Я иду по дороге и плачу. Слезы за темными очками не видны. Наверное, кривятся губы и выдают меня, потому что женщина из пробегающих мимо, навстречу мне , тоже, как и я выбившаяся из человеческого стада напротив , предлагает жестом мне воды из бутылки в ее руках.
Я трясу головой, пытаюсь взять себя в руки и проваливаюсь в этой попытке . Нога попадает в выбоину в асфальте от снаряда. Я вспоминаю этот звук и меня, начинает трясти. Трясти от ярости. От ненависти. От отчаяния и лютой беспомощности. Я иду по нейтральной полосе между двумя мирами, которые разломились и ходят по этому разлому друг к другу в гости. Этот переход , как и все переходы, труден. Одного такого хватает на много дней эмоциональных воспоминаний. Каждый раз , пройдя по этой полосе, ты становишься , немножко, другим.
Пункт пропуска Станица Луганская.
Единственный на всю область. Единственный легальный способ попасть домой.
Можно еще через Россию, но ведутся списки. И за нелегальное пересечение государственной границы через три пункта пропуска с Российской стороны - штраф.
Люди привыкли изворачиваться. Просчитывать, где выгоднее. С азартом нарушают. И их с неменьшим азартом ловят , штрафуют, заносят в списки , пропускают или не пропускают. Это все похоже на игру. Адреналиновую и жестокую, как все большие игры у взрослых людей.
За сутки пункт пропуска пропускает в среднем от 10 до 12 тысяч человек. В основном это возрастные люди. Пенсионеры. Те , у кого нет денег на то, чтобы снять жилье в мирной части Украины, но те, кто за свои годы отчислений в бюджет, надеются получить свои пенсии. Довольно часто тщетно. Но это уже другая тема.
Автобус привозит в 5.30. Пункт пропуска открывается в 7.00. Туалеты тоже. Альтернатива - чисто поле и романтика с ароматами ванили. Люди ходят в туалет круглосуточно. Вне зависимости от часов посещения уборных.
В 5.30 я встаю в очередь , в которой под навесом уже набралось человек 250. Это те, кто вчера не прошел и остался на ночь. Устроились кто как мог. Кто-то здесь же под навесом на лавочках, тесня перекупщиков. Кто-то у быстро сориентировавшихся станичан, которые перелицевали свои сарайчики под хостелы. Очередь множится на глазах, превращаясь из разрозненных человеческих единиц в толпу. И вся эта толпа, тесно прижимаясь друг к другу , старается монолитно сомкнуть ряды. Чтобы особо пронырливые не оказались впереди. Впереди- это раньше в очереди, быстрее на таможенном столе, у окошка проверки документов и надежда на место в автобусе. В который, уже с такой заполненностью, ты попадешь в лучшем случае часа через полтора. В очереди. Но это, пока , нескоро.
Сейчас 5.30 и достоять бы. Что за климат- днем жарко, ночью холодно??? Я кутаюсь в легкую куртку и размышляю над тем , как надо было слушать маму с ее увещеваниями одеться потеплее . Отвыкла. Человеку, не имеющему опыт таких поездок , трудно слушаться бывалых.
"Все на своей шкурке"- усмехаюсь я своим мыслям. "Пока на своей собственной шкурке ты не прочувствуешь и не увидишь все нюансы ситуации - и рот раскрывать не смей со своим особым мнением за или против "
Плотность очереди приблизительна к плотности толпы в метро в час пик. Места ровно столько, чтобы уместиться вертикально с опущенными руками, но наклониться и завязать шнурок уже невозможно. Для этого маневра простора нет. На ноге стоит чужая сумка. Мой чемодан - между коленей. 6.00. Сзади начинают поджимать.
Длинный ряд скамеек заполнен людьми и чемоданами. "Почему нельзя опустить чемоданы на пол и дать людям сесть?" -задаюсь я вопросом. И раздражение начинает подниматься где- то глубоко в груди.
Сзади возня. Хорошо, что падать мне некуда, когда теряю баланс и покачиваюсь. Плечи соседей со всех сторон каменеют. Это женщине сзади уступили место.Но она усаживает взрослого сына - парня 20-22 лет. Ропот, возмущение, острые интонации в голосах .
- Женщина, вы нормальная?
- Вам место уступили, а вы этого кабана усаживаете.
- А у него совесть есть? Мать согнал.
Женщина заискивающе улыбается в сторону голосов.Тревожно- ободряюще кивает сыну..."ничего Илюшенька...посиди"
- Какое посиди???
- С Илюшенькой все в порядке?
- Тетя! Кого вы растите!
Я оглядываюсь на это многоголосье. Потом на Илюшеньку. С ним, действительно, все в порядке? Мать слишком суетливо себя ведет.
У Илюшеньки синий носогубной треугольник, белые губы и дикие круги под глазами, одутловатое лицо и растерянный взгляд. Веки очерчены красными вспухшими сосудиками. По всему видно, что с Илюшенькой не все в порядке. У Илюшеньки проблемы ...наверное с сердцем.
- Совсем обнаглел - выписывает свой вердикт очередь и отвлекается на парня, который пытается пролезть вперед.
