В розоватой дымке мерцала Останкинская телебашня, и «Рабочий и Колхозница», мощно вознесённые над домами, казались фрагментом, изъятым из древнего Вавилона; впрочем дома переогромленные вокруг, и не оставляют старому царству шанса…
У акведука, натянутого мощной каменной жилой, смотреть, проходя, как слетают с заснеженных гор дети – на ледянках, снегокатах, надувных кругах.
Чудо, что за горы – ямы, колдобины, выбоины, полёты, перевороты; воздух звенит от детского восторженного визга…
Отец идёт рядом – хотя этого не может быть; обычно он появляется только в сновидческом кресле: поскольку умер больше тридцати лет назад.
Он вдруг говорит:
-А ведь, когда я умер, тебе стало легче – на какое-то время. Правда?
-Я сейчас смутно помню, па. У нас шла полоса отчуждения тогда, так назвать что ли? Я впервые вырвался из дома, у меня компания появилась…
-Да. Каждому необходимо. Ты был очень книжным мальчиком, и прививка жизненности – любой – была тебе полезна.
-Я помню, когда увидел тебя мёртвым, поразило, что ты не дышишь… Странно, да? Тело, точно лишённое ауры движения и дыхания, было не связано с тобой.
-Конечно. Вот видишь, я же иду рядом.
-Город изменился, да?
-Конечно. Всё изменилось. В мире, где тебе пришлось жить, я бы не смог существовать – ты помнишь: я же был физиком, книгочеем, и никогда бы не принял власть денег, тотального развлекалова, как не принимаешь и ты, впрочем.
-Да, па. Иногда у меня последние годы появляется ощущение, что ты нас бросил с мамой. Ты не обижайся.
-Я не могу обижаться. Там, где я – нет обид.
-Где это там? Мне не выяснить…
Отец тает, как сгусток пара.
Пожилой человек ловит себя на том, что стоит уже довольно давно, глядя на летящих с гор деток: каждый в ореоле снежных брызг и собственного восторга.
Воздух серебрится розовато.
Чуть раньше у моста над незамерзающей, вертлявой, коричневатой речкой видел кусты и не большие деревья, расписанные игольчатым инеем - живая, чудесная скань.
Пойти полюбоваться ещё?
Может быть, отец, которого так не хватает, появится вновь?
…и звенят детские восторги, вливаясь в непрерывность жизни, подтверждая и доказывая её – с математической точностью.