ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА: Вы знаете не хуже меня, что мертвые довольно скоро перестают интересоваться нами, живыми. Мало-помалу от них ускользают земля и былые мечты… И былые радости. Мертвые остаются здесь до тех пор, пока все земное в них не сгорит - полностью.
Не «Каббала», конечно, но среди драматургических опытов Торнтона Уайлдера «Наш городок» - самая знаменитая пьеса. Написана она в 1938 году, и это надо знать, потому что она о времени человека.
В середине первого акта автор отвечает на самый главный вопрос: «зачем эта пьеса?».
«Чтобы те, кто придет через тысячу лет, могли узнать о простых событиях нашей жизни, а не только о Версальском договоре или о войне Севера и Юга. Вы понимаете, что я хочу сказать? Так вот… вы, кто придет через тысячу лет после нас, смотрите, как мы жили в начале двадцатого века в маленьких городках к северу от Нью-Йорка».
Поставил пьесу в Молодежном театре Алтая известный в широких театральных кругах режиссер Алексей Серов. Хорошо поставил, чистенько. Вот главное слово для этой постановки - чистенько. Есть пара помарок, и они, конечно, говорят публике о своеобразном юморе режиссера, но это можно простить. Сразу скажу о них, чтобы было понятно.
Странные головные уборы в сцене бейсбола. И выход полицейского.
Если в первом случае мы видим попытку пошутить, но она, похоже, не к месту. Во втором же случае наблюдаем просто безвкусицу. Складывается впечатление, что режиссер много думал, но в какой-то момент к нему подошел актер и сказал: «а можно, я вот так сделаю?». И режиссер махнул рукой: мол, давай.
Когда я понял, что буду хвалить спектакль, то спросил дорогого мне артиста: «Мне же не поверят?» А он сказал, пойдем покурим.
На премьере шутили, что весь спектакль МТА вместится в один акт алтдрамовской премьеры по Шукшину, показанной накануне (Читай тут https://zen.yandex.ru/media/v_a_klimov/raskatisto-chinnyi-po-shukshinu-5d75cce4027a1500ae513c60) , но размер не главное достоинство спектакля «Наш городок». Главное – форма и актерские работы.
По форме, повторюсь, все чистенько, даже строго, потому что - когда появилась луна - я подумал: не надо экранки. И ее (экранки) до самого финала не было, а в финале она была очень хороша.
Прекрасный длинный, очень длинный, крупный план героини. Пространство, звук, свет - все достойно уважения. Костюмы работают, как меняющийся фон: от привычной клетки беж, в стиле кантри, до мрачного, глухого, траурно-черного, и тут же - яркие пятна картины свадьбы.
Чистенько. И актерам в этом хорошо.
Главный герой спектакля: монтировщик сцены - Александр Коцубенко. А вы, наверное, подумали, что Джордж Гиббс - Дмитрий Борисов? Нет, конечно. Это так просто, так обыкновенно, и не стоит вестись на нехитрые уловки. Конечно, монтировщик сцены - главный бессловесный герой пьесы. Он - демиург, ведь не зря автор У. Торнтон в тексте называет рассказчика «помощником режиссера». Это сложный момент, вникайте. В пьесе есть персонаж, действующее лицо - Помощник режиссера. Режиссер - постановщик Алексей Серов называет его режиссером, наверное, для простоты. Тем самым перекладывая некую свою творческую сущность на героя.
Но нет, все не так! Монтировщик – Бог. И вы думаете, я шучу?
С остальными персонажами почти все ясно. И со служителем похоронной компании Джо Стоддертом - заслуженный артист РФ Валерий Лагутин, у которого пара проходов и одна сцена со словами. И с несчастным Уолли Уэббом - Иван Протасов, у которого во втором акте отобрали слова. А ведь какая важная у него реплика: «Посмотрите, это старая белая решетка, она была раньше вокруг нашего дома». Очень важный символ, мощная метафора - белая решетка - и о ней говорит мертвый мальчик, говорит про дом своего детства.
Так как в пьесе есть родители и дети, то и говорить об актерских работах стоит в том же порядке. Доктор Гиббс - Анатолий Кошкарев, Миссис Гиббс - Ирина Клишевич. Что тут скажешь, мастера высокого полета. Какая прекрасная миссис Гиббс мертвая! Мистер Уэбб - Александр Чумаков, Миссис Уэбб - Галина Чумакова, эта пара все время на кухне, они так живут, их дом театр и театр их дом. Верю.
Счастливые Ромео и Джульетта их городка: Джордж Гиббс - Дмитрий Борисов, Эмили Уэбб - Наталья Сляднева. Борисов был уверен, спокоен, в меру инфантилен, такой правильный пиндос начала ХХ века. С Натальей Слядневой намного сложнее, трудно ей, особенно в последней огромной сцене с крупным планом. Очень сложная эмоциональная палитра. Представьте: 28-летней дамы, скончавшейся при родах, вспоминает собственный день рождения, 14 лет назад. И хоть всё так трудно, она справляется. Еще у нее есть сложная сцена признания в любви, в которой, конечно, нет душераздирающих обстоятельств, и поэтому какую-то ее скупость, можно списать на контекст. Это же театр в театре. Мерзопакостнейшая ситуация - играть театр в театре. Условность условности.
А теперь о как будто главном персонаже спектакля – о режиссере. Я уже говорил о двойственности положений режиссера - постановщика Алексея Серова и актера, играющего режиссера - Андрея Воробьева. Так вот про Воробьева.
Я помню полет этого воробья на фестивале «Шаг». Тогда он изрядно удивил членов жюри. Способный артист. В этом спектакле, в какой то момент, когда он стремительно идет из левой кулисы в правую и немного заикается, закусывая слова, мне показалось, что если надеть на него черные штаны и черную кофту с капюшоном, и еще больше растрепать бороду, явится на сцене мой друг Митя, тень главного режиссера. (см.The Tragical Historie of Hamlet, Prince of Denmarke.) Но не дай бог. Это на меня так сила искусства подействовала. Я чуть было не пропустил самую тонкую шутку спектакля, когда Хови Ньюсом - Евгений Быков в сцене венчания говорит: «Священников в этом театре всегда играю я». На что новый артист Воробьев уверенно отвечает: «А теперь я». Тонкая импровизация. Как говорил незабвенный Э. Рязанов, «так о чем фильм?».
ПОМОЩНИК РЕЖИССЁРА: Люди не понимают, что такое жизнь, пока они живы. В каждый, каждый миг жизни.
Нет, не об этом. О том, что без монтировщика хорошего спектакля не получится. И не важно, что у вас в эпизоде великолепная Юлия Юрьева. Браво, Коцубенко. Вы все еще думаете, что я стебусь? Айда в театр.
PS
Встретил в театре министра культуры Алтайского края Е.Е Безрукову, она призналась, что мой текст о спектакле по Шукшину еще не читала, но ей уже доложили, что я ее обозвал министеркой. Глупости, конечно, но, может, поэтому меня не пригласили поговорить после спектакля. А я - то с цветочком пришел и с подарками.