Часто можно слышать мнение англофилов, будто бы английский язык не для слабаков, будто бы он сложнее и намного богаче русского, будто он более развит функционально, нежели многие другие языки мира, и в этом главная причина его мировой популярности. Что самое интересное: говорят так далеко не ведущие специалисты в области английского языка, а люди, которые порой сами этим языком плохо владеют. Правда ли, что английский язык грамматически и функционально более сложен и развит лучше других?
Английский язык, как бы сказал лингвист, аналитический по своему строю. В нём отсутствуют те грамматические категории, которые есть, например, в русском или немецком языках. В древнеанглийском языке, существовавшем примерно до XI века, существовали грамматические категории, которых уже нет сегодня. Было пять падежей, был род существительных, существовало сложное глагольное спряжение. А что сейчас?
В английском совсем нет категории рода. По-русски мы скажем: «красивая женщина», «белый дом», «старое дерево». Формы прилагательных в этих русских словосочетаниях каждый раз меняются. По-английски мы бы всё то же самое сказали, используя обычное примыкание слов: «a beautiful woman», «a white house», «an old tree». Изменилось ли что-нибудь? Нет. Сложно ли взять два слова из словаря и просто поставить одно рядом с другим? Не очень. Отсутствие рода делает ненужным систему склонения прилагательных, а ведь в древнеанглийском эта система существовала и была действительно очень сложна. Скажем, прилагательное gōd «хороший» (современное английское good) изменялось по слабому и сильному типу в трёх родах, приобретая окончания -e, -a, -ne, -es, -um, -ra, -an, -ena. Интересно было бы посмотреть на того школьника, который бы сегодня на уроках английского изучал бы эти типы склонения. Можно сравнить их с немецкими, но даже в немецком окончания более однородны и в сравнение с древнеанглийскими не идут.
Интересна и категория числа английских существительных. В русском множественное число образуется массой способов: лес – леса, река – реки, книга – книги, небо – небеса и т. д. А что нужно сделать, чтобы образовать множественное число английского существительного? Всего лишь добавить -(e)s в конце слова: house «дом» – houses «дома», car «машина» – cars «машины», service «служба» – services «службы», train «поезд» – trains «поезда». Лишь некоторые существительные в качестве исключения могут иметь особые формы множественного числа: child «ребёнок» – children «дети», man «человек; мужчина» – men «люди; мужчины», woman «женщина» – women «женщины» и т. д. Всё это рудименты древнеанглийского склонения, где множественное число образовывалось 25 различными способами: ċild – ċildru, ċildra, mann – menn, wīfmann – wīfmenn и т. д. Современный английский и в этом отношении значительно упростился.
В современном английском нет падежной системы, она сохраняется только для местоимений, но в усечённой форме: I, you, he, she, it, we, they – это объектные местоимения; me, you, him, her, us, them – это субъектные местоимения, которые могут переводиться на русский и дательным, и винительным, и творительным, и предложным падежами. Есть также притяжательные местоимения my (mine), your(s), his, her(s), its, our(s), their(s). Не идёт в сравнение ни с русской, ни даже с немецкой системой местоимений, которые изменяются по четырём падежам. Что касается существительных, то тут всё ещё проще. Можно сказать: «dogs hate cats», а можно и «cats hate dogs». Падеж никак не выделяется, а роли слов в предложении определяются исключительно порядком слов: всё, что стоит на первом месте, будет подлежащим, объектом, а после глагола стоит субъект. В русском языке, где падежная система позволяет расставлять слова в предложении произвольно, можно сказать: «кошки ненавидят собак», «собак ненавидят кошки», «ненавидят кошки собак» и т. д.
Хорошо, – скажут всё те же англофилы, – но ведь система времён английского языка намного богаче! Возможно… В английском языке на самом деле очень разветвлённая система времён, в которой выделяют три временные ступени (past, present, future) и четыре способа это время представить (simple, perfect, continuous, perfect continuous). Есть и другие способы показать время. Но это всё однотипные конструкции, чистый аналитизм. Страшным сном русского школьника являются громоздкие временные конструкции типа perfect continuous: «I had been drinking for an hour when somebody came…»; куда проще сказать: «I drank»; или даже, так и быть: «I have/had drunk». Но английский язык таков, что нужно каждую конструкцию использовать в какой-то определённой ситуации, и запомнить всё это кажется страшным сном. Немецкий язык со своими шестью временами в этом отношении, разумеется, проще, русский язык тоже довольно прост, так как в нём, например, прошедшее время, образуется довольно однотипно, хотя и со своими особенностями.
