видений, чужих страданий, смертей и горя. Сломалась она и крайне редко в последнее время подавала признаки жизни.
Сомбриэль снял перчатку и приложил ладонь к сердцу эльфа. От неожиданности тот вздрогнул. Что это? Словно кто-то мягко и осторожно прикоснулся к его сердцу, привнеся в него спокойствие и согрев теплом сочувствия. Ладонь нандорианца словно источала любовь. Келеборну становилось значительно легче.
«Сомбриэль!» - всхлипнул эльф и, посмотрев на правителя Нандора глазами, полными слез, протянул к нему руки. Нандорианец ласково обнял его и, словно отец, гладил по спине. Ждал, пока Келеборн выплачет все свои слезы. Он слишком долго скрывал их внутри, чтоб его душа осталась целой. Соленые и горькие, слезы разъели ее и теперь, чтобы исцелить ее, он должен был выплакать их все. И он плакал. Совершенно не стесняясь никого вокруг. Плакал он долго, минут пять. Все это время Сомбриэль поддерживал его, а его ладони унимали нестерпимую боль от воспоминаний. Когда Келеборн успокоился, он отвел его в мыльню и оставил там, вместе с Раштом и гномом.
«Прыгайте сюда, - позвал их Брегевольд и блаженно закатил глаза. – Водичка такая приятная»…
«Слава богам!» - завопил Рашт и, скинув с себя белоснежную простынь, в которую его укутал Кхардаг, прыгнул в большой бассейн, стоявший посередине комнаты.
«Сюда, Кели». Позвал эльфа гном и, подняв волну, скрылся под водой.
Глава 6
Они провели в ванной больше двух часов, нежась и наслаждаясь теплой водой и душистым мылом. Оно было похоже на сливки, отличалось голубым цветом и пахло незабудками и медом.
48