Как Штедер ингушей осетинами записал и как осетины попали во Владикавказ.
«Гилате», Газиков Б. Д., Нальчик, 2015 год.
В результате событий 1562-1568 годов ингуши во второй половине XVI века уходят со своей родины Газалте на восток к Тереку. К ним относятся представители ингушских фамилий Цуровых, Хаматхановых, Куштовых, Чахкиевых и др. Эти люди в истории отмечены как джераховцы, в некоторых случаях их именовали даже «осетинами», так как они вышли из местности Газалте, которую заняли впоследствии осетины (потомки таджиков) - переселенцы из Алагирского ущелья. Вот почему джераховцев - этнических ингушей, выходцев из Газалте, проживавших в долине Терека, иногда в литературе XIX века называли оссами, или «осетинскими беглецами» .
Гвилетцы находились в тесных отношениях с джераховцами и со всеми ингушами жителями долины Терека, которые и являлись единственными жителями этих мест. В Ларсе проживали ингуши Дударовы. Первым осетином, поселившимся на левом берегу Терека (в районе Чми) в 1730 годах, был беглый алагирец Илальд Сланов, которого приютили Дударовы, который платил ингушам дань за пользование этой землей.
Эти данные приводит Ю. Клапрот:
[S. 667] «Die ganze Gegend von Baltasch bis Laars wird von den hier wohnenden Osseten Schimit genannt, und die Dörfer Baltasch, Dallag-kau, Ulag Zmi-kau und Laars gehören der Familie Slonateh, die aus dem Walagirischen Dorfe Bad, am Flusse Fiag, stammt.
[S. 668] Ilald, der Stammvater dieses neuen Zweiges der Familie Stonateh, entfloh von dort vor etwa siebenzig Jahren, und setzte sich am Terek fest, WO er das Dorf Ulag Zmi-kau oder Tschim anlegte...»
«...Вся область от Балташа до Ларса живущими здесь осетинами называется Шимит, и деревни Балташ, Даллаг-кау, Улаг Цми-кау и Ларс принадлежат семье Слонате, которая происходит из Валагирской деревни Бад, на реке Фиат. Илальд, предок этой новой ветви фамилии Слонате, убежал оттуда около 70 лет назад и осел на Тереке, где он основал деревню Улаг Цми-кау или Чим» .
[S. 669] «Sonst entrichteten diese Osseten an die Inguschen, die sich diese Gegend zugeeignet hatten, eine Abgabe, allein nach und nach wurden sie durch neue Ankömmlinge und durch Flüchtlinge im Gebirge starker, so daß sie sich jetzt zu den Tagaurischen Osseten rechnen, und keine weitere Abgabe geben...»
«Обычно эти осетины платили дань ингушам, которые владели этой местностью, но потом они постепенно усиливались, благодаря новым переселенцам и беглецам в горах, так что они теперь причисляют себя к тагаурским осетинам и не платят более дань...» (Julius von Klaproth. Reise in den Kaukasus und nach Georgien: unternommen in den Jahren 1807 und 1808/ Erster Band, Halle und Berlin, 1812).
Со временем к нему стали подселяться и другие осетины, и ситуация сложилась так, что к моменту основания Владикавказской крепости (1784) население на левом берегу Терека стало осетинским, а на правом берегу ни один осетин не проживал и никаких селений не основывал. Поэтому в литературе XIX века указывалось, что Терек являтся границей этих народов.
«Wladikaukas liegt im Baue der Inguschen, welche die Russen auch nach dem Hauptflusse Nasranoff zer nennen und die durch den. Terek von den Oßen geschieden werden... Auf der Seite von Wladikaukas wohnen, wie schon gesagt, die Inguschen, auf der entgegengesetzten hingegen 4 0ßische Stämme. Ich habe die linke Hälfte der Ebene deßhalb früher die 0ßische genannt; es müßte nun folgerecht die rechte die inguschische heißen.»
«Владикавказ лежит в краю ингушей, которых русские по главной реке называют назрановцами и которые разделяются от осов рекою Тереком... Сбоку от Владикавказа живут, как было уже сказано, ингуши, напротив в противоположном направлении 4 осских рода. Поэтому левую половину равнины я ранее называл осской, в свою очередь правую надо называть ингушской». (Koch. K. Die kaukasische Militärstrasse, der Kuban und die Halbinsel Taman. Leipzig, 1851. S. 115).
