Ходили слухи, что она собирается перейти из Лютеранской в Русскую Православную веру, чтобы приблизить своего старшего сына Кирилла к короне. Милицу забавляло, что Великая Княгиня раздражается, натыкаясь на них. Ее желание не задерживаться из-за двух женщин, столь низко стоящих в иерархии придворных, было очевидным. Мария Павловна активно дергалась, отчаянно оглядывая толпу в поисках выхода.
- С нетерпением ждешь встречи с новой царицей?- рискнула стана.
- Встретиться с ней? Я знаю маленькую Аликс с тех пор, как она была ребенком в Гессен-Дармштадте, - ответила Мария, заглядывая через плечо станы. - Такая тихая, мышиная штучка. Она практически не говорит по-русски.’
- Наверное, все произошло так быстро, из-за внезапной смерти царя. Не думаю, чтобы она думала, что так скоро окажется на троне, - ответила Милица, не сводя глаз с великой княгини.
- Да, - сказала она, оглядывая комнату.
- Я слышала, она хорошо говорит по-английски, - весело добавила стана.
- Она практически англичанка, - ответила Мария, закрыв глаза с пресыщенной скукой, граничащей с презрением. - Она любимая внучка королевы Виктории и провела много лет со своими английскими кузенами.’
Последовала еще одна пауза.
- По-моему, Ваша новая диадема просто восхитительна, - с энтузиазмом сказала стана.
- Жемчуг и бриллианты по моде большие, - согласилась Милица.
‘Спасибо тебе. Мария удовлетворенно покачала головой. ‘Это было очень дорого.Ма Шер...!- громко заявила она проходящему мимо гостю. - Прокомментируйте Ка ва?’
- Иногда мне хочется, чтобы ты оставила эту ужасную женщину умирать, - прошептала стана сестре, делая глоток шампанского и наблюдая, как Мария исчезает в толпе.
Они шли по коридорам с высокими потолками, воздух был пропитан запахом сосны от праздничных вечнозеленых ветвей над головой, плюс сладкий аромат тысячи ароматических свечей. Огромные цветочные витрины с экзотическими цветами, привезенными из Крыма, заполняли альковы вместе с пальмами в горшках и ароматными апельсиновыми и лимонными деревьями. Музыка, исполняемая струнными квартетами и бродячими цыганскими оркестрами, соперничала с громким шумом разговоров. Чем дальше они шли через мраморные, яшмовые и красновато-коричневые порфировые колонны, тем плотнее становилась толпа и тем сильнее жара. Принцы, принцессы, герцоги, бароны, дипломаты и правительственные министры, одетые в яркие военные мундиры, с обвисшими медалями на груди, обменивались кивками и приветствиями, смешиваясь с дымкой бледно-голубого сигаретного дыма.
В узком проходе у дверей Николаевского зала Петр наткнулся на своего любимого родственника, Великого Князя Николая Михайловича, ласково называемого дядюшкой Бимбо, потягивавшего ледяную водку и беседовавшего с французским военным атташе; они сразу же разговорились.
- Дорогу Юсуповым,-прошептала стана, когда Зинаида с мужем, графом Феликсом Сумароковым-Элстоном, ворвались в комнату, шелестя шелком и переливаясь дорогими камнями. - Честное слово, Милица, я иногда сдаюсь! Эти люди’…
‘Разве ты этого не чувствуешь?- воскликнула Милица, внезапно схватив сестру за запястье. Мощный пульс пробежал по ее телу, ноздри раздулись. - Ты что, не чувствуешь?- Она вдохнула, как будто почувствовала самый сладкий, самый головокружительный запах, ее веки затрепетали от опьянения.
- Что?’
‘Посмотреть вокруг себя. Черные глаза Милицы метнулись влево и вправо. - Неужели ты не понимаешь? Старая гвардия отступает. Иерархия меняется. Эпоха закончилась. Николай очень отличается от своего отца. Он новенький. Он молод. Он никогда не ожидал, что взойдет на трон так скоро. Ветер ... Слушай! Милица осторожно подтолкнула сестру к колонне. - Отец сумел использовать свою дружбу с последним царем на благо нашей страны, и теперь, когда старый царь ушел, все зависит от нас.’
- Но как?’
- Пока не знаю, но чувствую. Смотреть. Милица протянула ему правую руку. Все тонкие черные волоски стояли дыбом.
Сестры выбрали еще два бокала шампанского с тяжелого серебряного подноса лакея и прошли мимо группы казаков, одетых в алые мундиры и темные бриджи с красной полосой сбоку.