Всего лишь заслуженная БССР – и было это страшно давно, аж в 1987-м... Ее имя по праву могло бы стать символом Беларуси в мире классической музыки, в мире оперы. Именно в Минске начинался ее профессиональный путь, когда выпускница Одесской консерватории по совету своего педагога мудрого Евгения Иванова поехала постигать азы оперного исполнительства под крыло маститого Ярослава Вощака. Именно в белорусском Большом она пела то, к чему потом уже почти не возвращалась на мировых сценах – русскую оперу, итальянское бельканто. Именно с белорусской сцены началось ее триумфальное шествие по миру – с дебюта сразу в «Ла Скала» в том же 1987-м, когда безвестная советская певица оказалась в вердиевском «Бале-маскараде» в одном составе с величайшими – Фьоренцей Коссотто, Лучано Паваротти и Ренато Брузоном.
Это бы уникальный дебют. Как правило, на Запад, тем более на столь престижные сцены выезжали только самые-самые первачи отечественной оперной сцены, главным образом из московского Большого – Ирина Архипова, Елена Образцова, Евгений Нестеренко: народные артисты СССР, лауреаты Ленинской премии, герои Социалистического труда, великие певцы при полных регалиях, с уже состоявшимися дома карьерами, артисты самого высокого в иерархии положения. Карьера за рубежом для певца не из Москвы была практически невозможна, и, скажем, имена Марии Биешу, Евгении Мирошниченко или Нинель Ткаченко – лишь те редкие, если не редчайшие исключения, что подтверждают правило.
И, тем не менее, вопреки всему она оказалась там. Ее Амелия покорила всех – Паваротти, великого маэстро Джанандреа Гавадзени, капризную миланскую публику и еще более требовательную итальянскую критику. Это было рождение суперзвезды – «Ла Скала» после этого станет для нее родным домом, здесь она споет в шестнадцати постановках, несчетное количество раз выйдет на легендарную сцену, будет открывать сезоны прославленного театра в день Амвросия Медиоланского, покровителя столицы Ломбардии, и давать сольные концерты. Такой карьеры в этом театре, пожалуй, из наших пока еще не было ни у кого – ни у Образцовой в былые годы, ни у Анны Нетребко сейчас. Гулегина в «Скала» - это целая эпоха, ее пребывание на первой сцене Италии, в храме бельканто, можно сравнить, пожалуй, лишь с карьерами Ренаты Тебальди или Миреллы Френи, любимейших итальянских примадонн. Любимое сопрано Рикардо Мути, певица на самый сложный, кровавый и востребованный репертуар – настоящее драматическое сопрано, голос, каких никогда не бывало много.
Но уникальный дебют никому неизвестной певицы из СССР – это была сенсация только на Западе. В стране же Гулегину уже знали. Всего четыре года прошло с ее дебюта на профессиональной сцене в Минске, а любители оперы уже заприметили эту яркую южанку (по отцу Мария – армянка, по матери – украинка) с огромным роскошным голосом. Она выиграла конкурс Глинки – ее заметила и оценила мудрая Архипова, а на конкурсе Чайковского получила лишь третью премию – та же Архипова предпочла ей свою ученицу Наталью Ерасову (красивое меццо, увы, большого аванса не оправдавшее), что вылилось в грандиозный скандал. Гулегина с таким видом получала от председателя жюри свою награду, что особо чувствительные из публики опасались за жизнь и здоровье Ирины Константиновны, а выйдя из Московской консерватории, где проходила церемония, в сердцах зашвырнула свою медаль куда-то в кусты. Темперамента Гулегиной никогда не надо было занимать – она не просто родилась с драматическим сопрано, она родилась настоящей трагической актрисой.
Москва ее не приняла – официальная Москва, важные люди советской столицы, великодержавный Большой театр. Там были свои примадонны и свои правила, и строптивую одесситку не очень-то ждали. Простая же Москва ее полюбила сразу – публика боготворила, ждала ее концертов, носила ей букеты даже в неблагополучные перестроечные годы. К сожалению, Гулегина обиделась на ту, первую Москву, а в итоге пострадала вторая: долгие годы она не приезжала на гастроли в Россию и вообще на постсоветское пространство, и все ее лучшие годы, ее звездные роли, триумфы и лавры доносились до нас лишь в качестве трансляций по радио или телевидению, перепечаток рецензий из зарубежной прессы или редких свидетельств соотечественников, слышавших Гулегину на зарубежный сценах. Одно из них – весьма авторитетное, он народных артистов СССР Тамары Синявской и Муслима Магомаева, более чем эмоционально сожалевших о том, «какую певицу мы все потеряли». Никакие посулы, никакие контракты не могли затушевать ту обиду – да, по правде говоря, в 1990-е, наши театры и не могли предложить что-то действительно интересное – ни в плане репертуара, ни в плане гонораров.