Владикавказ основан на ингушской земле. На это указывает авторитетный историк П. Бутков.
«Прежде всего для связи кавказской линіи съ Грузіею, въ 1784 году построена отрядомъ войскъ крепость у Терека, при входе въ ущелье Кавказскихъ горъ, при ингушевской деревне Зауръ, и названа Владикавказомъ, а отъ нея, по пути къ Моздоку, на разстоянии ... верстъ редуты Потемкинскій, при реке Терекъ, близъ Татартупа, Кумбелейскій, при речке Кумбелей, и Григоріополискій у Малой Кабарды. Въ томъ же году Владикавказская крепость снабжена 12 пушками; а въ 1785 г. дано было 9 мая именное повельніе Потемкину соорудить тамъ церковь греческаго закона; о приведеніи въ прочность дороги сделанной чрезъ Кавказскія горы къ Тифлису, и о построеніи каменныхъ мостовъ. Последнее, однако, не было исполнено.
Еще въ 1782 г. Осетинцы и Карабулаки просили построить крепость у Татартупа, для выселенія ихъ изъ горъ и защищенія отъ Кабардинцовъ и Чеченцовъ, а коль скоро Владикавказъ основанъ, нарочитое число Осетинцовъ, выйдя изъ горъ, тутъ въ окрестности поселились, устроя селеніе, и обработывали пространныя поля, вокругъ Владикавказа впусте лежащія, и имели совершенный покой и тишину отъ соседей» (Бутков П. Г. Матеріалы для новой исторіи Кавказа с 1722-го по 1803 год. СПб., 1869. Ч. II, с. 165, 166).
Первые осетины появились на правом берегу с основанием Владикавказской крепости, когда поселились у ее стен под защитой русского гарнизона. Мы приведем материалы и свидетельства современников, которые подтверждают нашу точку зрения.
Еще до основания крепости в 1781 году селение Заурово посетил Штедер и назвал его первым осетинским населенным пунктом.
[S. 45] «Ich verliess endlich die Inguschen, setzte über den Kumbelee und gieng W. unter den Gebirgen, über drei kleine, in tiefen Ufern fliessende Rache, 7 Werste nach dem Dorfe Saurow. Es liegt auf dem rechten hohen Ufer des Terek, 2 Werste unter dem Vorgebirge. Der Starschin Getta, Verwandter meines Wirthes Saiku, ist der Vornehmste, und nahm mich bestens auf. Er hat allein einen steinernen Thurm und Gebäude„ die andern sind aus Balken, mit eingezäumten Höfen. Es ist der erste 0ssetinische Ort...» (Tagebuch einer Reise die im Jahr 1781 von der Gränzfestung Mosdok nach dem innern Caucasus unternommen worden) (Neue Nordische Beiträge. St. Petersburg und Leipzig, 1796).
«Наконец я оставил ингушей, переправился через Кумбелей и шел 7 верст к западу между гор через три маленькие, в глубоких берегах текущих ручья к деревне Зауров. Она лежит на правом высоком берегу Терека, 2 версты ниже предгорий. Старшина Гетта, родственник моего хозяина Зайку, благороднейший, принял меня очень хорошо. Он только один имеет каменную башню и постройку, другие деревянные, огороженные дворы. Это первый осетинский населенный пункт...»
Основываясь на этом, некоторые исследователи делают вывод, что осетины в то время уже жили там. Но это не так, так как автор ошибся. И это видно из дальнейшего описания.
[S. 50] «Nicht weit vom Defdarok liegt das Dorf Goletta seitwärts vom Wege, am Abhang des Gebirges, und von armen 0sseten schlecht gebaut.»
«Недалеко от Дефдароки лежит деревня Голетта, на склоне горы, и плохо застроена бедными осетинами» (Там же. с. 50).
Старшина Гетта упоминается и в документе, датированном 1770 годом.
Ордер секунд-майору Аникееву
[С. 218] «Посланный от меня с моими письмами к осетинским старшинам Казбеку, Ахмату и Темирсолтану, также и Ханшову для принятия от них присягу от первого, то есть Казбека, в рассуждении‚ что он поданный Карталинского и Кахетинского владетеля Ираклия, о продолжении от него Казыбека к российской стороне верности, а от последних на подданство к ея императорству величеству, и ради подтверждения им всем о содержании к безпрепятственному в Грузию и оттуда в Кизляр посылаемым курьерам и российским командам проезду в их владениях через речки мостов и о незадерживаемом тех курьеров и команд пропуске...
