.
В наши дни, Романтизм, как явление, давно уже кончился, (после волны шестидесятых, семидесятых), и почему он иссяк, вопрос. Проще ответить на вопрос, почему он, однажды возник, исследуя причины этого культурного феномена 19 века, ( если говорить о Романтизме как явлении, а не как, о потребности отдельных авторов или людей.) Самый большой парадокс Романтизма состоит в его одновременной революционности и реакционности. Большой Романтик может возникнуть на волне Романтизма (как это было вначале 19 столетья), если говорить о его революционности, однако, в то же время Романтизм может возникнуть и в качестве реакции на отсутствие Романтизма в жизни, или в современном мире, как это происходило в позднем Романтизме, или в двадцатом веке, или, даже сейчас, говоря об отдельных явлениях, (, одно начало может выступать обратной стороной другого), однако, потребность в Романтизме - потребность бессмертная, и самая неутолимая и в наши дни, хотя, в то же время, это самая ускользающая от анализа потребность, которая таинственно касается того, что человеку нужно то чего в мире нет, (вспоминая знаменитую предсмертную записку Клейста) и не может быть возможным. Кстати, именно отсюда у человека рождается желание заткнуть в себе эту потребность - самыми земными благами, или, деньгами.
Не от материализма люди становятся богачами, а от неосуществленного Романтизма в жизни, правда, от этой неосуществленной потребности становятся и нищими. Романтизм это путь немногих, путь единиц, которые не отказываются от своей духовной (или любовной) максимы, даже сознавая ее неосуществимость, именно в этом и состоит величие Романтизма. Кто такие Романтики, особенно в наш век? Помните была такая песня у группы Браво: любите девушки простых романтиков, отважных летчиков и моряков?. Не смотря на комичную профанность и пропагандизм, в этой незамысловатой песенке есть, если не истина, то точность. Кто такие Романтики? Это либо летчики, либо моряки (имея в виду породу людей, а не только их профессию.) Грин как и Джек Лондон был отважным моряком, а Экзюпери был летчиком, как и Ричард Бах. А сказочник Андерсен, или Блок, был ангелом, и это, тоже, большие Романтики.
Романтизм - меньше всего связан с мимезисом желания.
Романтизм есть автономия воли и мечты.
Романтизм - это когда ты глядишь на красивый автомобиль, и удивляешься, а нафиг он тебе нужен, если твоя мечта - плыть по морю, или лететь в самолете? Романтизм это стихия Воздуха, или Воды - как субстанции Огня, (вода, это, тоже, текучий огонь. )И этот Огонь есть огонь мечты. А Мечта это интуиция себя, твоего предназначения от Бога, а не от твоего ложного Другого. В этом смысле желание миметично, а мечта автономна. И в этом же смысле автономность личности начинается с автономии мечты, еще начиная с детства, которое помнит свою духовную Родину, или хотя бы, не утрачивает с ней связи.
Можно ли определить Романтизм философски?
Это пытались сделать Карл Шмитт, (пишущий об окказионализме я), или Рене Жирар, пишущий о миметичности желания в Романтизме. Эти формулировки интересны лишь критически, но не удовлетворительны в качестве определения Романтизма. Говоря философски, Романтизм - есть автономия воли и мечты, составляющих мир автономии романтического субъекта, романтического я, или романтического героя. Если автономию личности, закладывает воля, (по Канту или по Ницше), автономию внутреннего мира в нас закладывает мечта. Это не следует понимать, что воля непременно служит тому что бы мечту осуществить, ( засыпай с мечтой, пробуждайся с целью как говорит одно ходячее выражение), поскольку, эта Мечта чаще всего не осуществляется. Романтизм живет неосуществимым, даже, невозможным, самым нездешним садом, самыми его неземными цветами.
Это и составляет его особенность.
Однако, это не есть невозможность осуществления мечты, (поскольку, как ни странно, лишь самое неисполнимое на земле однажды исполняется, и лишь невозможное возможно), а невозможность отказаться от мечты, променяв ее на какие либо земные блага. Наконец, Романтизм - это художественная интуиция Рая.
