Найти доктора недавно поступившей в больницу девушки в тяжелом состоянии было не трудно. Но вот уговорить его после пяти часовой операции разрешить посетить больную стоило Карелу такого количества сил и нервов, что он предпочел бы разгружать лопатой камаз с углем.
— Главное, что она жива, жива, — успокаивал он сидящую рядом Элишку, а сам едва ли мог поверить в случившееся чудо. И он молился. Впервые за долгое время после гибели дочери, Карел закрыл глаза и попросил у Бога лишь одного, чтобы она выжила.
— Жизненно важные органы не задеты, — сказал появившийся из коридора врач, — но она потеряла много крови и очень слаба. Мы сделали все, что возможно, — с такими словами он покинул троицу, чтобы проверить еще одного пациента — Филиппа Ондерко.
Возле него дежурили полицейские, и как только он пришел в себя, непременно воспользовались ситуацией. На вопросы он отвечал неохотно, все еще не отойдя от наркоза, под которым ему накладывали швы над верхней бровью.
— Если бы удар пришелся в висок, вы бы сейчас с нами не разговаривали, — сообщил врач и выгнал вон всех полицейских.
— Как моя жена? — спросил Филипп, приподнявшись на локтях.
— Она только что перенесла тяжелую операцию, — ответил врач, — в реанимации.
— Не пришла в себя?
— К сожалению, нет. Но мы очень на это надеемся. Кстати, в комнате ожидания сидит ваша дочь с дядей и бабушкой. Хотите, мы позовем ее.
Филипп задумался, — что он ей скажет, что не смог защитить ее мать, что сам пал жертвой насильника и преступника, что повелся на поводу своей слабости и выпил пару бокалов после того, как пошел ее искать. Что он ей скажет?
Его накрыло такой волной боли и отчаяния, что он сморщился, точно сухой изюм, и плотно сжал тонкие губы, чтобы не заплакать.
— Не надо. Не говорите ей, что я очнулся.
Врач удивительно поднял брови, но не стал перечить пациенту. За время его долгой работы в больнице он повидал много разного и привык к тому, что люди порой действуют совершенно для него непредсказуемо. Он молча доделал какие-то записи в тетради и пожелал пациенту доброй ночи. После того как врач ушел, к нему зашла медицинская сестра, потушила свет, оставив лишь небольшой ночник на столике.
Филипп отвернулся к окну, посмотрел на косые бьющие в окна струи дождя и, свернувшись в комочек, заплакал.
— Боже, я не хочу, не хочу так жить! — взмолился он, когда на пороге появилась чья-то маленькая тень.
21.7#Praga_book (Прага)
Продолжение следует в новой статье. Подписывайтесь на канал, чтобы быть в курсе событий.
Читать все главы сначала по ссылке.