Коммуналка. Сигаретный дым. За окном вечерний Питер. Напротив меня за столом дама лет пятидесяти, привлекательная, с короткой стрижкой. Ставит на стол бутылку. Спрашивает: «куришь?».
Честно отвечаю: «курю». Она ставит пепельницу рядом с бутылью, и иронично глядя на меня, произносит:
- Ну, давай поговорим.
Смущённо хлопаю ресницами, робко беру сигарету, спрашиваю:
- О чём, Зоя Васильевна?
- Какая я тебе Васильевна? Я ж молодая ещё, - ухмыляется дама, затягиваясь, - просто Зоя. Да и не чужие мы, как-никак. А поговорим о жизни.
Я вопросительно смотрю на неё, и, медленно затягиваясь сигареткой, молчу.
Зоя усмехается.
- Вот допустим, ты встречаешься с двумя парнями. Один любит тебя до жути, а второго любишь ты, но он к тебе относится как к подруге. Как поступишь?
Не задумываясь, отвечаю:
- Если никак не получится завоевать второго, то буду с первым. Он же меня любит, всё-таки.
Дама с грустной улыбкой наливает себе из бутылки.
- А как же твои чувства? Выбросишь? Стерпится - слюбится?
Я, пытаясь возразить, что всё не так, как она говорит, закашливаюсь.
Зоя, хлопнув стаканчик и налив мне рюмочку, вздыхает.
- Вот-вот. А представляешь, как раньше было? Ну, в пещерные времена? Понравилась баба мужику, он её на плечо и в пещеру. А той и деваться некуда. Доля бабья такая. Покоряться. А потом?.. Малых девок, по дурости считавшихся уже взрослыми, замуж выдавали за пенсионеров, по нашим меркам. И сейчас, многие считают, что лучше быть любимыми, чем любить без взаимности.
Слушаю, осознаю. Задумываюсь.
- Но не всегда же так! – возражаю я с жаром. Жар, надо думать, от спирта.
- Как не так? – удивляется Зоя.
- Есть же такое, что встретились, влюбились и всё у них хорошо, никто им не нужен. И семья у них, и кров, и счастье бегает пешком под стол. К тому же, - продолжаю я возражать, - может, женщине покориться легче, чем потом мучиться угрызениями совести, по поводу того, что её поклонник, может судьбу не нашёл?!
Зоя мотает головой.
- А если наоборот, найдёт?
Я замолкаю.
Зоя берёт новую сигаретку.
- Всяко, конечно, бывает, - говорит она задумчиво.
За стенкой бушуют соседи. Зоя кивает в сторону стены и шепчет:
- Каждый вечер ругаются. Из-за того, какую программу по телевизору смотреть будут. Угадай, кому пульт всегда достаётся?
Я невольно улыбаюсь.
- Мужу, наверное.
Зоя прищуривается.
- Откуда знаешь?
Я пожимаю плечами.
- А я тебе отвечу, - наставительным тоном произносит Зоя, - нормальные мужики, они подсознательно ищут ту, которая им пульт уступать будет. В смысле, не только пульт. Я говорю вообще, о мелочах. Если баба мужику пульт уступает, то они себя главными чувствуют. А и пусть чувствуют! Всё равно, по-крупному решает либо жена, либо, на худой конец, вместе. Недаром говорят, что муж – голова, да только жена - шея….
- Куда шея повернёт, туда и голова направится, - заканчиваю я.
Зоя кивает.
- Мужики без нас не могут. Да только и мы без них никуда. Ну, прибьём мы этот гвоздь. Ну, передвинем диван. А для кого мы это делаем? Не только же для себя любимых. Для них, сволочей, тоже…. Ну, за нас красивых!.. – поднимает она рюмку.
В полутёмной кухне вспыхивает свет. В дверях стоит одна из соседок Зои.
- Сплетничаешь, Васильевна? – с задором спрашивает та, ставя на плиту чайник.
Зоя затягивается.
