Моим друзьям посвящается, которые приходят ко мне, иногда. И всё реже... я не буду менять имён, пусть будет так как есть.
Ниночка, с ней мы познакомились когда нам было по пятнадцать. Она была тихой девочкой, с толстой белой косой,оказывается мы ходили в одну и ту же школу, и уже шесть лет учились в параллельных классах. Я почему то её не замечала.
Был спаренный урок физкультуры, у нас обоих оказалось освобождение.
На несколько лет мы стали лучшими подругами. Что только мы не творили, этот бесёнок, придумывал такие каверзы. Я не отставала.
Никто даже не подозревал, что умница, примерная девочка, тихушница Ниночка и активистка, спортсменка, комсомолка и тэ дэ, Мавридика, могут так сдружится.
Не хватит целой книги, чтобы описать нашу жизнь с Ниночкой, начало девяностых, конец восьмидесятых. Мы вместе поступили учится в другой город. Родители покумекав, устроили нас на квартиру к чьей то дальней родственнице. Бабке во всех смыслах мировой. Когда она была трезвая, хотя она бывала один раз в месяц трезвой, когда приезжали наши родители на проверку. Бабка пила, нет, не так она кочегарила, по чёрному, одна, а потом спала. Потом опять пила, благо, что пить у неё было всегда...
Днём мы получали образование, а по субботам и средам, я пела в бывшей стекляшке, а теперь гордо именуемой "Ресторан" про жёлтые тюльпаны и синих лебедей. Ниночка меня покорно ждала, одетая в коротенькую кожанную или джинсовую юбочку, белые кроссовки, футболочку с ДиКаприо и соорудив на голове немыслимый начёс(коса была давно продана, за у.е между прочим, потом и моя) .
Ждать меня ей было скучновато, и всегда находился какой нибудь поверивший в себя дядя с деньгами, который заприметив девушку, хрупкую, как фарфоровая статуэтка, пытался напоить, охмурить, защитить и прочее девушку. А когда дядя узнавал, что девочка ждёт сестричку, которая поёт по кабакам, чтобы им двум девочкам - малышкам было что покушать, дядя плыл...Он сорил деньгами, смотрел масляными глазами, клал по хозяйски руку на плечо и какого то чёрта косо смотрел на нашего клавишника Гошу, огромного, с синей татухой дракона на предплечье(тогда это было пока в диковинку),волосатого дитину. Почему то все "дяди" смотрели на Гошу с подозрением, как буд- то подозревали в злом умысле, что Гоша сможет отбить, утащить дядину добычу. Дяди не знали, что девушки Гошу не интересуют, тогда это было не только не модно, но и очень опасно, не любить девочек. Гоша был гей.
Эта хозяйственность распространялась и на меня. Дяди считали себя покровителями малышек, правда на меня посматривали с опаской, подозревая, что палец в рот не клади. А я себе казалась жутко крутой и даже сексуальной. Начёс, чёлка карлсон, яркие лосины, чёрный кожаный лифчик, гордо именуемый топ, косуха, яркая помада на губах,чёрные стрелки и тени всеми цветами радуги. А ещё шпильки. Я их полюбила лет в 15, и до сих пор гордо несу эту любовь.
Иногда дядя был не один, и тогда другие дяди спорили, кто же посадит в свою крутую машинку певичку. Они пили, я пела, казна пополнялась, процентик капал. Потому что дядя Костя, бабкин внук, был хозяин стекляшки, денежки лились рекой к нему в карман, дядя Костя честно платил нам с Ниночкой 10% от того, что напили дяди. А, ещё забыла, дядя Костя был мент, не простой мент, а со званием.
К концу программы, Ниночка шла в туалет, сворачивала за бар, нас выводили через черный ход и везли домой. Спасибо дяде Косте. Боялись ли мы нарваться второй раз на "дядю" ? Нет. Не боялись. У нас же был дядя Костя, а дядя Костя был сами знаете кто.
Днём, надев белые рубашки и синие юбочки, расчесав волосы на прямой пробор, мы брали одну сумку на двоих и бежали на пары. Однокурсники хвалились крутостью, кто-то стащил у бати стакан спирта "Роял" и упились все, кто -то тусовался с панками, ну как тусовался, бежал с ними за компанию от скинов.
Девочки делились секретами варки джинсы с хлоркой,курили на переменах "Радопи", жевали бабл -гам и пускали пузыри. Они считали нас двоюродными сёстрами - заучками, разубеждать "крутых чикс" смысла не было.
Ну что им правда было рассказать? Как однажды дядя Костя поехал по делам, а нас отправили домой с таксистом, который приставив нож к моему боку повёз нас в лес, а Ниночка со всей дури ударила его по обоим ушам ладошками, когда он остановился и в красках рассказал, что это не прикол, и что он снами сделает? А потом, мы пытались добираться из незнакомого места на попутках, укуташись в какие то куртку и плед, которые нашли в машине,пока таксист валялся в отключке, потому что в добавок я ему со страха ещё распылила в рожу пол флакона лака для волос, когда он заорал и схватился за голову.
Нас подобрали, ну как подобрали, затолкали в машину трое в кожаных куртках и с бритыми затылками. Я от страха запела, а Ниночка смотрела стеклянными глазами и молчала. Один узнал меня, он пересекался с дядей Костей. Нас отвезли домой, предварительно выпытав что мы там делаем. Ниночка тогда первый раз выпила бабкиной водки, а я закурила бабкину же "Шипку" .
Таксиста мы больше не видели, я с тех пор если еду в такси, только сзади, за водителем.
Стал ли тот стакан отправной точкой, я не знаю. Мы закончили учится, она вернулась в наш город, я уехала далеко. Сначала писали письма, каждый день потом реже. Она вышла замуж, родила, я приехала. Я потом раз в год приезжала, на день рождения крестницы, потом с мужем и детьми, она радовалась мне. Огонь её глаз, всё становился тусклее. Она начала пить, сильно.
Мы сидели с ней в открытом кафе, и как когда то в юности, она говорила мне смеясь: " Мавруша, не смотри на тех мужиков, отвернись, а то сейчас прицепятся, а я с тобой хочу побыть,пусть из далека облизываются". Я курила, она потягивала какое то красное вино. И говорила, говорила про однаклассников, друзей со двора, просто знакомых девчат и ребят, которых уже нет. Она говорила что нам повезло, она просто пьёт, а я просто курю, сигареты.Это была последняя встреча.
Я уже давно бросила курить, а пить я так и не научилась.
Они приходят ко мне во снах, Ниночка тоже. Всё реже, стираются лица из памяти. Не знаю, спасибо ли дяде Косте, господу богу или самой себе, что осталась жива, стала человеком, не знаю.