Той весенней ночью господину Хрустику снился один из многих летних дней его детства, когда он вместе с друзьями – маленькими ондатрами, хомяками и полевками – носился по берегу ручья, залазил на верхние ветки кустов и даже пытался на спор плавать. Во сне они плескались и брызгались на мелководье, вот только вода была непривычно (и неприятно) холодной. Хрустик проснулся. Пол комнаты был залит по-весеннему студеной водой, уже просочившейся в его гнездышко и намочившей шубку. Мыш забегал по норе, пытаясь разобраться, в чем же дело и нельзя ли спасти драгоценные запасы. Вода переливалась через порог и плескалась за окном. Хрустик с ужасом подумал, что еще немного – и спасать придется не только содержимое кладовых, но и самого хозяина норки. Мыш устремился на кухню, прихватывая попутно самые важные в дороге вещи: пару веревок, раковину-корзинку с зерном и – непонятно зачем – соломенную шляпу. Кухонный стол был особой гордостью господина Хрустика – он сам аккуратно выгрыз в форме овала (хотя и немного неровного) столешницу, выбрав для этого кору старого платана. И сам же водрузил ее на три камушка, тщательно выбрав одинаковые по высоте. Теперь из этого стола должен был получиться отличный плот, легкий и прочный. Вот только как удержать его, чтобы он не уплыл, пока Хрустик не погрузит все самое необходимое? Вздохнув, ведь он так гордился своим столом, мыш прогрыз небольшую дырку в одном из краев и продел в нее веревку. Ничего, главное – чтобы все поскорее закончилось, а потом он всем скажет, что это отверстие – специально для ваз. Ну, или еще что-то придумает.
Второй конец веревки мыш привязал к середине снятой кухонной полки, затем протолкнул стол наружу через окно. Стол, а точнее плот, заплясал на воде и натянул веревку. Хрустик развернул доску так, чтобы оба ее конца уверились в стенки норы по краям окна, удерживая стол подобно якорю. Мыш взволнованно выглянул наружу: вода, кажется, продолжала подниматься. Он забегал из кухни в кладовую и обратно, притаскивая корзинки и ставя их на плот. Установив седьмую, мыш грустно вздохнул: так хотелось спасти всё, но если еще пожадничать, то плот и перевернуться может. Хрустик перебрался на свой “кораблик”, подобрал проплывавший мимо прутик и отвязал веревку от якоря. Он тут же подумал, что доска могла бы и пригодиться, но вода уже потащила плот. Мыш всматривался в темноту, пытаясь выбрать место для временного пристанища. Моросивший дождь был неприятно холодным, да и зерно намокало. Наконец, на глаза Хрустику попался небольшой холм, заросший лопухами. Отталкиваясь прутиком, мыш подвел плот под навес из листьев и привязал веревку к одному из стеблей. Теперь можно было немного отдохнуть и оглядеться.
Мимо плота проплывало что-то большое, темное, круглое и подозрительно знакомое. Господин Хрустик, любопытство которого не поддавалось ни холоду, ни ночным страхам, ни даже наводнению, прутиком подтянул таинственный предмет поближе. “Что-то” оказалось птичьим гнездом, внутри которого лежали три желтовато-крапчатых яйца. Мыш задумался: где родители будущих птенцов – неизвестно, а замерзать малышам, это он знал точно, нельзя. Хрустик подтянул гнездо поглубже в заросли и как мог закрепил его; затем осмотрелся, выбрал небольшой и еще мягкий лист лопуха, откусил его от стебля и прогрыз посередине дыру. Забравшись в гнездо, мыш натянул листок как плащ-пончо, так что укрытым оказался и сам зверек, и гнездо до самых краев, прижал яйца лапками к теплому брюшку и уснул, убаюканный шорохом дождя.
Утром Хрустика разбудил громкий щебет. Среди прочих птиц мыш заметил и госпожу Трясогузку, которую немедленно окликнул: она всегда была в курсе всех новостей. Та была настолько взволнована, что растеряла всю степенность. Разглядев мордочку господина Хрустика среди лопухов, она спустилась пониже и затараторила:
- Вы тоже пострадали от наводнения, дорогой сосед? Дождь размыл бобровую запруду выше по течению, и вода затопила всех, чьи домики были неподалеку от ручья. Ондатр вымыло прямо из спальни! Господа Длинношеи проснулись прямо в воде – пришлось им спешно переносить яйца в безопасное место. Хуже всего пришлось семейству Певчиков, вы же знаете этих жаворонков? Вода застала их врасплох и унесла гнездышко. И они потеряли его в темноте. Бедные, бедные, бедные родители!
Госпожа Трясогузка в волнении запрыгала на ветке. А мыш скинул свой лопуховый плащ, показав донельзя удивленной соседке три яйца жаворонков, которые он грел этой ночью.