Автор: Anny_T
Максимка нахмурился и почесал нос. Не мог понять, как все эти маленькие линии, точки и кляксы превращаются в целостную картину. В виртуальной среде оно как-то понятнее, логичнее и проще. Представил – вот тебе готовая проекция, один в один, а на рисунке, которым был занят Николай Фёдорович, пока виднелись только разрозненные мазки.
А ещё в виртуале можно было использовать всю палитру. Иногда Максимка с трудом мог отличить один оттенок от другого – такое было разнообразие. А у Николая Фёдоровича…
– О чём задумался, а, малец? – хихикнул старик.
Максимка любил бывать у Николая Фёдоровича, хотя бы за то, что он редко называл его полным именем. То «малец», то «Максимка», а иногда вообще «Максютка». И глаза у него были добрые, хоть и усталые.
По возрасту Николаю Фёдоровичу уже полагалась пенсионная дотация и множество льгот, но он продолжал работать. Говорил, что без химии и жизнь не та. Максимка охотно верил, потому что знал, каким старик становился без работы. На больничном или в отпуске. Нет, трудоголиком его не назовёшь, но вне своего кабинета в каком-то важном НИИ это был совершенно другой человек.
– Ну, чего ты, Максютка? В рот воды набрал?
– А почему у Вас только три краски? – Максимка сверился с количеством баночек.
Николай Фёдорович тихо усмехнулся.
– Кто-то однажды сказал, что для шедевра достаточно иметь под рукой как раз три краски, – Николай Фёдорович передал ему баночку с краской, в нос ударил непривычный запах. – А вообще-то, я бы и рад сделать побольше, да всё рецепт никак не подберу.
– Рецепт? – удивился Максимка. – Их что, как таблетки готовят?
Старик вздохнул и покачал головой.
– Много что готовится по рецепту… Готовилось, – он взял кисть и обмакнул в белую краску. – Сейчас-то всё стёрли, заставили забыть. Зачем нужны формулы, если они никому не нужны? Кому нужно помнить, из каких элементов и в каких пропорциях делали ляпис-лазурь? Эх, какой цвет, какой цвет… – Николай Фёдорович задумчиво штриховал по поверхности холста. – Когда-то ведь уже изобрели его, да только теперь и не упомнишь, кто и когда, а главное – как! Прошлое – в прошлом, будущее – в будущем, и только мы все – обычные люди – в настоящем.
– Не все – люди, – на автомате поправил Максимка.
Кисть замерла в руке старика.
– Точно, кроме людей ещё такие как ты, Максимка, есть. Антуражи. Ну да ладно, дело-то не в этом, – Николай Фёдорович хитро подмигнул ему. – Знаешь ли ты, сколько цветов нужно для снегиря?
Максимка моментально прикинул.
– От шести до пятидесяти одного, в зависимости от степени освещения.
– Ох и шустро ты соображаешь, – покачал головой Николай Фёдорович. – А мне вот и трёх хватит.
Он поменял кисть, теперь из-под его руки выходили длинные и густые мазки чёрного.
– А зачем Вы рисуете? – Максимка наклонил голову в надежде разглядеть изображение под другим углом.
Нет, всё равно линии и штрихи.
– Не знаю, – пожал плечами старик. – Чувствую, что надо, беру краски да рисую, чего мудрить-то?
– Нет, это Вы про «Почему», а я про «Зачем».
– Ты, Максимка, иногда как сказанёшь, почти не отличишь от человека, – коротко рассмеялся Николай Фёдорович.
–Опять Вы за старое, – он обиженно потёр нос. – Всё правильно: «почему» – причина, «зачем» – предполагаемый результат.
– А-а-а, вот оно что. Ну, тогда чтобы радость получить. Нет, не то слово, – старик замешал белую и чёрную краску в палитре и продолжил: – Похоже на то, когда тебе сказали: сделай что-то важное, а ты слонялся полжизни не при делах; то одно попробовал, то другое, а всё никак найти не мог – что же такого важного нужно сделать. А потом враз сообразил.
– Озарение что ли?
Николай Фёдорович с сомнением покачал головой. Максимка прищурился: вот вроде бы среди мазков, штришков и линий начал проступать целостный образ. Странный такой, меняющийся. Как в настоящем мире: одним глазом посмотришь – такой вид, другим посмотришь – эдакий. Прищуришься – и вот уже совсем поменялось. Удивительно.
– Может, и озарение, да слово и не важно. Смекаешь?
Максимка смекал. Смекал, что одним озарением тут не отделаешься, когда вместо мысли работает рука – что-то тут ещё скрыто. Как волшебство из сказок. Мастерство.
– А хотите, я для Вас в Дальних Архивах найду рецепт ляпис-лазури? – вдруг просил Максимка.
– Э нет! Для шедевра положено три краски, так и буду, – рассмеялся старик. – Не боись, у меня ещё лет десять впереди, сам изобрету. Заново. А ты не хлопай глазами, а бери кисть. Глянь, я для тебя сделал, чтоб сподручнее было. Вот, держи красную, будешь грудку рисовать.
– Не умею, – смутился Максимка, отпрянув от протянутых сокровищ прошлого.
– А тут и уметь ничего не надо, держи.
Максимка неуверенно принял кисть и сделал первый мазок. Отодвинул руку. И увидел в картине прошлое, настоящее и будущее. Белый холст, мазки, снегирей на ветке. Удивлённо посмотрел на Николая Фёдоровича, тот коротко кивнул.
– Призвание это, – чётко проговорил Максим.
– Чего?
– Ну, то, что было самым важным, что надо было сделать.
– А, ну, может и так, – не стал спорить старик. – Ты рисуй, Максимка, рисуй.
И Максимка рисовал. Снегирей. А потом – море на закате. И мечтал о том, когда Николай Фёдорович заново изобретёт ляпис-лазурь.
Источник: http://litclubbs.ru/writers/2387-maksimka-i-kraski.html
Ставьте пальцы вверх, делитесь ссылкой с друзьями, а также не забудьте подписаться. Это очень важно для канала.