Романтизм не уходит от действительности.
Романтизм, скорее поднимается, воспаряет над действительностью, а не уходит от нее, или устремляется от суши к неведомым, райским островам с его цветами, таящими загадку самой неразгаданной любви, и населенными самыми диковинными животными, таящими загадку глубин духа, для человека, оказавшегося на самом краю мира.
Итак, Романтизм есть мир автономии личности.
Помните, как писал Михаил Кузьмин в стихах посвященных Лермонтову, которого Кузьмин правда не любил, " С одной мечтой в упрямом взоре, на божьем свете не жилец". В этих двух строчках с одной стороны выражен образ Лермонтова, а с другой стороны, образ маргинального Романтика , каким был Клейст, Цветаева, или, даже, Ницше.
Что мы видим в таком герое?
С одной стороны одна мечта, а с другой стороны эта мечта "в упрямом взоре" (а скажем, не в рассеянном взоре). С таким же упрямым взором жила и творила Цветаева, и Клейст, и все они были не жильцами на божьем, а на самом деле, далеко не божьем, (как хотелось бы думать самому гностическому, но все таки и самому жизнерадостному, хотя и драматичному поэту), свете. Божьим мир становится лишь в искусстве.
Ибо, лишь в искусстве мир может вернуться к своей истине.
Даже не знаю, можно ли всерьез отнестись к определению Карла Шмитта (самого замечательного социолога 20 века) касающегося того что Романтизм был «субъективирующим окказионализмом», поскольку , на место Бога в романтизме ставился романтический субъект, который из всего, что происходит творил «возможность», а где вместо Бога в центр универсума в романтизме ставилось «гениальное Я» . Это все таки слишком уж ницшеанская трактовка.
Меж тем, Романтизм возник задолго до Ницше.
Касаясь же религиозности Романтизма, не следует забывать что почти весь Романтизм - это не только тоска по Средневековью, это так же и тоска Искусства по Религии, при этом религии христианской. Хотя, Карл Шмитт наверное прав в том, что Романтизм отрицает каузальность мира и релятивизирует фантастическое, благодаря чему все внимание Романтизма концентрируется на опьянении жизнью, мечтах, приключениях, сказках и волшебных играх.
Что такое правда романтическая, или правда христианская?
Это не та правда, в качестве оппозиции которой выступает ложь (имея в виду оппозицию правда-ложь), это правда, в качестве не оппозиции, а альтернативы, в которой, выступает другая правда, ( правда другого человека, другого христианина - со своей Судьбой и своим взглядом.) Еще это правда личная, правда внутренняя, или правда небесная, (как говорят) , по отношению к правде земной. И единственный выход состоит лишь в том, что когда- нибудь, правда Христа (в которой одной и уживутся все эти личные правды) победит правду земную.
Тогда и придет в этот мир то что христиане зовут Царствием Небесным.
Например, если начать говорить о философии, погружаясь в ее историю, весь экзистенциализм это философия человека переживающего утрату корней, ( в отличие например от романтиков, у которых все –таки, корни были, если иметь в виду их патриархальность, любовь к Природе, и деревне, и даже религиозность, которой оканчивали многие из них. ) Отсутствие корней и рождает отчаянье и безосновность, вызывающее наибольшее отчаянье.
А последнее рождает имморализм, доходящий до нигилизма.
И это состояние и переживает в наши дни Культура. Романтизм сегодня – это возможность искусства придти к тому что ищет и религия, и религиозная философия, даже если это самая заросшая тропа к Раю, или к Духовной Родине, наконец, это возможность вернуться от увлечения Западом (наставшего в 90х) к русскому Серебряному Веку.
Вернуться не к золотым истокам , а к серебряным ключам.
Или вскрыть те интуиции, которые сегодняшняя философия утратила. То есть, как ни странно это прозвучит, Романтизм в России, сейчас, это возможность быть русскими. Даже не потому, что у русских не осталось другой альтернативы, кроме Романтизма.
А потому , что не осталось другой альтернативы у Романтизма.
