Стиль трэш является производным от английского слова trash . В начале прошлого века зародился его «старший брат» под названием китч. Он возник в связи с появлением массового рынка худлита.
В отличие от него трэш возник лишь во 2-ой половине ХХ-го века в ответ на призывы постмодернистов о пересечении границ и стал некой реабилитацией дурного вкуса в искусстве с эстетической точки зрения.
Хотя на Западе этим «переболели» ещё в 70-х годах прошлого столетия, до России он дошел только в начале нулевых. Забавно, что большая часть местных «экспертов» даже не может нормально отделить его от того же китча.
При этом разница между ними весьма и весьма существенна. Она заключается и в способе написания, и в целевой аудитории этих «художественных» посланий, которые человек со стороны назвал бы пошлыми, вульгарными и банальными.
Китч представляет собой то самое «искусство для бедных», т.е. для неискушенных потребителей, которых вполне устраивают произведения масскульта, растиражированные под копирку. При этом трэш является штучным товаром, рассчитанным в основном на «гурманов», которые хотят увеличить выбор эстетических наслаждений, используя явления, лежащие вне высокопрофессионального искусства.
Настоящий трэш ловко мимикрирует под китч. Но при этом его главным художественным приемом является стилизация с двойной кодировкой. Можно, используя фразеологию постмодернизма, назвать это позиционированием.
В качестве примера прекрасно подойдут мещанские фарфоровые статуэтки, которые, будучи расставлены на бабушкином комоде, представляют собой китч. Однако, оказавшись в интерьере модного ресторана, либо в пространстве галереи, они мгновенно превращаются в трэшевый артефакт.
То же самое можно наблюдать и в музыке: по определению китчевые, дворовые песни в исполнении Сергея Шнурова тут же становятся трэшем. Хорошим примером литературного произведения, которое остается без идеологического стержня, является прохановский роман «Господин Гексоген». При помещении его в серию «Трэш-коллекция» от одного элитного издательства он стал бы сугубо игровым произведением.
Один умный человек сказал, что трэш является профессиональным «закосом» под самодеятельность. Это весьма тонкая игра ума, где вообще все нужно подвергать сомнению. Тому, кто первый раз столкнулся с трэшем, можно сделать маленькую подсказку: идентичность человека определяется тем самым, что отталкивает его больше всего или, хуже того, приводит в ужас.
Трэш – помойный мусор, который настолько вызывающе отвратителен, что становится по-своему даже хорош. Именно этот момент подтверждается любителями комиксов Метелицы, кондовых стихов Емелина и Шиша Брянского или художественного произведения А.Етоева «Человек из паутины», которое стало хорошей попыткой создать мусорный роман, написанный высоким слогом.
Для большей части обычных читателей трэш является «барской» придурью и в лучшем случае не вызывает никаких эмоций. Квалифицированное меньшинство испытывает от него натуральный шок из-за его нарочитого дурновкусия и эстетизации уродства, заместившего китчевую тягу к прекрасному, аморальности, появившейся в противовес всему прекрасному и китчевой благопристойности.
Трэш нельзя назвать просто мусором, «плохими книгами» или «плохими фильмами», это не литературные «помои». Нет, трэш стал той самой подсознательной частью культуры, где она получила свободу, и в ней вылезла наружу суть мейнстрима. А это не что иное, как секс, страхи, насилие и фобии.
Например, американская трэшевая литература прекрасно проявила себя в мусорных журналах, годных лишь на макулатуру. Там трэш показал себя во всей «красе», обнажая сложившиеся в обществе ксенофобские стереотипы, неожиданные и нелепые сюжеты, не обусловленные ничем иным, кроме авторских «хотелок» как-то зацепить читателя.
В трэшевом произведении обязательно должно быть множество затасканных штампов, поизносившихся идей, «моды» и самый банальный сюжет. В постмодернистской культуре трэш работает на пару с гламуром, выступая его брутальным двойником.
Он служит протестом против всех и всяческих правил, законов и масскульта. Его задачей является вызвать у обывателей шок, отвращение и растерянность своим глумлением над социальными нормами. Трэш — не что иное как массовая культура, которую просто вывернули наизнанку и довели до абсурда.
Однако, это не мешает экспериментировать дальше. Благодаря радикально настроенным авторам и их фэнам, всегда можно найти тех, кто будет говорить, в духе Кормильцева, что средний вкус лучше безвкусицы.
И по этой причине становится очень важным то, что и среди литературных произведений, возможно, появятся и такие, которые впитают «поэтизм» трэша и станут в художественном смысле столь же значимы, как живопись Комара и Меламида или тарантиновские фильмы.