Рассказ
Знаете, когда валяешься на диване неделями, смотришь с котом всякую муть по ящику, да тусуешься по вечерам с друганами, то время от времени задумываешься: чего-то в жизни не хватает.
И бывает, что такие думки подкидывают мысль: недостающий пазл — это работа.
Ну знаете, это такое забавное занятие, когда человек добровольно обрекает себя вставать рано утром, идти на остановку или, если везуха, то на стоянку и ехать не пойми куда, чтобы помочь незнакомому мужику заработать деньжат.
А взамен получить пару пачек пельменей, нервяк, плюс вечный вопрос: на кой всё это нужно?
А если ещё и женат, с детьми и тёщей, то вообще тушите свет. Ведь ненаглядная выходила замуж за бестолкового слесаря, отдала лучшие годы, родила вундеркиндов, а слесарь так и не превратился в депутата со стабильно растущим окладом, пузом и надбавками за вредность.
Ну вот примерно такие дела. А рассказать я хочу вам о таких случаях на работе.
Раньше, когда я изредка выходил поработать для освоения новой профессии или за компанию с друзьями, я не раз сталкивался с такой интересной и, на мой взгляд, весьма странной проблемой.
Чтобы получить отгул или уйти с полдня, тебе обязательно нужно обосновать твоё вызывающее поведение.
Простого, вежливого и заблаговременного объяснения:
«Извините, пожалуйста, меня в пятницу не будет, поставьте мне в другой день двойную смену или ещё как, спасибо, дорогой директор» — казалось бы, достаточно.
Красота же! Вежливо, сдержанно, по существу. Но нет.
Надо разложить всё и как на духу выложить, почему наглеем и пытаемся сбежать с галеры.
Пару раз я пытался поговорить с «власть имущими» и понять, что ими движет: любопытство, осознание своей важности или жажда вершить судьбы подчинённых.
Обобщая пару бесед, получился вот такой диалог.
— Здравствуйте, Серафим Борисович! — начал я разговор предупредительно вежливо, но без заискивания.
— Здравствуй, Алексей, — отвечает вершитель судеб. — Заходи. Что привело тебя ко мне в рабочие часы?
— Ну, в нерабочие часы ты мне нафиг не сдался, — подумал я, а вслух сказал: — Отгул прошу у вас на пятницу. Сегодня понедельник, и я заранее решил вас уведомить. — И добродушно так скалюсь.
— Позвольте, — сосредоточившись отвечает директор, — с какой такой стати вы хотите взять отгул? Потрудитесь объяснить причину.
Когда такая беседа произошла в моей жизни в первый раз, я, глядя на тело в кресле, стоял и не понимал, как реагировать на этот бред.
Нет, конечно, я представлял шаблон поведения в таких ситуациях, но только это лекало очень оскорбительное и унижающее достоинство человека.
И я, поворочав шестерёнками в своей голове, ничего умнее не нахожу, как спросить:
— А вам какая печаль до моих дел в неурочное время? Я работаю с огоньком, выполняю всё на 110%, прибавки к жалованью не клянчу, по понедельникам не болею, не прогуливаю и вообще в обед книги читаю.
— Всё это замечательно, — говорит обитатель кресла. — Но так дело не пойдёт. Я как ваш непосредственный руководитель хочу знать, зачем вы хотите вместо работы заниматься своими делами. У нас сроки, план и вообще карьерная лестница. А как вы отвечаете, так вы никуда особо и не продвинетесь.
— Я, — говорю, — что-то запутался. Какая лестница, куда двигаться?! Я просто беру отгул и готов отработать в другое время. Или вычтите сумму одного дня из зарплаты. Так сказать, мини-отпуск за свой счёт. Зачем вам эти ненужные для вас знания из моей насыщенной и интересной жизни?!
— Так полагается, — отвечает.
— Похоже, мы так будем долго препираться, — говорю. — Мне к брату в больницу нужно съездить, а она расположена за городом. Вот и весь секрет.
— Ну вот, — оживился директор, — и нужно было ломать комедию? Конечно, я разрешаю. Дело нужное и полезное. Только впредь не тратьте моё время, а сразу выкладывайте всё на чистоту. Езжайте, а мы потом придумаем, как вы отработаете этот день.
