Через нее они могли влиять на царя, и их отец был в восторге, потому что старые союзы между Россией и Черногорией вернулись на свои места. И как один из ближайших союзников России он мог рассчитывать на преимущества этого почетного статуса – финансовую помощь и больший дипломатический вес на мировой арене.
Кроме того, сестры обещали царице, что помогут ей.
Поэтому они заручились поддержкой цепкой Браны и доверенных членов Черного салона графини Игнатьевой и вместе прочесали улицы города и его окрестные церкви в поисках чудотворцев, мистиков и позднеуродивых. Они нашли молодую женщину, Матрену, из соседнего Петергофа, которая пришла босиком, одетая в лохмотья и несла икону. Она оставалась при дворе в течение месяца, выкрикивая пророчества, как Дельфийские оракулы, которые Милица должна была перевести. Хотя она не была склонна к припадкам и могла говорить, шум и ее грязная одежда в конце концов заставили Аликс попросить Матрену уйти.
В тонущих трактирах, или общих столовых, рядом с переполненными, отчаянными трущобами вокруг Сенной площади Брана нашла старушку, которая клялась, что если собрать менструальную кровь с простыней Царицы, то можно предсказать пол следующего ребенка. Простыни были должным образом собраны и промыты, а менструальная вода использовалась для оплодотворения семени в небольшом горшке с землей. Если вырастет голубой цветок, у царицы родится сын. К несчастью, после месяца ожидания только крошечный розовый цветок просунул свою головку в ухоженную почву.
Милица также регулярно переписывалась с матерью, которая присылала ей коллекцию древних песнопений и настоек. Последовательница зороастрийской религии, она также прислала маленькую бронзовую статуэтку Анахиты, богини плодородия, с которой царице было поручено искупаться, а также коллекцию кукол, которые должны были быть помещены под кровать царицы. Первая, с деревянным лицом старухи и хлопковым шарфом, туго обмотанным вокруг щек, была похожа на старую кухонную ведьму, которая обычно висела у костра в Цетине, чтобы не обжигало жаркое и не кипело молоко.; но этот пришел в сопровождении маленькой тряпичной куклы мальчика, наполненной тысячелистником, любовным растением. Царице было велено укачивать куклу на ночь и петь ей сладкую колыбельную. Что она и сделала должным образом. Каждую ночь.
Все это время три женщины молились о чуде, и чем больше Аликс привязывалась к сестрам, тем сильнее становилось давление. Потом вдруг, ни с того ни с сего, позвала Графиня Игнатьева.
Девять
18 Мая 1900 Года, Царское Село
Было начало мая, и лес, окружавший Царское Село, был покрыт пурпурным крокусовым одеялом; Милица и Стана были приглашены на интимный обед, чтобы отпраздновать тридцать второй день рождения царя.
К тому времени, как прибыли Милица и Питер, большинство гостей уже собрались в гостиной розового дерева. Феликс и Зинаида Юсуповы только что вернулись из Москвы и разговаривали с баронессой Софи Буксеведен, старой подругой царя и новой фрейлиной царицы. Великий князь Сергей Михайлович и его старший брат дядя Бимбо устроились в углу вместе с графиней Марией Клейнмихель, а справа, в новеньком платье от кутюр из весеннего желтого шелка, расшитого бриллиантами и перламутром, стояла великая княгиня Владимир. Стоя рядом со своим дородным мужем, она потягивала шампанское и любовалась видом на парк, когда подошли Милица и ее муж.
- Как поживаешь, Милица, дорогая?- сказала она, оглядывая Милицу с ног до головы и целуя воздух возле ее щек.
- Хорошо, Марья Павловна, - отвечала Милица, слегка смущенная ее кажущимся дружелюбием. - Хм, - она запнулась. - Какое красивое платье.’
- Из того местечка на Мойке, мадам Огюст Бриссак. Вы должны идти, - улыбнулась Мария, подняв брови. ‘Она всегда говорит, что снижает цены для меня, потому что я так хорошо ношу ее одежду, но потом я слышу, что она говорит это всем дамам! О!- она повернулась, чтобы поговорить со Станой, которая вошла вслед за сестрой. - Все еще нет Джорджа?’
К сожалению, нет, - ответила стана, с формальной улыбкой.