Для тех, кто пришел сюда впервые и не знаком с историей Аси и Ноя - начинать ОТСЮДА )))
А для тех, кто читал первую часть, но потерялся то вот так:
Женат на ундине. Главы.
и
Начало (первая глава).
- Ной? - Ася настораживается, и я спешу скрыть свои ощущения.
Моя милая еще не знает, насколько можно пользоваться нашей связью. Она сейчас открыта мне как на ладони, и думает, что я тоже.
Но еще матушка учила нас с братом контролировать подобные узы. Брачные сильнее родственных, но поддаются.
- Все хорошо. - улыбаюсь ей. - Командуй, капелька, все ж это твой мир.
- Капелька? - удивляется Ася
- Прости… - я не называл её так, может, не понравилось?
Хотя узы лишь удивленно застывают. А потом взбрызгиваются радостью, вторя её сияющим глазам.
- Мне нравится. - льнет она тихонько. - Просто ты раньше не говорил...
- Теперь буду.
Как же не хочется выпускать её из рук!
- Ну хватит вам уже! - ворчит песчанник. - Развели тут нежности потоп.
- Если бы ты не забрал её… - поднимается внутри волна ярости
- Так, стоп!
Ася решительно обрывает начинающийся спор. Я чувствую, что она тоже недовольна джинном, но относится к нему достаточно снисходительно. Я же не могу вот так просто прощать. Хоть и все понимаю.
- Разбираем по полочкам. - строго смотрит она на Виста. - Мы слишком долго не виделись с Ноем. Соскучились. Это раз. Узы были заблокированы - это тоже роль сыграло. Это два. И три - она усмехается, - не завидуй, Азик, не завидуй!
О, перекошенное лицо Правителя Пустыни я не забуду никогда! Надо будет потом Ами с Сеем рассказать. Когда вернемся. Если вернемся...
Думы вновь омрачаются реальностью.
- Мы вернемся. - тихо говорит мне Ася. - Обязательно вернемся. В наш милый Дом. В наше Озеро.
Что ж, мне остается только обнять её покрепче.
- Ну а пока, давайте придумаем, где спрятаться. - Ася задумывается. - Когда я пришла домой, то заглянула, пожалуй, везде… кроме… - она хмурится, вспоминая. - Кроме балкона. Точно! Балкон.
То, что она назвала балконом, вызвало у нас с песчанником по крайней мере глубокое изумление. Пространство на два шага, огороженное хрупким стеклом.
- Как ты тут живешь? - оглядывается осторожно Вист и выглядывает в окно, замирая. - Как удивительно.
- Что именно? - девушка роется в шкафу, ища подходящую одежду. Пока - только себе. Кстати, не забыть сказать этому… Андрею… куда я его отправлю, стоит ему ляпнуть что-то в сторону Аси. Кажется, тут, как сказала моя милая, десятый этаж?
Пока она занята, я сажусь на диван, рассматривая её жилище. Светлые стены. Приятный оттенок. Мебель из темного и светлого дерева, тонкого. Кажется, это все же не совсем дерево. Но цвета - мягкие, приятные глазу.
На полу ковер. Не такой, какие бывают у песчанников. Он однотонный, с длинным ворсом, белый.
Я знаю, как можно украшать свой дом. У меня - все довольно просто. Хотя, при желании, можно и вычурности добавить. Но, как сказала однажды Ася - “пафос, это не мое”. Брат же любит все, в чем есть намек на волну. И да, синий цвет тоже любит. Лишь Ами со своим безупречным вкусом добавляет цветов в его морские тона. Ася же - светлая. И квартирка её - такая же. Светлая, хоть и небольшая, чистая. Аккуратная.
Моя милая подбирает себе одежду. На кухне мне слышится шум кипящей воды. А я вдруг смотрю на жену и мне становится горько.
Она еще сама не заметила, как изменилась. И нет, дело не в том, что её волосы стали темными - узнаю фирменную краску песчанников, - а кожа смуглой - ореховое масло, да. На дне её глаз мне чудится боль, страх, и яростное отчаяние. Нет, конечно же, я люблю её, как бы она не выглядела, какой бы не стала.
Но мне горько оттого, что я допустил это. Допустил ситуацию, в которой моей капельке пришлось выживать. Я знаю такой взгляд. Он бывает у тех, кому пришлось сражаться за свою жизнь, за свою свободу. У тех, кому пришлось противостоять сильным переживаниям, противостоять самому себе.
Я знаю.
Потому что порой вижу такой взгляд у себя.
Но Ася. Почему она? И как мне ей объяснить свою ошибку? Как объяснить, почему я не пришел за ней, когда она нуждалась?
Я виноват. И никакие обстоятельства не смягчат этой вины.
Но она жива. Она со мной. И это главное. Она должна быть счастлива, не должна сражаться, не должна выживать. Она - моя жена. Пускай остается такой же светлой и чистой. Так долго, насколько это возможно.
