Очередную статью я собиралась посвятить Александру Николаевичу Раевскому, «другу-врагу» Пушкина. Но, работая над ней, поняла, что просто должна сказать хоть немногое о тех, с кем судьба сведёт и поэта, и Раевского и навсегда изменит их взаимоотношения. Это супруги Воронцовы.
Долгое время, говоря о Михаиле Семёновиче Воронцове, вспоминали лишь пушкинские характеристики. Характеристики, прямо скажем… Вот прозаическая (из письма к А.И.Тургеневу): «Воронцов — вандал, придворный хам и мелкий эгоист. Он видел во мне коллежского секретаря, а я, признаюсь, думаю о себе что-то другое». А вот поэтическая:
Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец.
Впервые я задумалась об их справедливости, увидев в Одессе памятник Воронцову.
Конечно, памятники «придворным хамам» ставились, но далеко не все из них уцелели через смену времён и эпох (поставлен он был в 1863 году). А ведь есть ещё портрет Воронцова в Военной галерее 1812 года и его изображение на памятнике 1000-летия России в Великом Новгороде…
Наверное, если бы не столкновение с поэтом (о причинах его – позднее), мы вспоминали бы Воронцова прежде всего как верного сына отечества. Судите сами.
Родился граф Михаил Воронцов в 1782 году в Петербурге, очень рано потерял мать, а детство и молодость провёл при отце, Семёне Романовиче (кстати, родном брате знаменитой княгини Е.Р.Дашковой), после в Великобритании, в Лондоне, где получил блестящее образование. Но если дочь Семёна Романовича, выйдя замуж и став леди Пембрук, превратилась в стопроцентную англичанку, то Михаил навсегда остался русским человеком. Хоть и называли его язвительно «милордом», сам он любил повторять: «Я русский и только русский».
Не был он и «полу-невеждой»: знал несколько языков, имел несколько больших собраний книг (одна из огромных библиотек Воронцовых впоследствии была подарена Одесскому университету).
В 1803 году он уже сражается на Кавказе, через год получив Георгиевский крест. И принимает участие практически во всех военных кампаниях в канун Отечественной войны 1812 года, которая позволит ему проявить лучшие качества – и военного (в 1810 году он стал генералом), и человека.
При Бородине он командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией, которая в течение всего боя находилась на Багратионовых флешах, удерживая позицию по последнего. К концу сражения из четырёх тысяч гренадер в строю осталось только триста человек. Сам Воронцов был раненым вынесен из боя.
Сначала его привезли в Москву, а затем он был на излечении в своём имении Андреевское во Владимирской губернии. При этом из Москвы Воронцов приказал вывезти на подводах не своё имущество, а раненых (ничего не напоминает?). Около пятисот генералов и офицеров и более трёхсот нижних чинов были размещены в Андреевском, где граф взял на себя расходы на их лечение (около 800 рублей ежедневно), после выздоровления каждый солдат получил одежду и 10 рублей.
Доблестно сражался Воронцов и в заграничном походе - в кампанию 1814 года при городе Краоне выдержал сражение против самого Наполеона, за что получил уже третий орден Святого Георгия (теперь 2-го класса).
В 1815—1818 годах Воронцов командовал оккупационным корпусом во Франции, причём ввёл в нём ограничение телесных наказаний для солдат. «Так как солдат, который никогда ещё палками наказан не был, гораздо способнее к чувствам амбиции, достойным настоящего воина и сына Отечества, и скорее можно ожидать от него хорошую службу и пример другим»,- объяснял он.
А перед выводом корпуса Воронцов заплатил все долги своих офицеров и солдат местным жителям (около полутора миллиона рублей) из собственных средств, хотя для этого был вынужден продать одно из имений.
19 мая 1823 года Воронцов был назначен новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области. И на этом посту сделал очень многое для развития в крае земледельческой и промышленной деятельности. Именно Воронцову обязаны, в частности, Одесса расширением своего торгового значения, а Крым — развитием и усовершенствованием виноделия. При нём создаются многие прекрасные здания и другие сооружения (в частности, знаменитая Потёмкинская лестница в Одессе). При нём Одесса стала третьим городом империи по количеству жителей.
