Под конец курса химии терапии мой друг, почти силком, загнал меня в шестидневный поход по Крыму, соблазняя чистыми водопадами, морем и красивыми пейзажами.
Я люблю Крым, особенно, если живу в отдельно снятом домике, вдали от шума баров, дискотек, и мою комнату наполняет прохладный ветерок от кондиционера.
Поход такой же?- спрашивала я.
Он не вдавался в подробности интерьера, рассказывал, как прекрасен южный рассвет и закат, что-то говорил про прогулки к морю.
Я влюбилась в образ похода в своей голове.
Записалась на Крымском сайте в группу минимального походного опыта. Купила билет до Симферополя. Одолжила спальник, палатку и ещё некоторые предметы, которые были в памятке походника.
По требованию врачей мне было запрещено загорать, пришлось забинтоваться одеждой с головы до ног.
Рюкзак был непомерно тяжел, но картинки прекрасного Крыма в голове обещали радость и восторг.
И вот я на вокзале Симферополя в точке встречи. Август. Жарко. На перроне много народа и ни намёка на романтику.
Ко мне стали подтягиваться разные люди с огромными рюкзаками за спиной. Музыка не играла, воздушные шары не взлетали в воздух, настроение портилось.
В моих образах походники это романтичные, галантные люди, приятные и комфортные в отношениях, а сейчас я видела хмурых, не контактных, некрасиво одетых людей.
В мой неподъёмный рюкзак положили поделённую часть еды, рассчитанную на шесть дней.
Я же девочка, мне нельзя носить тяжелое!-ныла я про себя. Не заметно было, что кому-то мои капризы были интересны, даже если бы я говорила в слух.
Мы сели в троллейбус, ехали примерно час. Выйдя из транспорта, прошли вправо от дороги метров двести-триста, и сделали привал у подножья высокого холма-горы.
Я очень устала. Рюкзак был не отрегулирован, кроссовок уже успел натереть ногу, надеялась, что мы пришли и вот здесь будем жить в палатках.
Инструктор поздравил нас с началом пути, дал десять минут на отдых и сказал, что к концу дня мы должны пройти около десяти километров, там будет вода, а значит привал.
Десять километров по горам? Сейчас? Нереально! Я не смогу с рюкзаком на холм забраться!
Я была не единственная без опыта ношения тяжести на себе вверх и вниз.
В поход пошли разные люди, например там была пара, которая отправилась в медовый месяц, желая провести его в первом в своей жизни походе.
И грустно и смешно было наблюдать за ними. Парень взял с собой дорогой фотоаппарат со штативом. Это оборудование весело около трёх килограмм.
Он чертыхался, мечтая его где-то при капать, чтобы вернуться за ним после.
Здесь совсем по другому ощущался вес. И не было возможности переложить тяжесть на другого, вызвать такси. Все были на равных.
День начинался, продолжался и заканчивался одинаково, и расписан по минутам, как в армии.
Все большие привалы и стоянки были привязаны к источникам, которых было мало. И надо было успеть дойти до темноты, чтобы приготовить еду, поставить палатку, помыться.
Рано утром подъем, дежурные разжигали огонь, кипятили воду, готовили кашу. Час на завтрак и сборы. А дальше только дорога, которая то поднималась в гору, то спускалась. И это по жаре с рюкзаками за спиной.
К вечеру, измождённые от жары, усталости ставили палатки, готовили ужин, наслаждаясь прохладой и долгим ночным отдыхом.
В первые дни, я не замечала природу. Каждая клеточка тела болела, в голове отсчитывалось время до привала. С каждым шагом приближая ночь, а вместе с ней и передышку перед очередными километрами.
На третий день, во мне включилось всё сопротивление, на которое я была подсознательно способна. Я просто не могла встать. Поднялась температура, расстроился желудок, и не было ни какого желания продолжать движение.
Я выругалась про себя матом, было плохое время играть в вымирание, но тело не слушалось.
Удивительно, как эта ситуация похожа на мою жизнь, как часто этот сценарий проигрывался в разных сферах.
-Трудность, я борюсь, силы заканчиваются и я сдаюсь.
