Идти к недавно разведённой подруге в гости - это как идти в кинотеатр на фильм Ларса фон Триера в промозглый осенний день. Знаешь, что будет тяжко и неуютно, но билеты уже куплены, так что путей отступления нет – сиди и смотри.
Моя подруга, назовем ее Елена, рассталась с мужем после девяти лет семейной жизни. Сняла квартиру в тихом районе на одиннадцатом этаже. Её новый дом – единственная многоэтажка среди множества низеньких хрущёвок, которые подлежат скорому сносу.
- Приезжай, не бойся! – радостно пригласила она меня по телефону.
- Хорошо, - настороженно ответила я. – Какие гостинцы привезти?
- Не надо ничего! В доме лифт работает с перебоями, придётся по лестнице, а на одиннадцатый этаж лезть лучше налегке, - посмеялась она, - я сама всё приготовлю!
Я забеспокоилась. Во-первых, готовить Ленка не умеет. Во-вторых, женщины, переживающие развод, как правило не такие радостные. Может быть, у неё истерика? Возьму-ка я хотя бы упаковку бумажных платочков – они-то лёгкие.
«Приве-ет! Проходи, дорогая! Давай сюда плащик, бери тапочки, иди в гостиную, присаживайся!» - бегала вокруг меня Ленка, когда я наконец-то одолела эти одиннадцать этажей.
Нет, истерики у неё точно не было. Были новый, ярко-красный маникюр, стильный блонд на волосах и новая привычка проветривать комнаты. Квартира была полна морозным свежим воздухом, пахло переменами: «Чувствуешь ароматы с кухни? Это я рататуй готовлю! Сама! Садись за стол, сейчас пообедаем!». И Ленка исчезла на кухне.
Я села за аккуратно сервированный стол. Положила на колени накрахмаленную салфетку, рассмотрела изящный рисунок на хрупкой фарфоровой чашке. Форма чашки называется «белый лебедь», уже и не помню, откуда я это знаю...
Вот возвращается Ленка – сияющая и довольная. С двумя тарелками ароматных овощей. – Рататуй! – представила своё детище хозяйка, шутливо поклонилась и снова заливисто засмеялась.
Ленка – моя самая давняя подруга: нам обеим уже хорошо за тридцать. Познакомились мы зимой на горке. Мне было лет семь, Ленке исполнилось шесть. У меня было подобие ледянки, на которой я каталась с горки, а у неё не было. И её мама попросила меня поделиться с ней, съехать вдвоём: «Только крепко держи Леночку, а то она такая маленькая, может упасть».
Её всегда опекали – сначала родители, а затем супруг.
Родители пристально следили, чтобы Леночка не заболела, не упала, не потерялась – в общем, не столкнулась с этим жестоким миром. В школу её провожали до шестого класса, а шапку разрешали снять лишь к майским праздникам. Гулять ей можно было только во дворе, и только так, чтобы её было видно из окон квартиры. Однажды Ленкина мать увидела в окно, как я нечаянно попала ей по голове мячиком, и нам целый год запрещали дружить.
Потом мы выросли и всё-таки начали ходить на дискотеки. Ленка была обязана возвращаться домой как Золушка, не позже 12, иначе нервы родителей превращались в тыкву. Замуж Ленку выдали за сына маминой подруги. И супруг безропотно взял на себя все обязанности по её воспитанию и защите. Звал малышкой. Постоянно поучал: «Шарфик надень! Бутерброды взять не забудь! А ключи в сумку положила?». И терпеливо добавлял: «Ну совсем глупышка, как она только на свете живёт!».
Что интересно, жила Ленка нормально. Достигла карьерных высот, зарабатывала достойные деньги – приобрела автомобили мужу и родителям (самой Лене садиться за руль запрещали). На работе её ценили и уважали, а дома считали милой неумехой, которая не может даже салат нарезать: готовкой занимался муж.
«И вот в один прекрасный день я стояла перед зеркалом, надела этот ненавистный шарф и поняла, как же мне всё надоело, как я устала быть милым, но гадким утёнком, - призналась Ленка, когда мы доели рататуй – кстати, очень вкусный. – И ни разу это не любовь, а лишь тирания и всеобъемлющий контроль, желание самоутвердиться за мой счёт. Гиперопека сдавливает горло так же, как этот треклятый шарф. Нечего обо мне беспокоиться, я и так как-нибудь спокойно проживу! – она вздохнула, потом продолжила почти шёпотом: - Я как-то спросила у него, почему он не хочет детей. «А зачем они нам, малышка? – засмеялся он. – У меня же есть ты, с тобой хлопот не оберёшься. Да и какая из тебя мать?». А я может буду хорошей матерью. Разрешу ребёнку жить так, как он хочет. Не буду душить его своей опекой. Научу быть человеком, а не украшением интерьера или любимой игрушкой. И плавать научу, и на велосипеде кататься, и готовить. Видишь, я сама уже почти научилась!»
И мы пошли на кухню – Лена собирается печь первый в своей жизни самостоятельный пирог..