Однажды у меня дома раздался звонок. Звонила коллега по работе. Она обратилась ко мне с просьбой помочь ее подруге, у которой диагностировали рак молочной железы.
Поделится своим опытом лечения и рассказать той, что делать, куда ехать на обследование, где лучше делать операцию. Короче, помочь ей сориентироваться в трудный момент жизни.
Ведь, обычно, узнав страшный диагноз, человек впадает в ступор и не знает даже с чего начать.
Так я познакомилась с Машей. Очень интересной и своеобразной женщиной. Эдаким энерджайзером по жизни. Маша оказалась немного старше меня. Деловая, энергичная женщина, очень отзывчивая и добрая, со своеобразным чувством юмора, сама тащившая на себе всю свою семью.
До момента знакомства со мной, Мария уже прошла два курса предоперационной, так называемой, "красной" химиотерапии.
Я ей посоветовала ехать на операцию в Кишинев, к тому же хирургу, который оперировал меня.
Маша уехала, ее успешно прооперировали. И отправили на дальнейшее лечение по месту жительства.
И опять, как и в моем случае, тамошний химиотерапевт, все та же Юлия, ни словом не обмолвилась о необходимости провести исследование послеоперационного материала на определение гормонального статуса опухоли и определение HER-2/neu.
Я уже не говорю о том, что такое исследование должно было быть проведено еще до назначения химиотерапии, по результатам трепан-биопсии.
А ведь иммуногистохимия играет огромную роль при выработке стратегии и тактики дальнейшего лечения пациента.
Маша вернулась после операции и позвонила мне. Сказала, что ей сделали мастэктомию и порекомендовали продолжить химиотерапию по той же схеме CAF, что и до операции. А затем она поедет в Кишинев на лучевую терапию.
Подожди, сказала я ей, не спеши делать химию. Тебе сделали анализ на гормональный и HER статус опухоли? Она ответила что нет, ничего не делали. Я сказала Маше, что этот анализ обязательно надо сделать, без него нельзя продолжать лечение.
Тем более, что судя по гистологии, опухоль у Марии была не агрессивной и в лимфоузлы она не распространилась.
Я стала искать координаты профессора Черного, который делал мне иммунногистохимическое исследование, но оказалось, что он уехал на ПМЖ в США.
Тогда Маша вспомнила о родственнике, живущем в Германии. Она помчалась в клинику, где ее оперировали, забрала блоки с послеоперационным материалом и с оказией отправила их в Германию.
Там, в специализированной клинике, Институте молекулярной патологии, расположенном в городе Пфорцхайм, сделали исследование представленного материала, провели консилиум и пришли к выводу, что ни лучевая терапия, ни химиотерапия Марии не показана.
Немецкие медики порекомендовали Марии для дальнейшего лечения ограничится только гормонотерапией.
Маше назначили ингибиторы ароматазы и уже 5 лет она их принимает. Конечно, донимают побочки от приема анастразола, болят суставы, поднимается холестерин, скачет давление.
Но эти "мелкие" неприятности не идут ни в какое сравнение с негативным влиянием на организм, которое могло случится и случилось бы, в обязательном порядке, после химиотерапии и лучевой терапии.
С тех пор прошло пять лет. Наверное многое уже изменилось. Думаю уже и в Кишиневе предупреждают всех пациенток о необходимости определения гормонального статуса опухоли и HER 2 neu статуса. А в 2011 - 2014 годах было именно так.
В дальнейшем на долю Марии выпали еще не простые испытания. Как говорится: "Пришла беда - отворяй ворота".
Но они не были обусловлены раком молочной железы и не были связаны с его лечением. Но об этом я расскажу в следующий раз.
Будьте здоровы и берегите себя.