Вообще-то прерафаэлитам не особенно свойственна сатира. Романтический пафос и мистический символизм плохо комбинируются с чувством юмора вообще и самоиронией в частности. Но среди прерафаэлитов был гений, которому и такой симбиоз оказался по плечу. Это Обри Бердслей (1872 - 1898 гг). Мальчик с самого детства был болезненным и прожил всего 25 лет, но иным не нужно долгих лет, чтобы оставить свой след в истории. Обри с детства проявлял склонность к искусству и был очень музыкальным ребенком. Уже в возрасте одиннадцати лет он сочинял музыку и давал концерты вместе со своей сестрой Мейбл, хотя прославила его отнюдь не музыка.
Обри Бердслей и без живописи был личностью заметной и выдающейся. Он состоял в Клубе Гедонизма и носил в петлице увядшую розу. Местная пресса причисляла его к "королям дендизма" и редкий скандал обходился без упоминания имени Обри. Он увлекался черной магией и окультными науками, его кабинет был обит черной тканью и освещался только светом свечей. Гостей Обри принимал не иначе как в комнате, все стены которой были увешаны японскими эротическими гравюрами. Словом, эпатажности этой личности хватило бы на десятерых. И все же, спустя полтора века, прошедшие с дня его смерти, мы вспоминаем не вычурные выходки молодого человека, а его творчество.
Бердслей учился живописи в архитектурном бюро, а чуть позже в Вестиминстерской школе Ф. Брауна, но ни один курс обучения он так и не закончил. Лучшей школой живописи для него стали музеи и картинные галереи, где он изучал работы художников былых времен и делал копии с их картин. Возможно именно поэтому живопись Бердслея так причудлива - она впитала в себя принципы и эстетические представления ни одного направления, а целых веков живописного опыта.
Первой большой работой, которая сразу же принесла Бердслею славу, стал его цикл иллюстраций к поэме Томаса Мэлори "Смерть Артура". Издание включало в себя триста живописных элементов от заставок и виньеток до иллюстраций. Несмотря на то, что в это время Бердслей еще находился под явным влиянием живописного стиля Берн-Джонса, с которым был тесно знаком, уже в этой работе можно заметить черты его собственного живописного стиля, где романтизм и мистицизм прерафаэлитов смешиваются с плоскостной графикой японских гравюр и античной сатирой.
Конечно Обри Бердслей был скорее поклонником Уайльда, чем Томаса Мэлори. Не удивительно, что наибольшей известность пользуются его иллюстрации к "Саломее". Именно в работе над этим произведением Бердслею удалось отточить свой собственный стиль и довести его до совершенства.
За "Саломеей" последовали "Лисистрата", "Похищенный локон" А. Поупа, сказки "Тысяча и одной ночи", сотрудничество с самыми известными журналами и издательствами той поры. "Мир хрупких искушений, призрачных в своей необычности. Мистических в своей остроте. Отрава слишком тонких курений и слишком изысканных форм", - так писал о творчестве Обри Бердслея художественный критик Сергей Маковский.