- Ной? - моя милая стоит передо мной, смущаясь. - Как тебе?
Я выныриваю из своих мыслей и обращаю внимание на её одежду. Несомненно, она прекрасна для меня в чем бы ни была. Но сейчас...
Моя маленькая ундина. Светло-зеленое платье разлетается у ног брызгами, нежно облегает хрупкие плечи, обнимает спину. Оно простое. Как и моя Ася. Но, как и она сама - глубокое, имеющее еще и скрытую красоту. Ту, что не разглядеть за внешней, пусть и очень привлекательной, оболочкой.
- Заберем его домой? - предлагаю я ей. - Очаровательна.
- Я или платье? - смеется жена.
- Ты. - отвечаю ей. - В платье. В любой другой одежде. Неважно.
Она вновь смущается.
Прелестно.
- У нас есть время, так что давайте немного…
- Ася!
Она, точно тростинка, подламывается, оседая в мои руки. Я старательно глушу страх, остатками сил проверяя организм жены. Истощение физическое и моральное, переход между мирами, и… что-то еще?
- Вист! - рык вырывается сквозь зубы сам собой. - Рассказывай!
- Да что вам надо?! - недовольно отзывается он с балкона и возвращается в комнату. - О. Прошу прощения. Возможно, в её состоянии есть моя вина.
- Объясняй.
Он смотрит на Асю в моих руках, вздыхает устало, и садится прямо на пол, опираясь спиной о стену напротив.
- Если коротко, твоя сумасшедшая сбежала от меня в пустыню. Провела там пять дней. Без еды и воды. Затем её сморило солнце и она, по всей видимости, провалилась в Преддверие. Затем, каким-то чудом оттуда выбралась. Но на тот момент мы уже стояли у свадебной книги. В общем, она выскочила в окно.
- С какой высоты? - холодеет у меня внутри.
- Торжественная зала. - коротко отвечает Вист.
Уничтожить его на месте мне мешает лишь жена на руках.
- Ты же помнишь, что я был не в себе? - уточняет песчанник с опаской.
- Это не отменяет твоего отвратительного характера. Что потом?
- Мои целители, конечно, Асю на ноги поставили, но, сам понимаешь, что она толком не отлежалась. Мне же на тот момент было важно лишь её пребывание в сознании. Сама же “свадьба” - выплюнул он с отвращением к самому себе - больше походила на фарс. Она разорвала два платья, прежде чем я притащил её песком к себе.
- Песком?!
Кажется, мне не помешает даже милая. Я его в пыль разотру. По песчинкам развею.
- Слушай! - вскакивает Вист. - Я помню основные моменты. Но тогда ничего не мог поделать! Я бы никогда не позарился на чужую женщину, будь она в браке, или же нет! У меня своя есть! Это все проклятое подчинение! Найду того, кто это сделал, и сам тебе отдам. Его растерзай. Я виноват, да, но уж извини, не сознательно! - ярится песчанник.
- Радуйся, что я пощадил твой народ. - негромко шиплю ему в ответ. - Я знаю, что без тебя Великая Пустыня сгинет в песках. Но люди не виноваты в ошибках своего Правителя.
- И на том спасибо. - огрызается он в ответ.
Но даже так, я понимаю - Азулле переживает за оставленную страну. Я тоже. Но у меня не все столь критично. Да и брат, если что, сможет некоторые проблемы уладить.
Я продолжаю держать Асю на руках. Пускай выспится. Хоть немножко. Она говорила, что у нас есть немного времени. А потом… Что ж, прости моя капелька, но тебе придется проснуться.
- Давай помогу. - вздыхает Вист, подходя к нам.
На его ладонях золотится песок. Вот что всегда было для меня удивительно - так это способности песчанников в целительстве. Не всех, конечно, но золотой песок Правителя Пустыни - может очень многое. И никто не знает, насколько.
Золотые искры песчанного огня робко касаются её пальцев, и, осторожно струятся по коже.
- Я, конечно, тот еще разумный.
- Сомневаюсь. - вырывается у меня.
- Не понял? - выгибает он бровь.
- Сомневаюсь, что ты разумный. - усмехаюсь я.
- Да ладно тебе, Ной.. Дружили же когда-то. - зеркалит он усмешку.
- Это было давно. Очень давно. - отзываюсь я.
А воспоминания воскрешают счастливые картинки детства. И нас - маленьких стихийников. Таких разных и таких дружных. Когда все началось? Точнее, кончилось… О, задолго до того, как Сингх попытался подкатить к Ами. Да и не любил он её. Просто хотел покрасоваться. Четверо мальчишек. Четверо друзей противоположных стихий. Все ведь было хорошо. А потом, как-то вдруг… закончилось.
- Ты тоже вспомнил? - кривится в горькой улыбке джинн.