- Да нет, вот, с племянницей о жизни разговариваем.
-А, ну, это дело хорошее, молодёжь уму-разуму учить, - одобряет соседка и уходит.
Я встаю, чтобы выключить свет. Как-то уютнее без него уму-разуму учиться. Да только натыкаюсь на кого-то.
- Извините, - бормочу.
Не слыша моих извинений, в маленькую кухоньку втискивается огромный мужик.
- Васильевна! Опять накурила! Невозможно дышать же! Ну совесть есть у тебя?
- Пошёл в баню, - спокойно отвечает тётя Зоя.
Мужику ничего не остаётся, как фыркнуть, выйти и закрыть дверь на кухню.
Зоя усмехается.
- Бабам не мешает, а мужик бесится.
- Может, у него аллергия, - предполагаю я.
- На баб у него аллергия! – откликается Зоя, - импотент он. Вот и бесится.
Я вздыхаю.
- Ну, это ж горе у человека.
- Горе, это то, что он всех баб теперь презирает, винит в своём этом…не состоянии.
Я хихикаю. И тушу сигарету.
- Знаешь, тёть Зоя, мне кажется, ты права. Ну, в том, что не мы без мужиков, ни они без нас не могут. Мы же мини-юбки не для девчонок носим, в конце концов.
Зоя кивает.
- Вот именно. Для них, для мужиков наших. Да только не ценят, паразиты. У них при виде женских ног другой мозг включается. И хоть ты тресни, да только твоя душевная красота им тут по барабану будет. Лишь бы интим состоялся. А потом, вроде, как и не нужна ты уже. И не душа, и даже ноги не интересуют.
Я смотрю в одну точку. Потом спрашиваю:
- Тёть Зой, а ты замужем была?
- Здрасьте приехали, - взмахивает руками та, - а откуда ж у тебя брат двоюродный взялся?.. Хотя, ты и не так часто у меня бываешь.… Не помнишь, дядю Андрея, поди. Красивый мужик был. Да умер, ты тогда ещё маленькой была.
- Так Боря в него пошёл? – улыбаюсь я, спрашивая про брата.
- Да-а, - кивает Зоя, - Борька весь в него. И характером, и внешностью. Статный парень.
Набираюсь духа…
- Тёть Зой, а вы его любили? Ну, по-настоящему? Дядю Андрея?
Даже в темноте было видно, как блеснули у Зои глаза.
- Ох, солнце моё, я от него без ума была. Как Борьке пятнадцать исполнилось, да они с отцом в аварию попали, я думала, повешусь, когда сказали, что Андрея не спасти. Да вот сын в реанимации долго лежал. Из-за него держалась. Выкарабкался. Вон какой шкаф вымахал. Тебе лет десять было тогда. Тебе же сейчас двадцать три?
Я киваю.
- Ну вот, а Борьке-то двадцать восемь вот было. Эх, летит время…. Меняется всё. Так вот после Андрея я никого больше и не любила так. Судьбой он моей был, видимо.
Я молчу, боясь нарушить тишину.
- И ты, солнышко моё, несчастна в любви будешь, - вдруг говорит Зоя.
Я чувствую её взгляд в темноте и холодок бежит у меня по спине.
- Почему? – шепчу я.
- А на меня похожа очень. Если судьбу свою не встретишь, так и будешь одна мытариться. Да только я тебе вот что скажу. Замуж не замуж, а рожать надо. Это тебе всякая мать скажет. Лучше от любимого родить, если потом и разойдётесь на все четыре стороны. Дети – они ж цветы жизни. Твой личный вклад в процветание планеты. Вдруг, твой ребёнок какую-нибудь учёный будет?
В этот раз усмехаюсь я.
- Если пойдёт в меня – не будет, - отвечаю.
- А вдруг? Всяко бывает. Ладно, пойдём спать. Поздно уже. Завтра договорим.
Зоя тушит сигарету. В тишине лишь продолжает бурчать телевизор за стенкой. Мы идём спать.
