потрясающую книгу «От усов до Пиренеев», которую поначалу даже запретили в ряде стран, настолько её идеи опережали своё время.
Но вернёмся к нашим королевствам. Итак, пока в одном из них все сходили с ума по усам, в другом, расположенном прямо по соседству, люди были поглощены бородой, которая красовалась не только на их флаге и гербе, но и на почтовых марках, деньгах и гербовых печатях. Здесь, в отличие от соседей, носить усы считалось верхом нелепости и неприличия. Весьма распространённой и злой шуткой у школьников той поры было поймать какого-нибудь бедолагу из младшего класса и пририсовать ему тушью щегольские усики. Так же как и соседи, тут проводили праздники и фестивали, а раз в год большой парад, где король точно так же выбирал победителя, наделённого самой красивой и длинной бородой. Мужчина без бороды, если это не был иностранец, здесь был не в почёте, и его даже могли не пустить в ресторан или оперу, сославшись на неприличный вид. Самыми презренными и нищими людьми в королевстве были брадобреи. В средние века их даже порой обвиняли в колдовстве и чёрной магии и выгоняли из страны, предварительно отобрав и уничтожив бритвы, которыми они сбривали бороды, наводя порчу на мирных граждан... В этой стране процветали люди, которые изготавливали всевозможные щёточки, ножницы, расчёски и щипчики для ухода за бородой. В арсенале каждого уважающего себя мужчины имелось как минимум десяток подобных предметов, которые считались лучшим подарком. Дворяне, желавшие хорошо выглядеть, имели около сотни таких аксессуаров в своём распоряжении и пользовались ими с утра до вечера, расчёсывая и приглаживая свои бороды. Для их удобства во всех больших городах существовали специальные люди, зеркальщики, которые носили большие зеркала, и за пару медных монет любой мог воспользоваться их услугами и проверить, не растрепалась ли его борода на ветру и не развязались ли крошечные бантики на её конце. В бороды вплетали золото и жемчуг, украшали изумрудами и рубинами, превращали её в подобие бус, насаживая шарики из янтаря и бирюзы на волоски и, что считалось невероятным писком моды, устраивали в ней настоящие птичьи гнёзда. Ручные канарейки, неразлучники и прочая яркая пернатая живность сидела в бороде, точно в гнезде, и весело чирикала и иногда даже выводила там потомство. Однако больше всего щёточек и щипчиков, конечно же, было у короля. Он каждый год обновлял свой арсенал и, по последним подсчётам, у него было более 7683 предметов для ухода за бородой и три дюжины парикмахеров во главе с Главным Королевским Хранителем Бороды, который всеми ими заправлял. Каждое утро король проводил от двух до трёх часов в их окружении. Его бороду бережно раскатывали, мыли в специальной 5 метровой ванне, затем сушили горячими опахалами, умасливали редкими благовониями, завивали, пудрили, помадили, украшали драгоценностями, живыми цветами и певчими птицами, душили тончайшими духами, и только после этого Его Величество выходил в свет и одаривал придворных своим благословением. В течение дня бороду несчётное множество раз поправляли и подкручивали, а на ночь вся процедура повторялась в обратном порядке, после чего чистую и сухую бороду аккуратно накручивали на специальную катушку из слоновой кости, благодаря которой, как тогда считалось, она росла быстрее и становилась более прочной. Одним словом, ухищрений в каждом из королевств было предостаточно. Многие хитрые торговцы сделали огромные состояния, продавая одни и те же снадобья по обе стороны границы под разными названиями. Так, чудодейственный и весьма популярный эликсир для крепких и длинных усов «Эксцельсиор», «на основе экстракта баобаба и ромашки», в другом королевстве продавался как непревзойдённый бальзам для пышной и густой бороды «Индиано», «с добавлением калькуттской полыни и паприки». Иногда, конечно же, случались казусы. В спешке торговцы путали свой товар и отправляли «бородачам» чудесные шёлковые ночные чехлы для усов, а «усачи» получали взамен черепаховые гребни для бороды. Разгневанные с обеих сторон горожане дружно забрасывали горе-продавцов помидорами, вываливали их товар в придорожную грязь и прогоняли из города, и через пару дней всё забывалось. Обе страны продолжали мирно жить по соседству, растить усы, приглаживать бороды и беззлобно посмеиваться над чудачеством «усачей» или над странностями любителей бород.
