-//-

Стоим четвертый час в очереди на бесплатного Айвазовского. Натурально, четыре часа — среднее время ожидания, чтобы попасть на выставку в Кронштадте. Люди ездят туда толпами, и даже утром в будни огромная очередь. На скамеечке сидят три восхитительные женщины под семьдесят. Я присаживаюсь рядом, ноги гудят, пошёл четвёртый час ожидания. У одной из них длинные перламутровые серьги, короткое темное каре, и она рассказывает, в основном, про сына. Видно, что очень им горда. Вторая — хохотушка и добрая: поддакивает подружкам во всем и улыбается. А третья такая: голос, в котором слышится многолетнее употребление кофе и табака, строгий пробор в светлых волосах, в одежде основной цвет — оранжевый, кеды в разноцветных сердечках, острый взгляд, рот без улыбки, безапелляционные суждения и сама похожа на орлицу.

Пока сидела рядом с ними, уяснила много житейских мудростей.

Выходит сотрудница выставки успокаивать бунтующих, мол, скоро попадёте, не волнуйтесь. Ещё б не попадём, — отвечает орлица в разноцветных сердечках, — нас последних сфотографировали, после нас не занимать, а вот мы точно попадём. А ежели нет, не советую с нами ругаться, мы за себя постоять умеем, мы по судам ходим, ой как ходим. По каким судам, настораживается юная сотрудница. По делам ЖКХ, охотно подсказывает вторая, которая добрая и улыбается. И продолжает: с ней, — кивает на орлицу, — лучше не связывайтесь! Она так материться умеет, мужики пугаются.

Сотрудница переводит разговор на Босха. Орлица идёт на перекур.