Похоже, что я спринтер, время пришло делать из себя марафонца, я хочу, чтобы моя жизнь продолжалась максимально долго.
На четвереньках выйдя из палатки, я медленно на коленках собирала палатку, ещё немного и спальник в рюкзаке.
Ээээ, глаза бояться, а руки делают! Затолкав всё в рюкзак, дождавшись привычной команды ведущего: «Огонь!», медленно потащилась к следующему привалу.
Впервые в жизни никто меня не тащил, не оберегал, не прибегал на каждый мой чих. Бесполезно играть в немощного ребёнка или «включать блондинку», тут всем пофиг. Ты часть команды и здесь не принято тащить одеяло на себя и тебя на себе. Каждый сам за себя.
Вот в таких условиях «выученная беспомощность», в паттернах поведения, показывает себя во всей красе, а не найдя сочувственного отклика в других, начинает трансформироваться.
Мне раньше казалось, что я взрослая женщина, упрямо двигающаяся к своей цели.
Но впервые здесь я увидела и другую часть меня ту, которая ничего не может и не умеет. Эдакий маленький ребёнок, крепко сидящий на моих ногах и не желающий ходить на своих. Этой детской частью я вступала в отношения, общалась с мамой, пасовала перед трудностями.
В психологии есть термин «сопротивление, прокрастинация». Много статей ей посвящено. Одни предлагают предлагают пробивать, другие говорят, что это способ защиты, самосохранения. По своему каждый прав.
Я же решила своё сопротивление игнорировать.
Представила, а чтобы я сейчас делала, как себя чувствовала, если бы не сильное недомогание и накопившаяся усталость?
Ответ пришел сразу, я бы любовалась природой, вдыхала запах крымской полыни и в ближайшем водоёме поплавала голой.
Голой поплавать не удалось, плавала в одежде, но переключив своё внимание на желание радоваться и получать от этого места удовольствие и наслаждение, через некоторое время почувствовала себя полностью здоровой.
К ночной стоянке я уже шла в числе первых, а на следующий день, как говорят спортсмены, у меня открылось второе дыхание, и вот тут я заметила всю крымскую красоту.
Водопады, каньоны, вершин гор, на которых можно увидеть, как мельчайшие капельки испаряясь, превращаются в облака.
И тут я поняла. Всё зависит от восприятия, точнее от угла зрения.
Нет только «плохого» или только «хорошего», есть всё одновременно.
Можно поддерживать в себе жизнь, и тогда эту жизнь, во всём её великолепие, можно увидеть вокруг.
Можно поддерживать в себе в смерть, и тогда вся жизнь схлопывается до фрагмента, зацикливание и концентрации на чём-то негативном, грустном, больном, завершающемся, которое обязательно есть внутри и снаружи.
Каждый процесс идёт своим чередом, остановить его невозможно, но можно быть в нём не зависая.
И тогда всё, что бы то ни было, приходит, продолжается, и затем уходит, начинаясь новым циклом, этапом.
Жаль, когда проходит что-то ценное, прекрасное, но также проходит что-то болезненное и неприятное.
Моё первое взрослое путешествие продолжалось.
Впереди меня ждала ночевка в спальнике у моря, и вкуснейшие чебуреки с сыром и зеленью.
Но главное, я перестала умирать, внутри меня забил родник силы и жизни.
Первый в моей жизни поход, подходил к концу.
Мы возвращались близкими друзьями, пережившими рядом друг с другом, что-то очень ценное.
Обменивались телефонами, адресами электронной почты, с желанием ещё встретится.
И мы встречаемся в безбрежном интернет пространстве, сталкиваясь то в одной, то в другой сети.
Те отношения навсегда остались в горах Крыма, они были прекрасные и ограничены днями похода, их не возможно повторить.
А чтобы встретится и завязать новые отношения, нужен повод, причина, которую за много лет мы так и не нашли.
P.S. Мой друг, мой друг, знал ли ты, что оправив меня в поход, ты фактически вытолкнул меня из родительского гнезда?
Часто умирая от усталости, я вспоминала твой голос, про дорогу к морю, до которого шла шесть долгих дней, а прийдя увидела южный рассвет взрослыми глазами.