Fusion - термин занятный, во всех своих проявлениях: и в музыке - что джаз-фьюжн, что другие - рок и металлические; и в еде - когда плавишь-тушишь-жаришь в "одном котле", всё что попалось под руку (осталось в холодильнике), не следуя каким-либо рецептам. И в литературе: а как иначе назвать все эти вставки-сбивки - цитаты и не очень (чаще - не очень)?
Так я и обозначил свой "Горизонт" в изначальной аннотации (которая, правда, не двинулась дальше) - роман-фьюжн. И тут же вспомнил Арсена Ревазова и его "Одиночество-12". Процитируем Сергея Чупринина: "Арсен Ревазов был, кажется, первым, кто к своей книге «Одиночество-12» поставил субжанровый подзаголовок «роман-фьюжн» (2005)". И еще, из той же чупрининской "Фьюжн-литературы": "Впрочем, с таким же, а возможно, и с большим правом этим термином мог бы охарактеризовать специфику своих произведений и Анатолий Ким, издавна пробующий соединить европейскую литературную традицию с ориентальными, прежде всего корейскими, мотивами, и Борис Акунин, для многих произведений которого так важна оглядка на японскую культуру, и Алан Черчесов, опирающийся в романах «Реквием по живущему» и «Венок на могилу ветра» на нормы северокавказского мифотворчества, и, разумеется, Виктор Пелевин, сделавший фьюжн (особенно, в романах «Чапаев и Пустота», «Священная книга оборотня») поистине фирменным знаком собственного творчества".
В конце-концов, жанры на то и протаптываются, чтобы по ним ходить: кто-то сообразил, что можно срезать через пустырь, кто-то проехал, кто-то - следом - и вот уже дорожка, которую позже кто-нибудь еще как-ни будь да назовет. К слову, The Gathering не особо печалились (наоборот), когда trip-rock приняли и другие группы.
Впрочем, есть и другие мнения - например, "фронтовики" (Front 242) стали осторожнее-настороженнее относится к термину EBM, когда тот стал достоянием электронной общественности и разошёлся по командам и пластинкам, предпочитая ему New Beat и что-то ещё.
В итоге, роман-фьюжн был заменен на роман-амальгаму. Вот так:
"У каждого из них особые отношения с прошлым: для Полевого оно – ускользающая Астрея («бывшее, но не прошедшее»), для Колодезного – «чёрные дыры в календаре и памяти», для прожженного прагматика Межника – опыт. Впрочем, не только у этой троицы: и Антон Полудницин, и Аня Вирник, и загадочный Горизонт – они тоже: в причинах и следствиях.
Тем временем в городе происходят убийства – то ли взаправду, то ли нет – и готовится ещё одно, за деньги, на все сто настоящее. Но это вечером, а пока герои заходят в кафе и бильярдные, казалось бы, бесцельно бродят и говорят «за жизнь»: о работе охранником посреди поля и странных огоньках на закате, о поющей по ночам соседке и «двойниках», о пустыре с «мёртвыми немцами» и друзьях-клептоманах.
Читайте РОМАН-АМАЛЬГАМУ и отыщите те самые зеркала, в которых, быть может, без лишних прилагательных и сантиментов, отразятся ваши собственные вчера и сегодня".
Подписывайтесь, комментируйте, ставьте лайки и скачивайте мои книги на ЛитРес и Ridero.