Ситуацию смог изменить лишь давний друг Гулегиной бас Паата Бурчуладзе, с которым они когда-то вместе занимались в Одессе у Иванова и который и порекомендовал Марию дирекции «Ла Скала» в середине 1980-х. Свой важный юбилей в 2003-м он праздновал в том числе и в Большом и пригласил на него Марию – ему она отказать не смогла. Ее возвращение было триумфальным: московская публика устроила ей грандиозную овацию, только та появилась на сцене, еще не издав ни звука. Аплодисменты долго не смолкали, не давая продолжить концерт, а Мария Гулегина, кажется, стояла если не счастливая, то вполне удовлетворенная – вот она цитадель, некогда вожделенная мечта каждого советского вокалиста – у ее ног, рукоплещет ей, захлебываясь от восторга.
Гулегина оттаяла и стал приезжать к нам все чаще и чаще. По мере того, как постепенно становилась не такой громкой, как раньше, ее карьера на Западе (последние самые ее значимые спектакли – это серия «Турандот» в нью-йоркской «Метрополитен» в сезоне 2012/13 гг. и «Тоска» там же в 2015-м), Мария все больше поет в России. Особенно тесным оказалось ее сотрудничество с Мариинским театром – у Гергиева она спела Лизу в «Пиковой даме» еще в начале своего пути, когда ее международная звезда только зажглась, а в последние годы исполнила много ролей из своего привычного репертуара (оперы Верди и Пуччини) и даже впервые в своей карьере посягнула на Вагнера (Кундри в «Парсифале»). Состоялся наконец в 2013-м ее дебют и в московском Большом – для него она выбрала нехарактерную для себя (ее чаще поют меццо-сопрано) партию Эболи в «Доне Карлосе», когда новую постановку этой оперы для Большого делал британский режиссер Эдриан Ноубл.
Сегодня, в век коротких вокальных карьер, когда звезды вспыхивают быстро – по мановению агентов и интендантов – и столь же быстро гаснут, надорвавшись на неподходящем их голосам репертуаре и не обладая должной вокальной техникой, Мария Гулегина – пример долгого и стабильного служения оперному искусству. На сцене она без малого сорок лет – и ее роскошный инструмент и сегодня в форме, поражает яркостью, звучностью, тембральной насыщенностью, мощью. Железная техника и артистизм сегодня позволяют ей микшировать изъяны, неизбежно приходящие с вокальной осенью к любому певцу. На пороге солидного юбилея Гулегина не перестает открывать новые партии-роли, учить произведения, в которых ранее не пела: буквально за месяц до своего дня рождения она впервые в своей карьере спела весьма непростую партию Минни в пуччиниевской «Девушке с Запада», при чем дебютировала с ней ни где-нибудь, а на знаменитом пуччиниевском фестивале в Торре-дель-Лаго (Италия).
Знаменитый оперный словарь Евгения Цодокова (1999) в статье о певице характеризует ее ни больше, ни меньше как «одну из крупнейших певиц нашего времени». Что ж, характеристика очень обязывающая, но, по сути – очень верная. Огромный репертуар, практически весь – настоящий примадонский, звездный, выступления на всех самых значительных сценах мира, при чем на таких площадках как «Ла Скала» и «Метрополитен» - многолетние.
Ну а что же Беларусь? Несмотря на разлуку длиною в тридцать лет, никогда не поздно отдать дань уважения великой певице и, кстати, белорусской гражданке – несмотря на то, что Гулегина поет по всему миру, а постоянно проживает в Люксембурге, колесит она все эти годы с единственным белорусским паспортом. Многие великие артисты делали большую карьеру не у себя дома, а за рубежом: ничего зазорного в этом нет, ибо именно ведущие музыкальные центры мира дают такие возможности, шансы для больших талантов. И белорусское государство ничуть себя не уронит, если вспомнит о юбилее выдающейся соотечественницы и отметит ее по достоинству.
"Мастацтва" ("Искусства", Минск), № 8, 2019 (на белорусском языке)