Я не буду рассказывать обо всей деятельности Воронцова (а прожил он немало – 74 года, побывав и главнокомандующим войсками на Кавказе и наместником кавказским, с неограниченными полномочиями и оставлением в прежних должностях). Скажу лишь, что солдаты на Кавказе долго вспоминали о простоте и доступности верховного наместника, сложив поговорку: «До Бога высоко, до царя далёко, а Воронцов умер».
Л.Н.Толстой писал: «Воронцов Михаил Семёнович, воспитанный в Англии, сын русского посла, был среди русских высших чиновников человеком редкого в то время европейского образования, честолюбивый, мягкий и ласковый в обращении с низшими и тонкий придворный в отношении с высшими. Он не принимал жизни без власти и покорности».
Показательно и такое: Воронцов и его жена, в знак признания их заслуг перед Одессой, были с почестями похоронены в Спасо-Преображенском кафедральном соборе города. Однако в 1936 году собор был разрушен, могилы разорены. Но после этого горожане тайно перезахоронили останки Воронцовых на Слободском кладбище. А в 2005 году их прах был торжественно перезахоронен в нижнем храме возрождённого Спасо-Преображенского собора.
****************
20 апреля 1819 года в Париже в православной церкви состоялось венчание Воронцова с Елизаветой Ксаверьевной Браницкой.
Невеста была дочерью польского магната графа Ксаверия Браницкого и племянницы светлейшего князя Григория Потемкина Александры Васильевны, урождённой Энгельгардт, о которой нужно сказать немного подробнее.
Александра Энгельгардт была племянницей, а также возлюбленной Светлейшего князя Г.А.Потёмкина. Даже выйдя замуж, она не порывала связи с ним и до конца его жизни оставалась другом и преданной помощницей князя. На её руках Потёмкин скончался в 1791 году.
Елизавета Ксаверьевна, ставшая в 1807 году фрейлиной, вышла замуж, по понятиям того времени, очень поздно. До 26 лет она жила с родителями в имении Белая Церковь а Ксаверий Браницкий жаловался, что нет хороших женихов для младшей дочери. В начале 1819 года она с матерью уехала в длительное путешествие по Европе и в Париже встретилась с 36-летним генерал-лейтенантом графом Воронцовым. Язвительный Ф.Ф.Вигель написал о Воронцове: «Там увидел он если не молоденькую, то весьма моложавую суженую свою». Сам же граф запишет в дневнике: «Я вернулся в Париж в январе месяца 1819 года. Там я познакомился с графиней Лизой Браницкой и попросил её руки у матери».
Это была блестящая партия для обоих. Получив огромное приданое, Воронцов почти удвоил своё состояние. Современники отмечали (во всяком случае, на первых порах) полную гармонию между ними: «Вот чета редкая! Какая дружба, согласие и нежная любовь между мужем и женою! Это точно два ангела».
Какое-то время Воронцовы остаются в Париже, затем живут недолго в России. Снова путешествуют… В семье появляются дети. К сожалению, старшая дочь Екатерина прожила всего несколько дней. Недолгой была жизнь и двух следующих.
Вскоре после назначения мужа новороссийским генерал-губернатором Елизавета Ксаверьевна получила орден Святой Екатерины, став кавалерственной дамой меньшого креста. В сентябре 1823 года она приехала к мужу в Одессу, и какое-то время (пока отстраивался городской дом) жила на даче. В октябре она родила четвёртого ребёнка (и второго сына) Семёна, а в декабре появилась в обществе.
И именно к этому времени относятся события, разыгравшиеся внутри «любовного четырёхугольника» Пушкин – Воронцова – Воронцов – Александр Раевский. Раевский приходился родственником Елизавете Ксаверьевне (его бабка Е.Н.Раевская была кузиной А.В.Браницкой) и служил при графе Воронцове. Но об этом – в другой раз.
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
Об отношениях Воронцовых и Пушкина читайте здесь
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
Навигатор по всему каналу здесь
