Жозеф сидел у ручья, серебрившего своим журчание всю округу. Ветер легонечко шуршал, птицы пели, но день обещал быть не по-весеннему пасмурным, хоть и теплым. Он представлял себе, как рогатый Пан в зарослях камыша взял в руки дудочку и звенел вместе с птицами, переливаясь трелями, и журчал ручьем, и еле слышно шуршал ветром.
Эти грезы вскоре прервало чувство голода. Ему очень хотелось есть, но деньги закончились ещё вчера. Надо было срочно придумать, что помогло бы такому негодному бездельнику, как младший Буамортье, раздобыть себе обед. Срочно.
В тот день он так и не пообедал, но зато в его голове под бульканье ручья родилась идея, позволившая ему больше никогда не голодать. Буамортье, сын кондитера, нашел золотую жилу: воспользовавшись своим композиторским дарованием, он стал писать музыку для очень модной во Франции флейты.
Концерты для пяти флейт, флейтовые трио... Этот инструмент у всего Парижа ассоциировался только с именем Жозефа Бодена де Буамортье. Он заработал на нем целое состояние и неизменно отвечал завистникам, что он пишет музыку только ради денег.
Но каждый раз при звуках флейты мелькала перед его глазами тень Эвридики, бессменным Орфеем которой он был. Душистые волосы, ручей, птицы… Только с флейтой он мог попасть в царство мертвых и хотя бы на мгновение воскресить ее. Только пока звучит флейтовый концерт...