Я постараюсь связаться с теми, кто прошел мимо, не используя спиритическую доску. Но иногда, если что-то оказывается трудным, мы можем положиться на доску. Вам всем нужно будет слегка положить пальцы на стекло, которое будет двигаться вокруг-но дух будет тем, кто перемещает стекло. Мы здесь только для того, чтобы убедиться, что он не слетит со стола.- Она улыбнулась и глубоко вздохнула, раздувая ноздри, вдыхая пьянящий дым и раскинув руки. - У кого-нибудь есть вопросы, прежде чем мы начнем?’
- Что-нибудь плохое случится?- спросила царица.
‘Нет. У меня есть мой духовный наставник здесь, чтобы помочь. Он должен предотвратить слишком большое вмешательство со стороны низшего астрала.’
- Хорошо, - кивнула Александра, не совсем понимая, что говорит Милица, но смесь гашиша, вина и белены так восхитительно расслабила ее, что она не возражала.
- Ну что, начнем?- спросил Николас.
‘Давайте все возьмемся за руки, а потом закроем глаза и будем ждать, - сказала Милица. Царь вложил свою руку в ее. От ощущения его мягкой кожи рядом с ее собственной у нее внутри все сжалось. Она взглянула на него, но его глаза были уже закрыты.
Через несколько секунд атмосфера изменилась. Воздух стал холодным и шесть свечей начали мигать. Как будто в комнату вошло свежее дыхание. Александра крепко зажмурилась и еще крепче сжала руку Милицы. Она так долго ждала этого, что не могла поверить, что это произойдет. Она повернула голову, не открывая глаз, к потолку и начала тихо молиться себе под нос.
"Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя... о Господи, Боже милостивый, дай мне поговорить с Мэй..."
Внезапно в комнате послышался тихий топот ног. Милица сидела совершенно неподвижно, сжимая руки царя и царицы. Стана не пошевелилась ни единым мускулом. Маленькие шаги кружили по столу легкой рысцой, а затем ритм изменился, и они начали скакать. Хоп-скип, хоп-скип.
- Она здесь, - объявила Милица. - Ты можешь открыть глаза. Когда группа открыла глаза, две свечи погасли, оставив комнату в еще более глубокой темноте.
Четыре оставшиеся свечи осветили лицо Милицы. Ее глаза сияли, топазовые серьги блестели, а грудь поднималась и опускалась с нарастающей тяжестью. Как будто она была в каком-то трансе. Она кивнула, словно отвечая на вопрос, а затем тихо рассмеялась шутке, которую только она могла услышать.
- Хорошо, Мэй, - сказала она, улыбнулась и снова кивнула. - Я понимаю шутку. Четыре свечи, потому что вас четыре. Не взрывайте их все, иначе мы ничего не увидим. Милица усмехнулась. Питер взглянул на жену. Это был не знакомый ему смех. - Твоя сестра здесь, Мэй, - сказала она.
Звук прыжков резко усилился, и вся группа почувствовала легкий ветерок на своих спинах, как будто маленький ребенок бегал позади них. Серебряный колокольчик слуги на каминной полке прозвенел три раза, и случайные книги полетели с библиотечных полок, в то время как запах весенних цветов наполнил воздух. Может ветвиться. Александра оглядела комнату, пытаясь понять, откуда исходит пьянящий запах.
- Мэй, перестань выпендриваться, - сказала Милица, качая головой из стороны в сторону. Ее тон был добрым, но твердым. - Твоя старшая сестра хочет поговорить с тобой. Она повернулась к Царице, приподняв в ожидании брови. Императрица выглядела озадаченной. Восемнадцать лет горя и печали, и она не знала, что сказать. У нее пересохло во рту. Она посмотрела на мужа, ища поддержки. Его бледно-голубые глаза смотрели в ответ.
- Хм, - сказала Александра, откашлявшись. Она оглядела комнату, словно надеясь хоть мельком увидеть ее. - В мае? Это действительно ты?- Еще три книги упали с полок, а топот ног продолжал бегать по комнате. Джордж заерзал на стуле, чувствуя себя более чем неловко;ему было не по себе. На самом деле, если бы царя не ждали, Георга там бы точно не было.
- В мае?- продолжила царица, оглядываясь по сторонам. - Как поживаете? Я так по тебе скучаю.’