А как быть с артиклями a(n) и the? Ведь так сложно запомнить два слова и постоянно ставить их перед существительными, где это нужно. А как, скажем, изучающие немецкий язык изучают артикли? В немецком их не два, а двадцать восемь: на каждый род, на каждый падеж по артиклю, во множественном числе определённый артикль тоже существует и имеет свои формы. Тут англофилам лучше не жаловаться на свои a(n) и the.
Можно согласиться со сторонниками «великого и могучего» английского языка и в том, что он обладает очень богатой лексикой. Словари английского языка насчитывают сотни тысяч слов. Также английский язык поражает своей ужасающей синонимией и омонимией. Одно слово может одновременно быть формами одной части речи и даже разными частями речи. Это называется конверсией. Такое явление есть во многих аналитических языках (например, в китайском). Английское like мы можем использовать в качестве глагола («I really like you»), существительного («tell me your likes and dislikes»), предлога («he swims like a duck»), наречия («as like as two peas») и т. д. С другой стороны, одно английское слово может означать уйму разных вещей. Скажем, слово run в качестве существительного может обозначать «бег», «ход», «движение», «пробег», «поездка», «отрезок времени», «спрос», «заурядность», «загон», «просмотр», «тираж»; в качестве глагола run значит «бегать», «ходить», «работать», «течь», «бежать», «управлять», «вести», «становиться», «подвергаться», «подвозить», «провозить контрабандой», «соревноваться», «натолкнуться», «линять», «распространяться», «быть действительным», «гласить» и др. В этом отношении английская лексика сложна, но даже англоговорящему знать всех значений одного слова не нужно. Большинство значений одного слова могут использоваться в очень узких случаях, тогда как основными являются одно-два значения.
К сложностям английского можно было бы отнести и фонетику, которая «вступает в конфликт» с орфографией. В американских и британских школах давно существует практика проведения орфографических олимпиад, которые, надо сказать, не проще нашего «тотального диктанта». Вот, к примеру, слышал человек слово [ɪˈmiːdiətli] всю жизнь, попробуй ему доказать, что оно пишется как immediately, а не imidietly. Почему e в ударной позиции читается как [iː], а ia превращается в [iə]? Почему выпала конечная e? Почему m целых две? Не каждый англичанин знает, что это латинское immediatus [immediˈaːtus] настолько исказилось в английском, что теперь трудно всё слово восстановить по буквам. А ведь есть и более вопиющие случаи.
Иногда лингвисты в шутку говорят, что английский устный и английский письменный – это два разных языка. Виной этому «великий сдвиг гласных» XV-XVI вв., который просто «сдвинул» некоторые звуки. Поэтому сегодня cat читается как [kæt], look – как [lʊk], love – как [lʌv] и т. д. В русском в результате различных фонетических явлений (аканье, иканье и т. д.) звуки тоже не совпадают с буквами на письме, но именно в английском это стало настоящим бедствием. Поэтому в словарях часто указывается транскрипция к английским словам, иначе нельзя быть уверенным, как читать то или иное слово, даже если хорошо разбираться в английской фонетике.
Говоря о сложности английского, нужно понимать, что это никак не определяет его развитости. Как раз с точки зрения лингвистической сложности (а она всегда относительна и зависит от самого изучающего, его языка и культуры) английский язык развитым не является. Но лингвисты не любят говорить о развитости языка, отталкиваясь от грамматики или фонетики. Можно говорить разве что о развитости функциональной, и в этом смысле английский действительно ушёл далеко вперёд. Он используется во многих сферах, причём не только в англоязычных странах, но также в странах, где официальным не является. Музыка, кинематограф, наука, спорт, бизнес, туризм – английский везде и всюду. Здесь англофилы абсолютно правы.
Итак, сложен ли английский? Можно ли сказать, что английский не для слабаков, как говорят англофилы? В чём-то сложен, в чём-то прост. Может быть, грамматика английского не так богата грамматическими категориями, не так сложна, но это с лихвой компенсируется сложностями в орфографии и лексике. Развит ли английский язык? Несомненно, развит, но лишь функционально. И, как любой другой язык, он ценен, интересен, необычен, по-своему красив и привлекателен.