Причем, доносит же он, Батырев, что по бытности его во осетинских местах отданы ему бывшие в плене Томского пехотного полку солдаты, деревни Шаншок от старшины Гатоки Канжева один, деревни Кагыча от старшины ж Гетабиева один, за которых моздоцким поселенцом определенным мною к ингушевским старшинам для толмачества армянином Степаном Пановым.
[С. 221] Деревни Калыча, старшины: Казантемир Кантемиров, Темирсолтан, Тебоу, Али, и Келеметь Затаевы, Батчирша, Елес-танука, Удар, Клеуевы... анамат Хибов, Гете Биев» .
(Русско-осетинские отношения в XVIII веке. 1764--1784, Орджоникидзе, 1984. Т. II).
Мы видим из приведенных документов, что традиция того времени называет осетинами всех горцев, живущих на Военно-Грузинской дороге.
А. Л. Зиссерман, довольно хорошо знавший Кавказ, справедливо отмечал: «Большая часть русских называет совершенно неправильно осетинами всех жителей по Военно-Грузинской дороге. Там живут: мохеви, мтиулы и будомакарцы, говорящие грузинским языком. Осетины же особый народ, занимают часть хребта, вправо от дороги» (Зиссерман А. Л. Десять лет на Кавказе Современник. СПб., 1854. Т. ХLVII . Отд.V. с. 7.).
Жители Гвилети также названы осетинами, а они ими никогда не являлись, старшина Казбек также не осетин, а грузин ингушского происхождения потомок Чопика, а старшина Гета Биев, не кто иной, как предок ингушской фамилии Хаматхановых и Цуровых (выходцев из с. Тменикау), аул которых под именем Бийкау существовал до 1865 года на месте с. Заурова. Поэтому Штедер неправильно назвал Заурово осетинским населенным пунктом.
Тоже самое можно сказать и о мнении Ю. Клапрота, который джераховцев - жителей с. Заурова, живших совместно с ингушами в этом селении, причислил к осетинским беглецам.»
«Am 24. Dezember setzten wir unseren Weg längs dem rechten Ufer des Tereks weiter fert...
Nach vier Wersten hatten wir das Ingusehische Dorf Ssaukqua[s. 657], welches jetzt von den Russen Ssaurowa genannt wird, zur linken. Es liegt auf dem steilen Ufer am Terek, etwa zwei Werste unter dem eigentlichen Vorgebirge...
...In Ssaurowa wohnen Inguschen und Ossetische Flüchtlinge gemeinschaftlich, fast alle in hölzernen Häußern, doch übertreffen die letzten die ersten an Zahl, so daß man dies Dorf eben so gut ein Ossetisches als Inguschisches nennen kann...».
«24 декабря мы продолжили далее свой путь вдоль правого берега Терека...
Через 4 версты с левой стороны у нас оказалась ингушская деревня Зауккоа, которая ныне русскими называется Заурова. Она лежит на крутом берегу Терека, около 2 верст ниже предгорий...
В Заурова живут совместно ингуши и осетинские беглецы, почти все в деревянных домах, но последние превышают численностью первых, что эту деревню можно также назвать осетинской, чем ингушской...» (Julius von Klaproth. Reise in den Kaukasus und nach Georgien: Unternommen in den Jahren 1807 und 1808. Erster Band, Halle und Berlin, 1812. S. 656).
Что касается поселения осетин у Владикавказской крепости, мы имеем свидетельства современников. Штедер в 1781 году вообще не упоминает о селении на месте Владикавказа. Возможно, что у упомянутого им ингуша Зайку и были здесь владения Зауг-коа, иначе трудно объяснить осетинское название Дзауг-коа, так как до прихода русских никаких осетин здесь не было.
Осетины, поселившись у крепости в начале 1800-х годов, образовали аул, который назвали Ирикау (осетинская слободка, Владикавказский аул), а саму крепость называли Дзаугикау (Дзауджикау). Нет необходимости называть двумя именами одно и то же место. Совершенно точно известно, что на месте крепости находилась башня Гудантовых, а осетинское название этой местности Дзауг-коа. Отсюда следует, что Дзауг мог быть представителем рода Торшхоевых. У ингушей обычно к башне примыкали жилые постройки, а башня служила для обороны и защиты населения, живущего рядом. До заложения самой крепости здесь находилась башня Гудантовых из рода Торшхоевых, которые занимали всю эту территорию вплоть до с. Ангушт (Тарш-Тарс-Тарская долина). Поэтому до прихода русских, а после и осетин, эта местность была населена ингушами и название Дзауг-коа никакого отношения к осетинам не имеет.