- Много воды утекло.
Я смотрю, как трепещут ресницы моей жены. И чувствую - ей становится лучше.
- И много песков. - тихо отзывается песчанник.
- Сингх справится? - мне не нужно уточнять, что я имею в виду.
- Не долго. Пустыня не подчиняется ему полностью. - бросает Вист.
И отходит от Аси, поясняя:
- Все. Ей больше не нужно. В конце концов, она - твоя жена. С водой её связь больше, нежели со всем остальным.
Я молчу. Но он и сам догадывается.
- Водяной? - пристальный взгляд золотистых глаз я встречаю твердо. - Где твоя стихия?
- Этот мир почти мертв. - вздыхаю я. - Не так, как наш, но все же.
- Отвечай. - не мигает он, точно пустынная лента - змея.
- Её нет.
Коротко и ясно.
- И? - неверяще щурится Вист. - Как это нет? Такого не может быть!
- Может. - пожимаю плечами. Ася тихонько возится, устраиваясь поудобнее.
- Но ты управляешь водой.
- С трудом. Азулле, я не чувствую свою стихию внутри. Ты и сам можешь представить - как это.
Судя по отведенным глазам, да, представить может.
Мы - стихийники. Повелевающие стихией. Это не земные байки о магии, нет. Стихия - наша сущность, наше все. Она наполняет нас, становится частью тела, жизни. Потерять стихию равносильно смерти. Медленной и мучительной. И то, что я могу крохами сил подчинять себе земную воду, ничего не значит.
- Она знает?
- Нет. И не узнает. Ты понял? - смотрю в глаза песчаннику, не отрываясь. - Ты понял?
- Да. - отвечает он после недолгого молчания. - Но мне это все не нравится. Мы давно уже не друзья, но это не значит, что я тебя ненавижу.
- Только попробуй что-то ляпнуть. - отзываюсь я, любуясь спящим личиком Аси. - И возненавижу я. А ты знаешь, чем заканчивается моя ненависть.
Он молчит.
Вокруг воцаряется тишина. Она позволяет немного отдохнуть, подумать. Но, так или иначе, я внимательно слежу за временем. Я не могу подвести Асю. Она хочет что-то провернуть, не дело удерживать её. Хотелось бы просто оставить все течению времени, но, боюсь, мне этого не простят. Кстати, о прощениях.
- Азулле.
- Что? - поднимает он голову от книг в Асином шкафу.
Вот уж тоже любитель почитать.
- Ты сможешь изобразить своим песком портрет своей женщины?
- Вириэль? - хмурится он. - Да, но зачем?
-Похоже, Ася хочет её найти. Может, знает как? - я успел уловить несколько сумбурных мыслей капельки. - Будет проще, если у нас будет её портрет.
- Ага… - джинн что-то внимательно рассматривает на полках шкафа.
Он берет белый лист бумаги и странную палочку. Ах да, “ручку”. Единение дает мне понимание некоторых земных вещей.
- Эта вещь может оставлять след. Ею пишут. Можно и рисовать.
- Да, - рассеянно отзывается он, - я уже понял.
Он что-то сосредоточенно черкает на листке.
- Ты решил нарисовать? - удивляюсь я, вспоминая какие “картины” выходили из-под пальцев Виста. - Ты уверен, что мы поймем твой… рисунок?
- Эль научила меня рисовать. - тихо отзывается он, вместо того, чтобы съязвить. - Когда-то. До того, как я все испортил. Она ведь была у меня художницей. Знаешь, когда твоя Ася начала рисовать на главной стене моего дворца, мне казалось, что вернулось прошлое. Эль делала так же. И её картины тоже не смывались. Когда-то...
Я молчу. Вообще, все было бы гораздо проще, если бы он просто соткал из своего песка воспоминание её внешности. Как делаю это я с водой. Но да, не думаю, что среди людей можно вот так просто показывать свою иномирность.
Песчанник хмурится, выводя свои какие-то линии. Наверняка его воспоминания еще довольно свежи. Слухи о побеги его девушки дошли даже до Водного края. Мне хватило всего шести недель, чтобы едва не задохнуться без своей пары. Каково же приходится ему?
Да, я все еще зол на Виста. Но не могу ему не сочувствовать.
- Я закончил. - он встает и показывает свой рисунок.
Девушка как девушка. Моя Ася красивее. По крайней мере, для меня - точно. И даже с портрета чувствуется задор Вириэль. Ее бойкий характер. И что-то знакомое проскальзывает. У меня появляется смутное ощущение узнавания. Я теряюсь в догадках ровно до того момента, как слышу удивленный голос моей капельки.
- Элька? - она сонно трет глаза, но не сводит взгляда с портрета. - Как знала! - вздыхает Ася и садится у меня на руках. - Поздравляю, Азулле Вист, Правитель Великой Пустыни - ты балбес!