6.30. Очень хочется выйти и продышаться.Размять окоченевшие , затекшие ноги. От таких близких отношений с толпой начинает мутить. Но если покинуть очередь сейчас, назад на свое место я могу не попасть. К блуждающим относятся крайне негативно и встречают обратно словами " вас здесь не стояло" .
Мужичок на скамейке справа, маленький, покрытый огородным загаром под цвет затертого коричневого свитера ведет активнейший образ жизни внутри себя, рискуя вылиться на стоящих перед ним. Он вскакивает, то и дело тревожно всматривается вперед, скалит зубы, потом заискивающе улыбается и вкрадчиво выкрикивает куда-то вперед, в очередь : "Мне уже к тебе идти, Зая?"
Седовласая кудлатая Зая , грозно поворачивается, и поблескивая очками яростно шипит: "Да, сиди ты, сиди! Я тебя позову. Сядь, я сказала! Тебе нельзя тут стоять " . "Инсультный"- проносится у меня в голове.
Мужичок сникает. Опадает на скамейку. Потом вскакивет снова и начинает жестикулировать во все стороны в поисках сигареты. "Если бы это был ребенок - о нем бы сказали гиперактивный. "- думаю я. А он снова вскакивает и вытягивает шею в направлении Заи. Он не может понять, отчего так долго.
У меня начинает щекотать в носу...Я тоже не понимаю за что так долго. Если в стране война - почему этому унижению надо подвергать всех нас, оставивших за собой право возвращаться туда, откуда нас выкурили 5 лет назад. И почему все должно быть связано с такой мучительной процедурой. Здесь, ведь, поневоле обозлишься и начнешь ненавидеть всех и вся.
Я выкапываю в кармане плеер и музыка заливает мои уши.
Если смотреть на встающее солнце и слушать Muse, можно притвориться , что это такая игра ...
7.00 .Открыли пункт пропуска. Начинается давка, свалка и крики со всех сторон и медленное продвижение пингвинчиком в направлении военных таможенников.
Перекупы с тележками подрезают мастерски. У них начинается бизнес, а, значит, не стой у них на пути. Люди торопливо, вжав голову, схватив чемоданы и пакованы бегут и торопятся попасть в ближайшую дозу- ручеек на проверку пропуска. Те, кто были сзади, оказываются впереди.
Из ниоткуда возникают инвалиды, для которых бы выделить отдельную очередь. Минут через 10 я увижу инвалида, покинувшего коляску после этой очереди , и бодро идущего своими ногами. Я не знаю что это. Чудесное исцеление , сценарий или так положено. Но, отчего-то, мне станет гадко.
Женщина в новой струйке очереди суетится, спотыкается через сумки и врезается в солдата.
- Да, ну! Вам же быстрее всех надо! Встала быстро в конец очереди - орет он.
Женщина пробует опротестовать вердикт, но не она сейчас решает , а ее. В конец очереди.
Я смотрю на этого таможенника и физически чувствую, что мои зрачки белеют от ярости, а ладошки потеют. "Вот, ведь"- думаю...Взглядом не убью, а дома меня мама с сыном ждут" . Я опускаю глаза и прохожу мимо него. Мне стыдно, что я струсила и не вступилась. Не поставила на место. Не напомнила. Не раскрыла рот.
Проверка чемодана с особым пристрастием, никаких вопросов в окошке проверки документов и нашу очередную человеческую порцию выплевывает на приграничную полосу . Здесь уже нет толпы. Здесь, наконец-то, можно двигаться в своем темпе. Здесь ходит автобус, запущенный новым президентом. Идея хороша, но автобус один и очередь накапливается как вода в песочной лунке на берегу моря. Люди машут рукой в досаде и идут на своих двоих. По старинке. Идут по дороге, где справа и слева роскошные пейзажи, буйная зелень и наше особенное луганское небо. Голубое и чистое. Мудрое в своем далеком равнодушии.
"Надо, как небо- думаю я.- иначе порвется сердце. Как хорошо, что вы этого всего не видите - говорю я , задрав голову к небу, своему мужу и отцу."
Я знаю, что они бы этого не выдержали. Они оба страдали обостренным чувством справедливости. Не лучшие качества, чтобы выжить здесь.
Навстречу летит автобус и поднимает клубы желтой пыли, которая немедленно погружает всех нас в пыльный туман. Пыль в глазах, в носу, в волосах, на зубах. В сторону не отойдешь. Не спрячешься. Не укроешься. Справа и слева посадки - калеки , с деревьями -пеньками, посеченными осколками снарядов .Там , изредка, разрываются зазевавшиеся снаряды с замедленной реакцией. Остается идти в этой пыли и почти физически ощущать, как она садится тебе на душу. Покрывая толстым слоем раздражения, униженности и беспомощности. В ней тут же заводятся клещи ярости и ненависти. Они ввинчиваются , отравляют и оставляют отмирать те части духа, которыми ты был силен еще буквально день, неделю, месяц назад.
И я иду по дороге. Я иду по дороге и плачу. Это не поможет. Но , возможно, смоет немного пыли.