«Unser Weg ging nun längs der Rechten des Tereks den Fluß hinauf bis zu der jetzt beträchtlichen Festung Wladikawkas, die von den Tscherkessen Terek-ckalla oder Terekstadt genannt wird, und nicht weit vom rechten Ufer auf und an einem Hügel erbaut ist, der sich allmählig nach dem Fluß zu senkt. Der Ort ist fast nur von Soldaten und Kosaken bewohnt, wenn man einige Osseten in der Vorstadt und die Russen, die des Marketenderwesens wegen dahin kommen, ausnimmt... »
«Наш путь шел вдоль правого берега Терека вверх по реке до уже заметной крепости Владикавказ, названной черкесами Терек-кала, или город Терек, и который построен на правом берегу и на холме, который постепенно понижается к реке. Местность населяют только солдаты и казаки, если исключить нескольких осетин в форштате и русских, которые прибыли туда для торговли» (Julius von Klaproth. Reise in den Kaukasus und nach Georgien: Unternommen in den Jahren 1807 und 1808. Erster Band, Halle und Berlin, 1812. Neun u. zwanzigstes Kapitel. S. 628).
«Die Festung wurde von dem Fürsten Potemkin angelegt und wegen ihrer Lage und Wichtigkeit, sehr passend Wladi-Kawkas, Beherrsche den Kaukasus, genannt. Sie fasst ein Garnison-Regiment und einige hundert Mann Kosaken. Die Besatzung, einige Krämer und Marketender für die Bedürfnisse derselben, und wenige OssetenFamilien ausserhalb der Verschanzung, sind die einzigen Bewohner.»
«Крепость была заложена князем Потемкиным и из-за своего положения и важности названа очень подходяще Влади-Кавказ, Владей Кавказом. Она включает в себя гарнизонную роту и несколько сот казаков.
Гарнизон, несколько лавочников и маркитантов для потребностей ее и несколько семей осетин за пределами вала являются единственными жителями». (Engelhardt M. Parrot F. Reise in die Krym und den Kaukasus. Berlin, 1815. S. 153).
Skizzen einer Reise in die Gegend jenseits des Kaukasus.
(Aus dem Reisetagbuch einers Russen, mitgetheilt von Legationsrath Tietz).
Eine Vorstadt erstreckt sich zwischen der Festung und dem Flusse Terek, und besteht aus zwei Theilen. Im ersten liegen die Kasernen der Pionnier-Kompagnie, nebst einigen von russischen Marketendern und mosdok’schen Kaufleuten errichteten Enden, in deren eine sich auch ein Billardzimmer befindet. Hinter diesen Buden stehen zwei Reihen niedlicher kleiner Häuser mit dazu gehörigen Höfen, worin die verheiratheten Soldaten wohnen. In der andern Abtheilung der Vorstadt erblickt man unansehnliche, unreinliche Hütten, in welchen ungefähr dreißig ossetische Familien leben, die sich hieher geflüchtet haben, um der Rache anderer Gebirgsstämme zu entgehen, bei. denen sie Räubereien und Mordthaten begingen. Ihre Beschäftigung besteht in dem Bebauen des Ackers und der Viehzucht, Was sie beides aber sehr kümmerlich betreiben, einmal weil sie von Natur schon sehr faul sind, aber auch deswegen, weil sie fürchten, daß die Rache der von ihnen beleidigten Bergbewohner sie auch bis hieher verfolgen und ihr Eigenthum zerstören würde.
Наброски путешествия по ту сторону Кавказа.
«Форштат простирается между крепостью и рекою Терек и состоит из двух частей. В первой располагаются казармы пионерской роты рядом с лавками построенных несколькими русскими маркетантами и Моздокcкими торговцами, в которых находится бильярдная комната. За этими лавками стоят два ряда низких маленьких домов с относящимися к ним дворами, в которых живут женатые солдаты.
В другой части форштадта видны невзрачные нечистые сакли, в которых живут около тридцати осетинских семей, которые прибежали сюда, чтоб избежать мести других горских племен, у которых они совершили грабежи и убийства. Их занятие состоит в обработке полей и животноводстве, но ведут их очень убого, с одной стороны, так как они от природы очень ленивы, а также и потому, что они боятся, что их и здесь могут преследовать обиженные ими горцы, и что они разрушат их собственность» (Das Ausland. № 152, 1. Junius 1835. S. 607).