Ну что тут скажешь? Разрешение на отгул получено, вроде всё разрешилось без потерь, но осадок остался.
— Серафим Борисыч, — говорю, — нет у меня брата в больнице. Для других нужд выходной нужен.
— Вы что себе позволяете? — омрачился диктатор-директор. Вскочил, покраснел, орёт и пальцем так картинно пригрозил.
А я никак в толк взять не могу, что происходит. Сказал: «Сейчас вернусь» — и вышел из кабинета.
Поспрашивал сотрудников: мол, так и так, что они в такой ситуации с отгулами делают?
Ответили: начальник любит быть в курсе, кто, куда и зачем, и снизойдя с небес давать своё благословение.
Вернулся в кабинет. Серафимка там на взводе. Начал было по новой орать, да пора было заканчивать эти танцы с небожителем.
С максимально возможным спокойствием в голосе начал разговор:
— Когда вы меня на работу принимали, — потихоньку начал я, — я единственные две вещи у вас попросил уяснить и принять: не орать на меня, пытаясь самоутвердиться за мой счёт, и гнать мысли о том, что можно меня рублём за надуманные косяки наказать. Ведь был уговор? Был. А что же вы, нехороший человек, слово своё не держите? На пустом месте скандалите. Стыдно.
Серафим сменил красный цвет лица на зелёный, надул щёки и заорал пуще прежнего о том, что он начальник, что я уволен, а ещё может «по-мужски поговорить» со мной.
— Ну, говорю, ничего страшного. Работа для меня что-то вроде хобби, а посему обидеть увольнением меня никак нельзя. А вот мужской разговор я уважаю, и будь у нас перчатки, с удовольствием надавал бы вам по мордасам, как это в древние времена практиковалось. Но за неимением оных прошу без прелюдий перейти к барьеру.
И вот как выглядит «мужской разговор» у подобных повелителей персонала:
— Мне, — говорит, — не по рангу со всеми подряд тумаками обмениваться. А вот мои оруженосцы из числа сотрудников со стажем, мои протеже, дюже любят вправлять мозги таким умникам.
Стою и офигеваю. Мы же на мебельной фабрике трудимся, а протеже — так вообще из офисной живности.
Чего начинается-то?
Когда пришли два бойца в чёрных брюках и белых рубашках, то захотелось попросить меню или сказать, что баптистом стать не спешу. Но разговора не получилось.
Те, выслушав пожелания шефа и прикинув, что вдвоём одолеть гнома раз плюнуть, с кривыми ухмылками двинули в мою сторону.
Ну а я двинул к ним навстречу.
А вот и правый крюк стаканом по жидкой бороде первого забияки. Пингвин кулём стёк вниз.
Второй злодей погрустнел и вроде как передумал, но потом, видать, боясь санкций директора, решил героически пасть в бою.
Ринулся отчаянно, замахнулся для удара, но споткнулся о тело пингвина, потерял равновесие и, падая, ударился башкой об железный сейф. Прилёг и затих.
Сам барин погрустнел, притих и от сатисфакции отказался.
Зачем ходить в кино и читать про Чикаго 30-х годов, когда всё это можно встретить на отечественном мебельном производстве?
Получил расчёт, забрал трудовую с пометкой «по собственному желанию», и я решил, что с полгодика отдохну от трудовых будней и диких мебельщиков.
А ведь даже исходя из моего опыта, сколько людей терпят подобные заскоки своих начальников, боясь увольнения.
Особенно комично смотрелись владельцы ларьков в эру их расцвета, когда обладатель железной будки с сигаретами и пивком мнил себя эдаким монархом.
В подчинении две девчушки-продавщицы, а гонору — как у падишаха.
И каждый раз, устраиваясь на новую работу, я не терял надежду, что всё будет ровно, и никто не будет страдать такой ерундой.
Но бывало случалось такое, чего в сеть и не напишешь. Или напишешь, но позже.
Все вышеизложенное — вымысел автора. Совпадения имён случайны.
Начальство всегда лучший друг раба… то есть работника.
Всем уважения к себе, к другим. Будьте терпимее и позитивно настроены!