Часть восьмая. Начало истории - тут
Продрогшая на холоде Евгения Николаевна забежала в кофейню, чтобы выпить чего-нибудь обжигающе-горяченького.
Булка-синнабон выпала из ее рта на стол, когда увидела она в окно мужа, выходящего из салона, что напротив кофейни располагался.
("Золото Афродиты" значилось на вывеске того салона.)
Чашка кофе и булочка остались лежать забытыми на столе, в то время как Евгения Николавна неслась на всех парах в салун напротив.
Так и есть. Золотые побрякушки поблескивали в свете ламп на витринах и девушка-консультант тут-же подошла к ней с угодливой улыбочкой.
-Что вас интересует?
-Интересует-интересует! - подступилась Евгения, - Мой муж только-что отсюда выходил, я видела! Что он тут делал?
Девушка натянула на лицо улыбку:
-Извините, но я не вправе выдавать информацию касаемо наших покупателей.
-Покупателей?! - удивилась женщина.
Она вприпрыжку побежала домой.
"Странно. Сроду за всю жизнь мне ни колечка не подарил, а тут чегой-то расщедрился?" - удивлялась она.
Заявившись во внеурочное время домой и открыв дверь своим ключом, Евгения Николаевна сразу услышала веселые голоса сватьи и мужа, доносящиеся с кухни. Пахло так вкусно, что слюней набился полный рот, а в желудке заурчало.
..- Ну что вы, право не нужно было! Да вы с ума сошли, Вениамин, нет, не приму я подарок. Это очень дорого наверное! Спасибо, но не приму! - услышала Евгения с кухни голос Риммы.
Первым желанием хозяйки дома было впрыгнуть на кухню и устроить мордобитие с непременным ором-скандалом. Невероятным усилием воли Евгении удалось взять себя в руки и уйти незамеченной.
"Что это сейчас было?!" - раздумывала она, сидя в гостях у соседки из квартиры напротив, Алевтины Семеновны.
Соседка же радовалась внезапному визиту Евгении и рассказывала той о том, о сем, не понимая, отчего соседушка не желает поддерживать с нею беседу, ограничиваясь лишь рассеянными кивками и ответами невпопад.
Просидев несколько часов на теплой уютной кухне соседки, Евгения Николаевна вернулась в свою, уже пустую квартиру.
На кухне она подметила еще влажные, не до конца просохшие после мытья чашки-ложки и тарелки, в кастрюле - еще теплые, умопомрачительно пахнущие голубцы, а в мусорном ведре - обертку от подарочного шоколада.
Женщина не могла успокоиться. Открыв шкафчик, где хранились бокалы и фужеры, она присмотрелась внимательно и заметила остатки влаги на двух фужерах для вина.
-Как чуяла! - рассвирипела она.
Пока она назло Катьке кружит по улицам города, мерзнет как собака, эти двое устроились: пьют-жрутъ, подарками обмениваются, и все это - под самым носом у нее!
В памяти всплыло восхищенное кудахтание деревенской сватьюшки относительно их городской квартиры и нехорошие подозрения поселились в голове Евгении.
-Неужто невестка со своей мамашкой на пару задумали ободрать-общипать меня и на старости лет на улицу выставить?! Да фиг вам, змеищи подколодные! Покажу я еще вам, где раки зимуют!
***
Вечером, когда все семейство собралось за столом, чтобы отведать голубцы, оказалось, что есть их было невозможно: пересолены до ужаса!
-Ну мам, влюбилась ты что-ли? - одеваясь в магазин, за пачкой пельменей, - возмущалась Катерина, - Зря только продукты перевела! Пахнет вкусно, а есть - невозможно!
Недоволен был и муж Кати, Василий.
Зато "взрослые", все трое молчали, думая каждый о своем.
Римма со злостью и подозрением смотрела на Евгению, Евгения, в-свою очередь недобро косилась на сватью и собственного мужа, а Вениамин просто хлопал глазами, не понимая что происходит.
-Веня! Ты пальто свое где-то испачкал, так вот, я решила его почистить и нашла в кармане вот это! - со злостью и нажимом наконец, вымолвила в гробовой тишине Евгения, демонстрируя всем сережки с массивными зелеными камнями.
Вениамин вздрогнул, прощаясь с надеждой вернуть по-тихому в магазин дорогой неудавшийся подарок, а Римма с сожалением глазела на то, как Евгения вдевает в свои уши эти самые серьги.
Смотрелись они на ней отвратительно: прическа сразу стала нелепо демонстрировать неидеальной формы уши хозяйки, а мочки ушей некрасиво оттянулись от непривычной тяжести.
"Тяжелые, зараза!" - отметила про себя Евгения, поглядывая на обоих "любовников", коими она сочла этих двоих.
Евгения Николаевна с нетерпением поглядывала на часы, словно ожидая чего-то. И это самое "что-то" громко постучалась в дверь.
-Здрасте вашему дому! - донесся громкий ревущий возглас папы Лени, прикатившего из деревни.
-Здраствуйте Леонид Кузьмич! - выбежала навстречу Евгения Николаевна.
В дверь влетела и недовольная Катька, с кулечком пельменей в руках.
-Папа? - удивилась она, сразу-же напряженно вжав в голову в плечи. - Ты чего приехал?
-Так в гости! - радостно оповестил дочь деревенский папаша, скидывая огроменный рюкзак со своей спины и прованивая прихожую запахом носков, - Позвали меня, пригласили. Мол, квартира большая, места всем хватит!
Не помыв руки, мужчина в два метра ростом, с длинными отросшими ногтями на руках и патлатой головой, уселся за стол, потянувшись к пересоленным голубцам.
-Ух и жрать хочется! - пояснил он всем, впиваясь зубами в капустный лист. Он умял всю тарелку, не заметив что блюдо пересолено и выпустил довольную отрыжку.
Римма Аркадьевна враз перестала корчить из себя леди голубых кровей и забегала перед своим мужем, угождая.
-А ты чо приехал-то, Лень? - испуганно кудахтала она, суетясь у кастрюли с пельменями, - Чо приехал, а как же корова моя?- опомнилась она.
-Продал я ее, соседке! - булькая зельем из запотевшей бутылочки, - объяснил Леонид.
-Как продал? Как, как?! - квохтала обеспокоенно Римма, - Она у меня такие надои давала, все в деревне завидовали! А деньги ты куда дел? - заглянула она мужу в глаза.
Муж не обратил на нее внимания и повернулся к Вениамин.
-Выпьем за приезд? - толкнул в плечо свата приезжий гость и тот выпучил глаза, беззвучно шевеля ртом как рыба.
-Мам, зачем папку позвала?! - недовольно шепнула матери Катя, а та испуганно зашептала в ответ:
-Да не звала я его! Сам приперся!
-Теперь всем нам - кранты! - зашипела Катя, выводя из кухни Злату.