Трагедия разыгралась внезапно и совершенно из ничего. Однажды в одном городе, разделённом границей на две части, так что в его центре проходила толстая белая линия, показывающая, на чьей территории вы находитесь, в одном кафе, где часть столиков стояла в одном государстве, а другая часть в другом, возник безобидный спор. Двое весьма уважаемых профессоров из одной и той же академии наук в шутку поспорили, что появилось раньше, усы или борода. Как вы понимаете, один из участников спора носил великолепные усы на старомодном бамбуковом каркасе, а другой - замечательную бороду, по старинке украшенную фазаньими перьями. Каждый был весьма образован и приводил весьма веские доводы в защиту своей теории, ссылаясь на древние манускрипты, папирусы и труды античных авторов. Оба знали латынь и греческий и без труда цитировали по памяти целые страницы в поддержку своей версии. Естественно, что научная дискуссия такого уровня привлекла внимание людей, сидевших поблизости. Очень скоро «профессорский» столик был окружён толпой зевак, разделившихся на два лагеря и горячо поддерживавших свою сторону. Страсти понемногу накалялись, но не выходили за рамки обычных. Закончив свой обед, профессора расплатились, обменялись рукопожатиями, пожелали друг дружке хорошего дня и удалились, договорившись продолжить беседу в следующий раз, так как тема была далеко не исчерпана. На этом, собственно, всё и должно было закончиться, если бы двое посетителей, чьи имена история умалчивает, не сцепились предметами научного спора, а именно усами и бородой. Впоследствии обе стороны, конечно же, обвиняли в том, что произошло, своего оппонента, но факт, что говорится, был налицо. Борода одного из наблюдателей, пышно украшенная золочёными лентами и бисером, сплелась с метровыми усами другого. На беду оба мужчины оказались отставными офицерами, и вместо того, чтобы с улыбкой распутать свои волосы и пойти своей дорогой, они стали кричать друг на друга и требовать немедленно убрать «свою бороду с моих усов» и наоборот. Даже тут всё ещё могло бы хорошо кончиться, не вмешайся в их перепалку жёны, каждая из которых потянула своего мужа к себе, в результате чего оба вояки потеряли части волос и подняли ужасный крик, на который сбежалось полгорода. Не прошло и часа, как «усачи» и «бородачи» выстроились вдоль белой линии друг напротив друга и принялись плеваться, в чём им помогали их жёны, дети и даже одна дрессированная мартышка. Шум и крик стоял дикий, а к концу дня в обеих частях города стали повсеместно сооружать баррикады, так как обе стороны были абсолютно уверены, что их противник немедленно предпримет вылазку.
Всю ночь на улицах города горели костры, а вооружённые чем попало горожане, гневно топорща усы и воинственно расправляя бороды, громко распевали патриотические песни. Некоторые горячие головы даже предлагали «на всякий случай» поджечь городскую ратушу, где прятался мэр, но до этого не дошло.
К утру пыл большинства участников противостояния сошёл на нет. Замёрзнув и проголодавшись на свежем воздухе, горожане разбредались по кафе, спеша съесть горячий омлет и выпить чашку кофе, и всё снова могло бы кончиться мирно, не прояви мэр города досадную оплошность. Нужно отметить, что он был единственный мужчина в городе, который одновременно носил и усы и бороду, за что, вопреки его ожиданиям, обе стороны считали его предателем. Проведя бессонную и весьма тревожную ночь в ратуше, он с первыми лучами солнца послал гонца за подмогой в соседние гарнизоны по обе стороны границы. Он рассудил так: чтобы успокоить «усачей», мне нужны солдаты-усачи, а чтобы урезонить «бородачей», бородачи. Получив сбивчивое послание от мэра, оба гарнизона затрубили подъём, развернули знамёна и с барабанным боем двинулись с разных сторон к городу, собираясь просто-напросто встать вдоль белой линии, чтобы не допустить взаимных оскорблений.
К тому времени в городе всё почти стихло, а на центральных улицах, где было множество магазинов, баррикады уже разобрали. И «усачи» и «бородачи» всё ещё поглядывали друг на друга косо, но в целом каждый гордился победой так как все были уверены, что этой ночью они отстояли свою часть города. Напряжение постепенно спадало, когда один из «усачей» увидел с крыши своего дома, что к городу подходят «вражеские силы» в полном боевом облачении с развевающимися флагами и барабанами. В тот же самый момент, один «бородач», увидел нечто подобное, но с другой стороны, и тоже решил, что это подмога их врагу. Слух о войсках мгновенно облетел город, и разобранные было баррикады вновь выросли на всех улицах и площадях, и на этот раз всё было серьёзно. Ещё до подхода солдат горожане устроили пальбу в воздух для поддержки своего боевого духа, а когда войска вступили в город, остановить уже никого не было никакой возможности, и над городом заклубился дым от подожжённой таки ратуши. Видя, что дело пахнет жареным, мэр спешно сбрил со своего лица всю растительность, переоделся иностранцем и пустился в бега, прихватив часть городской казны. Так за одни сутки два огромных королевства оказались на грани войны, которая вскоре и разразилась и продолжалась без малого двести лет.
Продолжение следует...
