Вскоре они свернут на длинную, обсаженную деревьями подъездную аллею, и Милица почувствовала, как ее сердце забилось немного быстрее.
Мысль о том, чтобы молодой царь и его жена посетили ее дворец, недавно отреставрированный в стиле русского барокко архитектором Г. А. Боссе, была единственной, о чем она могла думать. Что скажут Юсуповы, когда узнают об этом? Как отреагирует Мария Павловна? Насколько искаженным станет теперь ее разъяренное лицо? Но вот о чем она не думала, о чем не задумывалась, так это о том, какие именно события придут в движение, как трудно будет затворить вихрь, если он однажды откроется.
Вместо этого она стояла обнаженная, если не считать красного бархатного халата, и любовалась в зеркале взмахом своих черных волос. Прическа ее горничной улучшалась с каждым днем, подумала она, проводя рукой по плоскому животу. Это изменится в ближайшие месяцы. И на этот раз, она знала, это будет сын, о котором мечтал Питер, мальчик, которого он мог обожать и баловать, и, самое главное, которому он мог передать свой почетный титул и несколько уменьшенные поместья. Она улыбнулась. Милая Марина, которой уже почти четыре года, спала наверху, она еще не сказала Питеру, что он снова станет отцом.
Она посмотрела вниз. Рядом с туалетным столиком стоял большой сундук, который она привезла из Цетине. Она открыла тяжелую крышку; какой шершавый и грубый на ощупь материал, подумала она, перелистывая стопку своей старой одежды. Как просты узоры, и как беден крой! Она подняла старую пару отделанного кружевом нижнего белья-они выглядели так ужасно старомодно. "Как быстро привыкаешь к роскоши", - подумала она, улыбаясь, вспоминая последний раз, когда надевала их, когда они со Станой собирали вещи, чтобы уехать на свадьбу к Питеру. Она вспомнила, как свернулась калачиком в их постели с сестрой, вспомнила, как мать, Милена, говорила им, чтобы они не боялись, как за ними будут ухаживать, – и на всякий случай отдала им свой чугунный горшок. Он был древним и до этого принадлежал ей и ее матери. - Используй его с умом, - предупредила Милена. - И используй его с осторожностью. У вас обоих есть дар, который нельзя растрачивать впустую. Призовите своих проводников; попросите духа, и дух будет охранять вас.- А теперь вот оно, на дне сундука. Просто, солидно, эффективно. Истории, которые он мог бы рассказать. Она заставит Брану наполнить его, зажечь и поставить в комнату на потом. Но сначала Милица сняла тяжелую крышку и внутри обнаружила несколько капель.
- Белладонна, - прошептала она, извлекая смертоносный паслен. Она покатала темно-коричневую бутылку между ладонями.
Повернувшись, чтобы посмотреть в зеркало, она зажмурилась и умело выдавила по капле жидкости в каждый глаз. Она резко вдохнула. Укус кислоты был болезненным, но эффект был почти мгновенным: ее зрачки расширились, черные глаза стали еще более блестящими и стеклянными. Результат был завораживающим и совершенно нервирующим.
Милица улыбнулась и, наклонившись вперед, прикрепила к ушам две топазовые серьги с подвесками и повернулась, чтобы посмотреть сквозь щель в занавесках на падающие за окном хлопья снега. Она открыла окно и вдохнула холодный соленый воздух с моря, прежде чем закрыть глаза. Она вытянула перед собой ладони и начала петь: "Сабба папасса акаранан, Кусаласса упасампада, Сакитта парийодапанан, Этан Будданасаасанан".
Ее губы двигались в хорошо отработанном ритме, когда она раскачивалась взад и вперед, повторяя свою Сутту три раза.- Перестань творить зло, - сказала она по-тибетски, развязывая веревку на своем одеянии. - Учись делать хорошо. Очистите свое собственное сердце, это религия Будд.- Все глубже и глубже она уходила в себя, все глубже и глубже погружаясь внутрь, прямо в свою душу. Она призвала на помощь своего духовного наставника. По комнате пронесся ветерок, зазвенела стеклянная люстра, занавески затрепетали и раздулись. Она чувствовала его присутствие. Легкая дрожь пробежала по ее телу.; ее грудь выпятилась вперед, а рот открылся с тихим, восторженным вздохом. Шнур халата безвольно свисал сбоку, открывая ее обнаженное тело, обрамленное складками темной ткани.