Очень интересным, на наш взгляд, является наблюцение, сделанное великим поэтом Александром Сергеевичем Пушкиным в 1829 году во Владикавказе. Вот что он пишет:
«Мы достигли Владикавказа, прежняго Капъ-кая, предверія горъ. Онъ окруженъ осетинскими аулами. Я посетилъ одинъ изъ нихъ и попалъ на похороны. Около сакли толпился народъ. На дворе стояла арба, запряженная двумя волами. Родственники и друзья умершаго съезжались со всехъ сторонъ и громкимъ плачемъ шли въ саклю, ударяя себя кулаками въ лобъ. Женщины стояли смирно. Мертвеца вынесли на бурке и положили его на арбу.
Одинъ изъ гостей взялъ ружье покойника, сдулъ съ полки порохъ и положилъ его подле тела. Волы тронулись. Гости поехали следомъ. Тело должно было быть похоронено въ горахъ, верстахъ въ тридцати от аула.. Къ сожаленію, никто не могъ объяснитъ мне сихъ обрядовъ.
Оетинцы самое бедное племя изъ народовъ, обитающихъ на Кавказе; женщины ихъ прекрасны, и какъ слышно, очень благосклонны къ путешествениикамъ» (Пушкинъ А. С. Путешествіе въ Арзрумъ во время похода 1829 года. Современникъ. СПб., 1836. №1. С. 27).
Поэт, конечно, очень был удивлен, что умершего надо было перевезти за тридцать верст, и не нашел ответа на этот вопрос. А суть заключалась в том, что осетины, как новые поселенцы этих мест, не могли хоронить на чужой для них земле, да и ингуши не могли им этого позволить, так как дорожили своей землей, а потому осетинам и приходилось в таких случаях везти к себе, на свою родину, которая нахождилась за тридцать верст.
Интересны и заключительные строки этого отрывка. В. Мельницкий в своей статье «Переезды по России в 1852 году» также приводит отрывок из «Путешествия в Арзрум».
«Вотъ что замечает Пушкин об осетинах и проезде по Военно-Грузинской дороге въ 1829 году:
«Осетины самое бедное племя изъ народовъ, обитающихъ на Кавказе; женщины ихъ прекрасны и, какъ слышно, очень благосклонны къ путешественникамъ; но отвратительная неопрятность, запачканныя лица, не мытыя иногда по месяцу и более не внушаютъ желанія...»(Мельницкий В. Переезды по России в 1852 году: Статья 4 Современник. СПб., 1853. Т. 42. С. 28).
К сожалению, мы не можем ответить, были ли в оригинале у А. С. Пушкина заключительные строки или они выдуманы В. Мельницким.
«Die Stadt besteht aus der Festung von nicht unbedeuteudem Umfang und einer noch stärkern Befestigung, einem Quartier Inguschen und zwei Quartieren Ossen...
Der Fluß Terek bildet hier die Gränze zwischen Ossen und Inguschen, zweien einander völlig ungleichen Völkern, und da Wladikaukas auf beiden Seiten liegt, wird es auch von beiden Völkern bewohnt, ohne daß diese sich einander genähert hätten. Ich übergehe hier die Beschreibung derselben, da Wladikaukas der einzige Ort ist, wo ich Gelegenheit hatte Inguschen zu sehen, und verweise hinsichtlich der Ossen auf ein späteres Capitel.» (Reise durch Russland nach dem kaukasischen Isthmus m den Jahren 1836,1837 und 1838 von Karl Koch. Stuttgart und Tübingen. 1843. S. 1).
«Город состоит из крепости с незначительным обхватом и еще более сильного укрепления, кварталом ингушей и двух кварталов оссов...
Река Терек образует здесь границу между оссами и ингушами, двух совершенно не схожих нароцов, и Владикавказ, лежащий на обоих его сторонах населяется обоими народами, которые все же не сближались друг с другом. Я пропускаю здесь описание тех, так как Владикавказ единственный населенный пункт, где я имел случай видеть ингушей, и относительно оссов отсылаю в следующую главу».(Путешествие по России и в кавказские земли в 1836, 1837 и 1838 гг., Карл Кох, Штутгарт, Тюбинген, 1843 год, с. 1)
